В зал неслышно вошла Касти, внесла подносы с мясом и овощами. Уже знакомые мне блюда. Следом Алиста доставила ягоды и напитки — древесный и травяной.
Кто-то к еде даже не притронулся. Кто-то пригубил розовой жидкости, кто-то немного поел мяса. Вожди не особенно обсуждали, скорее думали и опять переглядывались. Легкие шепотки пробегали по рядам и затихали быстрее, чем возникли.
Напряжение буквально витало в воздухе. Я чувствовала его, ловила эмоции. Они наполняли зал до отказа. И выглядели необычно яркими, четкими. Я видела всполохи беспокойства, волнения — то фиолетовые, то лиловые, похожие на одноцветный праздничный фейерверк. Страхи выглядели ядовитыми каплями — желтыми и зелеными, рассыпанными по воздуху. Но с ними смешивалось мощное воодушевление. Такое прямо ну просто у-ух! Даже слова подобрать не получалось. Яркое, красное, чистое и теплое. Его накапливалось все больше и больше. Меня это очень и очень обнадеживало. Значит, желание зачистить планету не только от вредных остатков магии, но и от вредных для всех мятежников все же оказалось сильнее боязни. По крайней мере, для большинства приглашенных. Не скрою, я очень переживала за Ковалля. Казалось — его жизнь, здоровье и будущее напрямую зависят от успеха сражения… Впрочем, ведь так оно и обстояло. Первородный, что лишает преступников магии, наказывает не временем — в правительственных тюрьмах, — а превращением в ненавистных смертных или презренных слабых колдунов.
Вот она главная цель мятежников. Не всего восстания, но боя на Сварайе. Многие хотели избавиться от Ковалля. Многим его смерть оказалась выгодной. Но на мои взволнованные взгляды первородный всякий раз только улыбался — открыто и вдохновленно, словно мальчишка. То ли подбадривал, то ли верил в победу несмотря ни на какие сложности и обстоятельства. Я оптимизма пока не разделяла. Лайгиллар и остальные его агенты выглядели спокойными и готовыми ко всему.
Дарлий взял со своего столика большой бокал с древесным чаем, слегка пригубил его, со звоном поставил и произнес:
— Надо решать! Я не могу никому приказывать. Мы объединились ради общего блага. Поэтому поднимите руку те, кто поддержит мое войско против заговорщиков.
Я со страхом обвела вождей взглядом. Казалось — так никто и не вызовется. Беззвучие било по ушам гонгом, звенело до предела натянутыми струнами.
Но внезапно руки взметнулись вверх. Одна, вторая, третья, четвертая… Тридцать девять вождей проголосовали!
— В таком случае совет окончен. Жду вас у подземного хода послезавтра, ровно в восемь утра по земному. Войска поведут разные полководцы. Каждый использует свою магию. Каждый действует по собственному усмотрению. Никто ничего никому не диктует. Наша задача — победить мятежников. Убить всех тоже подходит.
Вожди закивали, некоторые заулыбались — так хищник радуется скорой охоте.
В воздух взвились новые эмоции, такие контрастные, что я поразилась. Словно порывы разных ипостасей слились воедино в душах оборотней и выглядели невероятным сплавом человеческих чувств и животных инстинктов.
Пестрый взрыв эмоций резко разросся и внезапно растекся на всю комнату. Энергия клубилась, стелилась поземкой, закручивалась в невероятные вихри… Я залюбовалась представлением… Ковалль улыбался — заметил реакцию и осторожно приобнял за талию.
Азарт хищника в погоне за добычей — чистый, незамутненный, совершенно безжалостный — смешивался с верой в правое дело. Звериное, жестокое желание убить, чтобы очистить собственную территорию, — с желанием защитить родную планету, грудью закрыть Сварайю от мятежников, их постоянного загрязнения природы и насаждения своих порядков.
Хм… А они не такие уж и трусы. Выяснили все наши слабые стороны, переварили вместе с напитками, мясом и все-таки решились отправиться в битву.
