догадывается! И как это ей вечно удается строить из себя дурочку?!
- В моей жизни случилась ты, - сквозь зубы ответил он, проходя в квартиру.
Он услышал, как она закрыла дверь и развернулся.
- Снова не в духе? – Выдыхая, спросила она, складывая руки на груди.
- Никогда не шути со мной, когда я в гневе, – уже злее предупредил Дарен, подходя ближе. – Иначе
пожалеешь о каждом неосторожно брошенном слове.
- Я и не шутила, – как ни в чем не бывало, ответила Эбигейл. Только сейчас её голос стал тверже. – Ты
действительно не в духе.
Она неожиданно обошла его и направилась в сторону кухни, а он, сдерживая себя из последних сил, последовал за ней.
- И виной этому только ты! – Крикнул он ей в спину.
- Какая новость! – Развела руками она. – А я-то уж расстроилась, что привилегия раздражать тебя
досталась кому-то другому!
Дарен снова зарычал, еле удержавшись от того, чтобы не стукнуть кулаком в стену.
- Какого дьявола ты удумала съезжать?! – Она помолчала и, дойдя до столешницы, облокотилась о неё
руками. – Решила в очередной раз показать свою гордость?!
- Причина, по которой я это удумала, тебя не касается, - спокойно сказала Эбби, - это только моё
решение.
- Правда? – Дарен сделал два больших шага, резко схватил её за руку и развернул к себе. – Но только
вот ты не имеешь права принимать такие решения одна.
- Почему? – Вызывающе спросила она. Её глаза потемнели. – Потому что после того, как ты надел мне
на палец кольцо, я должна советоваться с тобой? Это ты хотел сказать?
Её слова словно ударили хлыстом по обнаженной коже, но Дарен не подал виду. Он умел терпеть.
- Та помолвка ничего не значила, – хрипло отозвался он, скорее пытаясь уверить в этом себя. – Это был
просто спектакль, и ты прекрасно об этом знаешь. – Она будто бы вздрогнула от услышанного, но так
же сделала и всё возможное для того, чтобы умело это скрыть. – Но в твоей жизни есть люди, которые
заслуживают решать такие вопросы вместе с тобой. Это твоя семья, Эбигейл. Сестры, кто будут идти с
тобой бок о бок, но которые так же имеют право голоса.
Неожиданно даже для самого Дарена её лицо ничуть не смягчилось. Наоборот – стало лишь увереннее.
Она резко выдернула свое запястье из его хватки.
- В этой семье решаю только я, – такой жестокости в словах и во взгляде, как сейчас, он не видел еще
никогда. От нежной и милой Эбби в один момент просто не осталось и следа. – Много лет я пыталась
вытащить нас из той ямы, в которой мы оказались. Это были долгие и мучительные годы. Годы,
наполненные болью, страданием, отчаяньем и трудом. Каждодневным, кропотливым и порой слишком
непосильным. Мы пробивали себе дорогу вот этими самыми руками, - она подняла свои ладони
немного вверх, - и каждую минуту я просила своих сестер надеяться и тихо молиться. Даже тогда, когда
сама не знала, стоит ли. Когда уже не верила, что хоть кто-то услышит эти мольбы. Да, мы никогда не
знали такой роскоши, - вдруг усмехнулась она, - потому что там, где мы выросли, её просто нет. Мне
было двенадцать, когда жизнь, которую я любила, превратилась в самый настоящий ад. Мэнди было
всего пять, а Элли только год. Мы оказались на улице, и единственным местом, где мы могли бы
получить хоть какую-то еду и одежду, был приют. Именно он стал нашим домом. И каждый час
пребывания в нем мы боролись за жизнь. – Он увидел мимолетный страх в её глазах, словно она вдруг
вспомнила что-то слишком болезненное. – Я защищала своих сестер со дня их рождения. И не
перестану делать этого даже после смерти. – Теперь во взгляде Эбигейл появилась просто стальная
решимость. – Твое кольцо, – вдруг сказала она, почти что бросая драгоценность на стол, – и твои
деньги. – Следом за ним на твердую поверхность полетел и бумажный конверт. – Спасибо за всё. Но
дальше мы справимся сами.
Дарен задержал свой взгляд на вещах, которые она «отдала» ему, как данное, а затем слегка усмехнулся.
- Не справитесь.
Его слова заставили её замедлиться на половине пути. Эбби остановилась, а затем не спеша
повернулась к нему.
- Что ты сказал?
- Что вы не справитесь, – повторил он. – И не потому, что в тебе недостаточно сил для того, чтобы
противостоять всему, что происходит, а потому, что теперь твоя жизнь находится в моих руках.
- Это не так, – выдохнула она.
- Так, – уверенно ответил Дарен, осторожно двигаясь в её сторону. – Вспомни это чувство. Когда ты
находишься на самом краю обрыва, а от твоего следующего шага зависит абсолютно всё. – Он заметил, как на её лице промелькнула тень страха. Это заставило уголки его губ слегка дернуться. – Вспомнила, верно? А теперь вспомни, кто в эти моменты оказывался рядом, – он двигался неторопливо, его голос
становился тише и размереннее. – Решал твои проблемы… тянул от утеса назад… не позволяя каждый
раз, снова и снова, лететь с него вниз. – Когда он подошел к Эбби почти вплотную, услышал, как гулко
стучит её сердце. – Ты зависишь от меня. И понимаешь это.
- Нет, - медленно завертела головой она, - я отдала тебе деньги. Вернула кольцо. Ушла с работы. И
больше я ничего тебе не должна.
- Ошибаешься, – неожиданно сказал Дарен, ощущая, как ноздри начинает окутывать её пленительный
аромат. – У тебя есть неоплаченный долг. И я собираюсь забрать его прямо сейчас.
Эбби подняла на него свои глаза. Они были полны чем-то, чему он не мог дать объяснения, но
чувствовал, что она боится. Всё ещё боится его, как бы усердно ни старалась доказывать обратное.
- Чего ты хочешь?
- Свои призы, – тут же ответил Дарен, вдруг резко разворачиваясь в сторону окна, – не так давно мы
заключили пари, правила которого ты приняла совершенно добровольно. Из пяти благодарностей,
которые мне полагалось получить, была использована лишь одна. И остальные четыре всё ещё
находятся в моем распоряжении, – немного помолчав, он снова повернулся к ней лицом. – Пришло
время потратить их.
- А если я откажусь? – Тихо, но гордо спросила Эбби. – Заставишь меня силой?
- Скажем так, – после небольшой паузы начал он, делая несколько шагов вперед, – я имею рычаги, на
которые смогу надавить в любой момент, когда только захочу. Это не лучшие методы, но они самые
действенные. Тебе придется выполнить все мои условия - хочешь ты того или нет, - но я позволяю тебе
выбрать для этого способ, – после этих слов Дарен опустился на кожаный диван. – И почему-то мне
