Дальше они шли молча и лишь у себя в спальне Сара спросила:
— А что будет теперь с леди Невилл и ее слугой?
— При хорошем адвокате они сумеют избежать виселицы, но остаток жизни проведут за решеткой.
Сара скинула накидку и бросила ее на спинку стула.
— Тебе не кажется, что это будет слишком суровым наказанием для них? — спросила она.
— Нисколько. По мне, так лучше бы их повесили.
— А Питер Феллон говорил мне, что ты принципиальный противник смертной казни, — повернулась к нему Сара.
— Стоит один раз увидеть, как к голове твоей жены приставляют пистолет, и очень многое меняется, — сказал Макс, подхватывая ее на руки.
— Но я при этом не предлагала сэру Айвору застрелить меня. Это ты предлагал ему застрелить тебя вместо меня. Никогда не забуду, как ты идешь к сэру Айвору с раскинутыми в стороны руками.
— А я никогда не забуду, как ты сказала мне тогда три коротких слова. Повтори их.
— Я люблю тебя. Я люблю тебя, Макс.
— И я тебя люблю.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Сара неожиданно зевнула, не сдержавшись.
— О, прости, — сказала она.
— Сейчас уложу тебя в постель.
Макс бережно положил жену на кровать и принялся снимать с ее ног туфли.
— Ты правда считала, что “Курьер” всегда для меня на первом месте? Ты поэтому не доверяла мне, Сара?
— Не придавай всему этому слишком большое значение, Макс. Если бы дело касалось только меня одной, я бы не колебалась. Но в него была замешана и Анна. — Сара приподнялась и мечтательно улыбнулась, глядя в потолок:
— Но теперь все это в прошлом. Как много изменилось всего за несколько часов! И как я счастлива, что рядом со мной человек, готовый отдать свою жизнь за жену!
— Сара!
— Голова что-то кружится, — улыбнулась Сара. — Это, наверное, от радости. Наконец-то мое имя отмыто от грязи. Анна в безопасности. И никто из моих родных не причастен к этому делу. А я-то не доверяла им. У меня чудная семья, правда! Макс?
Сара тихонько хихикнула, и Макс спросил, нахмурившись:
— Сколько бренди ты сегодня выпила?
— Сейчас. Дай посчитать. Два бокала. Нет, три. Но ты же сам их мне наливал!
Она протянула руки, обняла Макса за шею и прошептала:
— Мне хотелось бы поскорее прочитать эту историю в “Курьере”!
— Правда? — Он снял покрывало и помог Саре устроиться между простынями.
— Перестань дурачить меня, Макс, — улыбнулась Сара. — Я же знаю: ты ждешь не дождешься, когда же я усну, чтобы бежать к Питеру Феллону и вместе с ним писать статью для своей газеты.
— И тебя это не волнует?
— Теперь — нет, потому что я знаю, что “Курьер” отныне на моей стороне. — Она откатилась немного в сторону и заметила, покачав головой:
— Знаешь, я не завидую тем, кого ты числишь среди своих врагов.
Макс ничего не ответил. Некоторое время они молчали.
— Сара?
— Мм-м?
— Я хочу тебя кое о чем спросить.
— О чем?
— Если бы я нашел тело Уильяма в доме Анны, что бы ты тогда стала делать?
— Не знаю, Макс, — задумчиво ответила Сара. — Я бы не хотела вмешивать тебя в это дело, но… Но, наверное, попросила бы тебя помочь мне отвезти его подальше и закопать на холмах. Правда, я надеялась, что до этого все же не дойдет.
Макс посмотрел на жену и недоверчиво хмыкнул.
— А что еще оставалось бы делать? — спросила Сара.
— Ты права, ничего. Считай, что я польщен твоим доверием.
Она уютно свернулась калачиком под одеялом, а Макс опустился перед кроватью на колени и сказал:
— Сара, есть кое-что, в чем я хочу перед тобой повиниться. Это не дает мне покоя со вчерашней ночи. Я имею в виду свое ужасное, бесстыдное поведение.
— Мм-м? — промычала Сара, не открывая глаз. Макс продолжал, вглядываясь в нежное, со следами усталости и переживаний лицо жены:
— Я был вне себя, когда обнаружил, что ты дала мне лауданум. Ведь это был удар по моему самолюбию. Я буквально потерял голову. Был не похож на самого себя. Прости, если я испугал тебя или заставил испытать отвращение.
Он протянул руку, поправил на щеке Сары спутанную прядь.
— Что я, собственно, хочу сказать… — Голос Макса дрогнул. — О, дьявол! Поверь, не все мужчины такие, как сэр Айвор. И я не такой, поверь. Я люблю тебя, Сара. Я никогда больше не обижу тебя.
Дрогнули ресницы, и Сара широко открыла глаза.
— Сэр Айвор! — воскликнула она. — Да ты, слава богу, совсем не похож на этого монстра. И ты вовсе не испугал меня тогда. Мне было довольно любопытно. Это было не так уж плохо, если хочешь знать.
Сара погладила Макса по руке.
— Обидно было только, что ты остановился на полпути. Вот этого я тебе, пожалуй, не прощу. Ты все еще одет? Ложись скорее в постель, Макс. Просто полежи со мной рядом, обними меня. Мне это очень нужно.
— Сара!
Сердце Макса готово было разорваться от счастья. Он торопливо сорвал с себя одежду и нырнул в постель. Сара прижалась к нему, положила на плечо мужа голову. Макс прижал ее к себе крепко-крепко и не отпускал до тех пор, пока она не уснула.
Спустя несколько дней Макс и Сара сидели в гостиной, ожидая приезда адвокатов, которые должны были заверить их брачный контракт. Макс писал, а Сара расположилась рядом.
— Почему ты пишешь “ваш отсутствующий друг”? — спросила она, заглядывая через плечо мужа.
— Это шифр, — ответил он. — Мои друзья поймут, что я хотел сказать.
— А все-таки, что это означает?
— Это означает, — с улыбкой ответил Макс, — что отныне моей свободе пришел конец. Полный и окончательный.
— Глупости, — возразила Сара. — По-моему, только брак и делает человека по-настоящему свободным. Я, например, чувствую себя самой свободной женщиной на свете. И самой счастливой.
— Перестань, Сара, иначе я не знаю, что с тобой сделаю. Она рассмеялась и отошла к окну. Взяла со стола адресованное ей письмо, вскрыла и принялась читать.
— Это от Би, — сказала Сара. — Я подробно написала ей обо всем, что случилось в последние дни.
Макс повернулся на стуле так, чтобы лучше видеть Сару. Ему уже не хотелось продолжать письмо к друзьям, которые все равно не смогут понять, как это здорово — стать “отсутствующим другом”.
— Итак, что же пишет мисс Битти? — спросил он.
— Ну, ты же знаешь Би, — улыбнулась Сара. — Она пишет о том, как счастлива за меня. Что всегда знала о том, что мы с тобой созданы друг для друга. Ее не шокировало даже то, что ты оказался редактором “Курьера”. Пишет, что пути господни неисповедимы. Впрочем, это мы с тобой и сами знаем. Я писала ей, что мы собираемся жить в Лондоне, и она обещала обязательно навестить нас там.
— А ведь тебе не очень хочется жить в Лондоне, Сара, — мягко заметил Макс. — Я-то знаю, что сердце твое здесь, в Лонгфилде.
