ухажера матери посреди зимы.
— Юля, как хозяин дома, я ангажирую тебя на первый танец, — тяжелые руки легли ей на плечи, и она вздрогнула от неожиданности. Под лопаткой противно заныло, а сердце заухало как кремлевские куранты. Будто в тумане она подала руку Виктору, и вышла с ним танцевать.
— Неужели в моих объятьях мастерица изысканных па?
— Вряд ли я сейчас удивлю вас затейливыми пируэтами.
Пары из-за стола переместились на паркет и закружили около них. Артур пригласил покинутую его отцом Татьяну и, подмигнув Юле, устроился с партнершей за ее спиной.
— Как твои швы? — из голоса Виктора исчезла насмешка.
— Швы? — Юлю бросило в дрожь.
«Виктор неспроста пригласил меня на танец и явно не для того, чтобы спросить о самочувствии».
— Какие именно швы?
— Ну если бы боли беспокоили, ты бы поняла какие. Твои раны еще только начали заживать, береги себя.
— Спасибо…. Почему вы относитесь ко мне с предубеждением? Я очень благодарна вам за все, но вы помогали Эдварду, не мне. Я когда-то перешла вам дорогу?
Виктор сцепил руки в замок на ее пояснице и одним движением привлек к себе. В низ живота ей уперлось нечто твердое, скрываемое брюками.
— У вас что-то в кармане или так возбуждает российская эстрада, — она вся похолодела внутри и нашла глазами Эдварда, танцевавшего неподалеку.
Артур с партнершей вынырнули из-за ее спины и загородили Юле обзор.
— Меня возбуждаешь ты. Тебя это удивляет?
— Скорее пугает, — в голове вырисовывались кривые, куда может завести разговор.
— Когда Эдвард попросил помочь выяснить кто ты такая, я по специальным каналам получил твое личное дело и просто зачитался, — Виктор ладонями скользнул по ее спине. — Мы с Эдвардом большие друзья, а вот с его фондом — партнеры. Передо мной встала дилемма: помочь приятелю или самому обзавестись хорошенькой подружкой.
— Вы могли бы меня не тискать, хотя бы при людях? — Юля уперлась ладонями в крепкие плечи.
— Давай уединимся, — от Виктора разило коньяком и кедровым одеколоном.
— Вы сумасшедший или просто пьяны?
— Напьюсь, потому что потерял тебя сегодня навсегда.
— Скорее недешево продал.
— Очень недешево.
— Так это был розыгрыш со спецслужбами?
— Пусть это для тебя останется загадкой.
— А если бы я согласилась сотрудничать.
— Я слишком хорошо тебя изучил.
— И вы не боитесь, что я все расскажу Эдварду?
— Не боюсь. Потому что ты умная девочка. Если нужно, разжую, но полагаю, ты сама допрешь.
— Это все, что вы хотели сказать?
— Нет. У меня есть свадебный подарок, о котором ты даже не мечтала.
Песня закончилась, и Виктор шепнул ей на ухо.
— Жду через пять минут на втором этаже. Комната рядом со смотровой.
— Если тронешь меня хоть пальцем, убью, — само собой получилось, что Юля перешла на «ты».
— Рекомендую пока оставить меня в живых. И приходи одна. Это в твоих интересах.
***
Юле не пришлось объясняться с Фарреллами, Эдвард уже танцевал с Татьяной, а Роберта Артур увел «на пять минут». По дороге в кабинет Юля заглянула в смотровую и спрятала в рукав скальпель. Когда она постучала в дверь, рука ее дрожала,
— Заходи.
Юля вошла, ожидая нападения, но Виктор стоял на коленях и растапливал камин, выложенный по краям черным кирпичом. Полосатые обои оживляли комнату, а черный рабочий стол, такого же цвета стеллаж с книгами и кожаным угловым диваном придавали ей деловой вид. На стеклянном столике стоял коньяк, пара чистых рюмок и канцелярская папка с веревочками.
Языки пламени уверенно взялись облизывать поленья, аромат березовых дров наполнил собою все помещение, и Виктор, отряхнув руки, поднялся с колен, указав Юле на диван.
— Присаживайся.
Она села, натянутая как струна, и схватилась за рукав со скальпелем, когда Виктор закрыл дверь на ключ.
— В первую нашу встречу я сказал, что назову тебя другом если Эдвард переедет в Россию, — он сел рядом с ней, и диван скрипнул под его крепким задом. — Помнишь?
— Что-то припоминаю.
— Так вот. Авансом предлагаю тебе стать друзьями.
«Что ему надо от меня? То дружбы, то ласки. Кукловод хренов».
— Да расслабься ты, не буду я к тебе приставать.
— Эрегированный член, как и махинация со спецслужбами? Тоже не настоящий? — Юля откинулась на спинку дивана и едко добавила: — Протез или муляж?
Виктор расхохотался.
— Мне будет тебя не хватать, солнце. Нет, член более чем живой и настоящий. Могу показать, — он потянулся к ремню.
Юля перехватила его руку.
— Поверю на слово.
— Короче! — Виктор взял папку со стола и кинул Юле на колени. — Держи, и больше не греши.
Трясущимися руками она развязала веревки, и вся ее биография за пару лет после расставания с Громовым выплыла леденящим душу айсбергом наружу.
— Я могу ее оставить себе?
Виктор указал на камин:
— Лучше сожги. Ты ведь хотела начать все с белого листа, — он взял одну из фотографий, где Юля стояла у своей машины с развевающимися на ветру волосами, в черных ботфортах, кожаной миниюбке и кожаной короткой куртке. В руках она держала папку, в которой лежали похищенные ее подельницей документы по одному крупному холдингу, — Только эту подпиши мне на память.
Он вытащил из кармана копеечную ручку и протянул ей:
— Я ожидала как минимум «паркер».
— Я не стяжатель, Юлька, просто нам очень нужна хорошая больница. А Эдвард… Он потрясающий и все равно бы дал эти деньги не сейчас так потом. Вы вернетесь сюда, я уверен.
— Эдвард и правда потрясающий, — Юля взяла ручку и на обороте фотографии написала: «Дорогому Карабасу Барабасу на память от Мальвины».
— Тебе бы, Юлька, в разведке работать.
— А вам в театре.
— Ну так мир?
— Мир.
Юля протянула Виктору руку, он перевернул ее запястьем вверх и извлек из рукава скальпель. Она виновато улыбнулась:
— Не передумали дружить?
— Скорее укрепился в желании. Давай, мать, жги! А то твои женихи тебя уже обыскались, наверное.
— К слову о женихах. Громов был в курсе ваших фальсификаций?
Виктор усмехнулся.
— Нет. В то утро Саня позвонил мне и предложил свою кандидатуру в обмен на твою свободу, — он почесал в затылке. — Своевременно нарисовался, надо сказать. Артур опаздывал, и я твоих друзей натравил на ни в чем неповинного Иван Артемьевича. Хорошо с ним водитель крепкий всегда ездит. Громов берегов, похоже, вообще не видит. Скажи мне кто твой друг, и я скажу тебе кто ты.
— Друг… Он мне больше, чем друг, — прижимая папку к груди, Юля поспешила к камину и, плюхнувшись на ковер, швырнула ее в огонь.
Виктор взял кочергу и задумчиво уставился на тлеющие в огне документы и фотографии.
