Тело ошпарило жаром. Не отрывая глаз от фигуры, свернувшейся клубком прямо на полу, я без промедления приблизился к девчонке. Тревога молотом забила внутри. Отпустило, только когда я склонился убедиться, что Эльза уснула. Просто отрубилась от усталости в беспокойный сон.
Со стороны двери послышались шаги. Коротко оглянувшись, я встретился взглядом с Олегом. Появился как черт из табакерки, скрестил руки на груди и подпер плечом косяк. Делая вид, что мне похер на его многозначительное молчание, я вернул внимание к девчонке. Хмуро освободил ее пальцы от щетки и обхватил тонкое предплечье, чтобы поднять уснувшую пленницу на руки.
Олег аж зубочистку выронил, когда я прошел с ней мимо и от зала направился к лестнице.
Глава 23
Эльза
Я ясно осознавала, что меня несут на руках, но не было никаких сил выпутаться из свинцовой дремы. Только сердце тревожно забилось в груди даже через вязкий сонный морок. Я не видела, кто держит меня, однако не сомневалась, что ничего хорошего от этого ждать не стоит… Поэтому грудь содрогнулась от всхлипа.
– Я… больше не могу, – проговорила я слабым голосом, сжав в пальцах мужскую рубашку. – Я правда больше…
Дальше язык не слушался. Вдыхая мужской запах, который неуместно показался мне очень приятным, я притаилась на чьей-то груди, больше не сопротивляясь сну. Будь что будет… Я безумно устала.
Казалось, прошла всего секунда, как ощущение падения заставило меня дрогнуть и резко проснуться. Адреналин ударил в кровь, тело сгруппировалось, но ноги быстро нашли опору. А даже если бы не нашли, крепкие объятия сильных рук не позволяли мне упасть.
Распахнув глаза, я не сразу смогла сфокусировать взгляд. Темно-зеленая глянцевая плитка, металл, стекло, свет… Мой подбородок вдруг прочно обхватили мужские пальцы, и, часто моргая, я растерянно уставилась в суровое лицо над собой.
Испуганный стон сорвался с губ.
Острая настороженность мгновенно пропитала мое тело насквозь, вызывая парализующее оцепенение. Слабые руки уперлись в мужскую грудь, но Астахов как будто совсем не заметил этого. Хмуро глядя сверху своими холодными голубыми глазами, он словно держал меня только для того, чтобы убедиться, что я окончательно пришла в себя. Потому что сразу за этим прислонил меня к стене душевой кабины и спокойно отстранился.
Глядя во все глаза на бандита, который зачем-то пришел со мной в ванную, я беспомощно прилипла к опоре спиной и ладонями. Боялась, если сделаю шаг – сразу упаду, поэтому мне только и оставалось, что ошарашенно наблюдать за Астаховым. Выйдя из кабины, он сосредоточился на том, чтобы расстегнуть манжеты своей черной рубашки. Затем, невозмутимо перехватив мой взгляд, принялся высвобождать пуговицы из петель на груди.
Все происходило как-то быстро. А еще казалось мало похожим на реальность. Возможно, потому что на доли мгновения мое сознание то и дело отключалось. Но когда бандит уже без рубашки снова зашел в кабину, я сразу поверила в то, что все это по-настоящему…
– Ч-что ты делаешь?.. – оторопело спросила я, втянув голову в плечи и сдвинувшись по стене в угол.
Мне было очень некомфортно находиться в этом тесном пространстве рядом с Астаховым. Прямо до панической атаки! Смущенный взгляд бегло проходился по его широким плечам и мощной обнаженной груди с порослью темных волос, которые тянулись дорожкой вдоль рельефного пресса. А на всех уровнях набатом били тревожные сигналы, как перед надвигающейся опасностью.
Бандит, однако, не спешил подходить вплотную. Вместо этого вдруг выбросил руку и непреклонно притянул меня к себе за предплечье. Я практически уткнулась носом в грудь Астахова, вблизи увидев его платиновую цепь с крестом, а еще набитые римские цифры под правой ключицей. Не успела толком среагировать, как сзади вжикнула молния, и рукава моего грязного платья сползли до локтей вместе с лямками лифчика.
Хозяин дома раздевал меня без спешки, но и не церемонясь. Отшатнувшись к стене, я до последнего упрямо хваталась за одежду, которую он снимал, однако все мои неловкие попытки оказались тщетны. В конце концов, я осталась полностью обнаженной перед Астаховым, пребывая в совершенной дезориентации и не зная чего ожидать. Хотя догадки пробивались в уставшем сознании… Поэтому я не удивилась, когда бандит принялся настраивать воду, которая теплым дождем полилась с потолка.
Душ приятным напором забил по коже и по волосам, лаская мое измотанное тело. Я даже закрыла глаза, так приятно это было. За последние сутки на мне собралось столько грязи: земли, копоти, пепла, чистящих средств, пота, слез – о том, чтобы помыться, я могла только мечтать! Вот только совсем не ожидала, что Астахов снова притянет меня к себе, едва я открою глаза.
Сжимая в ладони мочалку, он принялся намыливать мою шею, руки, грудь, живот. Всю – с головы до ног, как малое дитя! Находясь в недоумении и ступоре, я понятия не имела, что сделать, чтобы остановить это… Попробовать отобрать мочалку? Дать бандиту по голове гелем для душа?
Он еще так сосредоточенно и беспристрастно мыл меня, будто врач, который каждый день делает одну и ту же рутинную процедуру. Будто никакого интимного интереса…
Резкий вдох в голос зашел в мои легкие.
Придержав меня за плечи, Астахов неожиданно скользнул мыльными пальцами прямо мне между ног. При этом бессовестно глядя в мои широко распахнутые глаза!
Мурашки выступили на коже.
Вот этот момент совсем не показался мне таким уж бесстрастным…
Оттолкнуть эту скалу или хоть немного отстраниться от бандита не вышло. Впиваясь с когтями в широкие плечи, я чуть не задохнулась от смущения, пока он разводил мои половые губы! Лицо Астахова еще находилось так близко, что он легко мог почувствовать жар на моих щеках. Касаться тела мочалкой не то же самое, что руками, поэтому я и реагировала… Да.
Наконец бандит отстранился от меня, и я выдохнула с облегчением. Аж мелкая дрожь прошла по телу, настолько я перенапряглась. Он усилил напор воды, но раньше, чем решил приблизиться снова, мои руки начали хаотично смывать оставшуюся пену.
К моему удивлению, Астахов не стал мешать мне справиться самой. Только пристально наблюдал, застыв в проеме, из-за чего мои движения выходили скованными. Он отошел лишь раз – взять большое полотенце, а вернувшись, сразу выключил воду.
– Выходи, – негромко, но властно велел, когда я упрямо застыла в кабине, обняв себя руками.
Даже отступил в сторону, чтобы дать мне больше пространства, однако я все равно опасливо поглядывала на хозяина дома, вышагивая из душевой. Мои ноги утонули в мягком коврике, а рука несмело потянулась за полотенцем, которое держал Астахов. Но у него оказались другие планы.
Расправив полотенце одним движением, бандит ловко обернул меня им и принялся сам вытирать мое тело. Быстро и безапелляционно – он выжал в махровую ткань мои волосы, с которых давно слетела резинка, а затем без увлечения начал промакивать все остальное.
Кожа толком не успела высохнуть, когда Астахов отстранился и сказал идти за ним. Провожая его взглядом, я неловко переместила полотенце, чтобы обернуть на груди, только затем неуверенно последовала за бандитом.
Озираясь в спальне, с которой у меня были связаны только дурные ассоциации, я застыла недалеко от двери ванны, сотрясаясь от нервного озноба. Хозяин дома прошел к кровати и принялся скидывать с нее декоративные подушки. Закончив с ними, он схватил край черного покрывала и вместе с одеялом небрежно откинул в сторону.
Сердце екнуло, когда Астахов обернулся ко мне.
– Ложись, – велел он, коротко кивнув на расстеленное место.
Меня пошатывало. От усталости мне было по-настоящему дурно, но я все еще оставалась в трезвом уме! Поэтому неодобрительно и хмуро уставилась на бежевую простынь и взбитую подушку у изголовья.
– Зачем ты это делаешь?.. – спросила я отстраненным голосом, обиженно взглянув на бандита. Эта его игра в благородство только непомерно настораживала. Меня вообще охватило такое чувство отчаяния, что грудная клетка ходуном заходила от эмоций. – Сколько еще ты будешь издеваться надо мной?
