Но мужчины существа привередливые и такое точно есть не будут.
Достала миску, смешала ингредиенты, не забыв добавить сахар, перелила массу в стеклянную форму и разожгла духовку. Через пять минут поставила готовиться запеканку, нашла турку, в которой планировала сварить кофе. Игнат любил свежесваренным. И кофеварка у него была. Но в турке всё же вкус более насыщенный, живой. Засыпала в посудину несколько ложек кофе и поставила на плиту. Включу, когда жених проснётся. Хотя может сделать завтрак в постель?
– Ага, до первой ступеньки с моим везением, – пробурчала под нос и отмахнулась от соблазнительной мысли.
Топать с подносом и горячими напитками, как помахать перед быком красной тряпкой.
Пока я думала, что хорошо бы порезать кружочками единственный банан, послышался отдалённо дикий рык. За ним последовал отборный трёхэтажный мат, кошачий рёв и звук разбитого стекла. Судя по всему, Тоша проникнул в комнату и решил пошалить. А Игнат…
Ох-ре-неть! А если он его прихлопнул? Из бьющегося в спальне только ваза…
– Я убью этого кошака! – орал Игнат, а мне-то, бедной хозяйке пушистика, поплохело… Что опять Тошик натворил? Только бы не на лицо лёг…
Рванула к Шевцову и увидела мужчину, спускающегося с лестницы. Злющего, как тысяча чертей… А лицо… Прикрыла рот ладошкой. Расцарапанное.
Сглотнула.
– Слава богу, он привитый, – подскочила к мужчине, – Игнат, что произошло? Какого ляда, Тошка на тебя напал? Вы же подружились!
– А с такого, что твой кошак не любит, когда к нему с поцелуями лезут, – рявкнули на меня, – Скотина редкостная!
Я остолбенела.
– В смысле не любит целоваться? А зачем ты к нему с поцелуями полез?
Как-то мне не видится эта картина… От слова «совсем».
– Сплю я. Чувствую, об меня что-то трётся. Ты рядом, а значит, тут без вариантов. Да ещё так упорно язычком щёчку лижут. Не подумал я, что это твой кот и повернул с дурости голову. Чмокнул куда дотянулся. Результат ты сама видишь, – Игнат показал на своё лицо, – А потом, как в индийском кино. Он на меня, а я от него. Еле вытолкал из комнаты. Подушкой. А ты где была?
– А я это…Завтрак готовила, – тихо ответила, переваривая информацию, – И наш.
– Кто наш? Это животное ТВОЁ, милая моя. Я кошек в принципе терпеть не могу и этого через силу здесь жалую. Я всегда был против каких-либо животных в доме.
Вздохнула. Я бы тоже такого кота в приют отдала. Но не Игнат с ним жил столько лет, холил и лелеял. Да, он не подарок, но живое существо.
– Идем, я тебе боевые раны обработаю. Домогался кота… Шевцов, да ты чудишь, – хохотнула я, – Будет, что сегодня рассказать на мероприятии.
Тут я лукавила, ибо не сторонница обсуждать личное с кем-то кроме, пожалуй, Макса. Но он мой лучший друг.
– Ага, чтоб меня потом подкалывали, – хохотнул Игнат, – Так и представляю, как Вадя при виде любой животинки будет спрашивать, а не хочу ли я с ней помиловаться. Тьфу, блин! Даже противно.
Расхохоталась.
– Между прочим, из-за этого паршивца…
– Который тебя лизал кстати. Значит, принял в семью, – с задумчивостью произнесла я, – Не полез бы ты с губами…
– А не полез бы он ко мне, когда я сплю и нихрена не соображаю.
– Идём, горе ты моё, – вздохнула я, – Как раз кофе поставлю, и запеканка сделается. Испортил ты мой сюрприз, а так хотела красивым завтраком порадовать.
Буквально за десять минут, «подошла» в духовке творожная запеканка, сварилось кофе, и обработались царапины Игната. Нет, не фукорцином, а обычной перекисью водорода. Благо ранки были совсем плёвыми. Антонио в этот раз пожалел Шевцова. Наверное, от большой и внезапной любви.
Сели мы завтракать, Игнат быстро умял свой кусок, как он выразился «пищи богов», запил бодрящим напитком и стал пристально смотреть на меня. Будто блин в душу. Да и янтарные глаза поблескивают странно так. Мужчина облизнулся, потёр большим пальцем подбородок, что-то промурлыкал себе под нос и игриво мне улыбнулся.
– Игнат Иванович, Вы поели, уважьте и меня, – потянула я, – А то, кусок на полпути к застреванию в горле.
Мужчина встал и подошёл ко мне. Халат распахнулся, и я поняла «причину» блестящих глазок. Вот лично один циклоп на меня сейчас смотрел, не моргая. Блестел, по стойке «смирно»… Сглотнула.
– Меня очень возбуждает твой вид. Голая, в моей рабочей рубашке, приготовила завтрак… Такая домашняя, мягкая, что просто сил нет. Пахнешь так… Выпечкой и кофе… Домом, одним словом.
Ещё раз сглотнула. Кусок после такого сообщения точно в горло не влезет, ибо у меня рот наполнился слюной, сердечко бешено забилось, дыхание участилось, ладошки ещё чуть-чуть и вспотеют. Хихикнула.
Игнат встал позади меня и положил руки мне на шею.
– Как ты смотришь на массаж?
– Х-х-хорошо. Правда, я к «утреннему» не привыкла.
– Всё бывает в первый раз, – за философствовал Шевцов, – Встань.
Убрал руки, я поднялась со стула. Игнат быстро убрал всё со стола, буквально перетащил все в мойку.
