Неуверенно киваю и провожаю его взглядом.
— Все будет хорошо. — Сергей обнимает меня за плечи и целует в лоб. — Мы обязательно его найдем.
Уходит вслед за тестем, а я остаюсь одна. Правда, ненадолго. Охрана Бориса Артуровича не заставляет себя ждать. Практически подхватывают меня под руки и ведут к машине.
***
Словно тень, брожу по квартире и ищу пятый угол. Страшно. Не за себя, за сына. Этот дикий страх свободно курсирует внутри, проникает во все системы организма и выворачивает наизнанку. Дрожу от бессилия и неизвестности. Не могу ни о чем думать и медленно схожу с ума.
Прошло два часа, как я вернулась домой, и никакой информации нет. Звенящая тишина по всем фронтам. Она оглушает и дезориентирует. Не знаю, за что хвататься, чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, что заживо сжирают меня.
Подхожу к окну и скольжу безразличным взглядом по суете во дворе. Полиция допрашивает работников детского сада, воспитателей, охрану. Никто ничего не видел, но ребенок исчез. Просмотрели все камеры и выяснили, что Сережку увели с прогулки… Просто за руку… какая-то медсестра, будто бы из детского сада. Охранник поверил, даже проверять не стал… В итоге ребенка нет. Куда его увели, зачем — непонятно… Есть ориентировки, но разве это дает гарантию, что все будет хорошо? Нет…
— Аленушка, не изводи ты себя. — За спиной раздается взволнованный голос тети Марины. — Присядь. Вот чай я тебе заварила успокаивающий…
— Не могу, — качаю головой и сжимаю руки в кулаки. — Не хочу ничего.
— Надо… так нельзя. Пойдем.
Берет меня за плечи и почти насильно ведет к столу. Сдаюсь и присаживаюсь. Передо мной появляется чашка с чаем. Делаю несколько глотков, но даже не чувствую вкуса. Залпом выпиваю оставшийся напиток, достаю телефон и набираю номер Сергея.
— Да, — почти сразу отвечает он. — Есть новости?
— То же самое хотела спросить у тебя, — расстроенно бормочу и шумно вздыхаю.
— Прости, — сокрушается Сергей. — Ищем. Пока без результата. Но всех уже на уши поставили. У отца нет шансов.
— Ясно… Держи меня в курсе.
Он говорит очень уверенно, и эта уверенность интуитивно передается и мне. Даже дышать становится легче, словно стальная лапа страха немного ослабляет свою хватку.
— Конечно. Ты как? — Голос Сергея смягчается, а меня обдает его заботой.
— Держусь… — закусываю губу до боли, чтобы не разрыдаться от беспомощности.
— Я найду его, — рычит Сергей, словно улавливая мое состояние. — Чего бы мне это ни стоило!
— Я знаю, — прикрываю глаза, борясь с очередным приступом отчаяния и сбрасываю звонок. «Все будет хорошо», — уговариваю себя и даже почти что верю.
— Ну что? — нетерпеливо спрашивает тетя Марина.
— Ничего… — неопределенно пожимаю плечами и поднимаюсь на ноги.
— Ну так ведь не бывает! — возмущается она. — Дети не пропадают просто так!
— Не бывает… — вынужденно соглашаюсь и захожу на очередной круг.
В мыслях творится что-то невообразимое. Что-то в этой истории не сходится. Что-то не так. Воспитательница какая-то странная. Спокойная, как удав, словно каждый день в ее группе пропадают дети. Она явно чего-то недоговаривает, но какое это имеет значение? Сейчас уже никакого. Все уже сделано, теперь главное — найти сына. Остальное не важно, пусть полиция разбирается. Господи, пусть они найдут моего мальчика. Он же совсем малыш и ни в чем не виноват.
Телефон призывно вздрагивает в руке, и я вздрагиваю вместе с ним. Смотрю на дисплей и вижу имя — Сергей. Нервно сглатываю и принимаю звонок.
— Алло, — выдавливаю из себя, но голос предательски срывается.
— Я нашел его, — почти кричит в динамик Сергей. — Еду туда. После позвоню.
— Буду ждать…
Горячие слезы текут по щекам, а горло сдавливает судорожный спазм. Падаю на колени и смотрю в небо.
— Господи, помоги нам спасти сына, — не знаю, как это делается правильно, но отчаянно молюсь. — Сделай так, чтобы Сережка вернулся невредимым, чтобы Сергей не пострадал, чтобы все, наконец, закончилось хорошо. Умоляю тебя… Если там кто-то есть… не оставь нас в трудную минуту…
Прикрываю глаза замираю на несколько секунд, чтобы сконцентрировать энергию внутри себя и отправить во вселенную с очередной молитвой.
