над головой, или репортеров, заглядывающих в их окна.
Когда она наконец отпустила его, Джейк увидел обмен взглядами между двумя своими родителями - форма безмолвного общения, на которую способны только давно состоящие в браке пары. Джейк, выросший, наблюдая за такими взглядами, был способен свободно интерпретировать то, чего они не говорили друг другу.
Ты говорил с ним? спросила его мать.
Да, ответил его отец, и все не так плохо, как мы думали.
Он отнес свой багаж наверх, оставив их одних в гостиной, чтобы подтвердить их молчаливое общение реальным общением. Когда он спустился обратно, они оба казались немного более непринужденными. Слезы его матери исчезли, и отец протянул ему бутылку холодного пива. Они сели на диван и поговорили, Том и Джейк курили сигареты, Мэри выражала свое материнское неодобрение по поводу того, что она считала отвратительной привычкой. Теперь, когда Том затронул тему злоупотребления наркотиками, Мэри постепенно перевела разговор на другую проблему, которая была вбита в их головы местными СМИ: тему жестокого обращения с подругами.
"Что именно произошло между тобой и Минди Сноу?" спросила она его. "Она казалась такой милой девушкой, когда ты привел ее домой, чтобы познакомить с нами".
"Мы расстались, мам", - сказал Джейк, пожимая плечами. "Это было весело, пока это продолжалось, но этому просто не суждено было случиться".
"Газеты и новости, - сказала Мэри, - все сообщали, что ты был... ты знаешь... не очень хорошо с ней обращался. И она сказала Джонни Карсону, что ты был ... э-э... жестоким. Ты не был... ты знаешь... бил ее или что-то в этом роде, не так ли, Джейк? Потому что мы, конечно, не воспитывали тебя таким".
Джейк вздохнул. Он надеялся, что его мать оставит эту тему, но, очевидно, она не собиралась. "Нет, мам", - сказал он. "Я никогда не бил ее или какую-либо другую женщину. И я тоже никогда не был с ней груб".
"Ну и зачем ей говорить такие вещи?"
Итак, Джейк объяснил ей это, рассказав о важности имиджа в сознании Минди, о том, как она начала отношения в первую очередь, чтобы избавиться от образа хорошей девочки и получить более взрослые роли, о манипуляциях, через которые она заставила его пройти, о том, как она предупредила фотографа, чтобы он мог сфотографировать их в компрометирующих позах.
"Она сказала тому фотографу, где ты будешь?" Потрясенная Мэри спросила. "А потом она спровоцировала тебя на это... ты знаешь... обнаженной?"
"Она это сделала", - подтвердил Джейк. "А потом, когда нам пришло время возвращаться в тур, она решила, что пришло время расстаться со мной. Я думаю, она решила, что это поможет ей добиться своей роли в том, чтобы вести себя осторожно, если бы она сама стала жертвой жестокого обращения, поэтому она намекнула, что я был жесток с ней ".
"Ну и манипулятивная же эта маленькая сучка!" Мэри плакала.
Джейк кивнул. "Итак, это история Минди", - сказал он. "Она в разгаре съемок своего фильма, и я не обмолвился с ней ни словом с того последнего телефонного разговора, когда мы были в туре. Она все еще встречается с Джоном Карлайлом и, вероятно, так же сильно манипулирует им ".
"Какой ужасный человек", - сказала Мэри.
"Она в некотором роде типична для Голливуда", - сказал Джейк.
"Я очень надеюсь, что ты никогда не станешь таким, Джейк", - сказала она.
"Я тоже, мама", - сказал он. "Я тоже".
Встреча на День благодарения наполнила Джейка сильным чувством приятной ностальгии. Это был первый раз за четыре года, когда он смог принять участие в праздновании со своей семьей, и все было точно так же, как всегда было в детстве. Стэн и Лоррейн Арчер были там с Биллом. Полин была там. Мужчины смотрели футбол и пили пиво, пока женщины сплетничали и готовили еду. В 14:00 индейку вынули из духовки, и Том тщательно вырезал из нее все до последнего кусочка мяса, оставив измельченную тушку. Они отведали мяса, домашней начинки для кукурузного хлеба Мэри, картофельного пюре и домашней подливки, засахаренного батата Лоррейн, запеканки из свежей кукурузы и зеленой фасоли, фруктового салата Полин. Они выпили несколько бутылок дорогого Шардоне, которое Джейк принес и поставил в холодильник охлаждаться накануне вечером. И они погрузились в приятное семейное общение, обсуждая предстоящее Рождество, прошедший год и все хорошее, что из него вышло.
Только когда посиделки подходили к концу, после того как была вымыта посуда и они сидели в гостиной, поедая домашний пирог с тыквой и вишневым сливочно-сырным кремом и запивая его крепким кофе, в разговор вошла тема профессии Джейка и Билла.
"Ваш успех как рок-музыкантов сотворил чудеса с филармонией", - сказала Лоррейн.
"О?" - переспросил Джейк.
"О да", - сказала Лоррейн. "За последние два года посещаемость наших выступлений выросла более чем на сто двенадцать процентов. На самом деле мы распродавали аудиторию более дюжины раз".
"Это потрясающе", - сказал Билл. И так оно и было. Сколько помнили их дети, и Мэри, и Лоррейн жаловались на отсутствие интереса общества к филармоническому оркестру и на то, что угроза банкротства и роспуска всегда висела над их головой.
"Какое мы имеем к этому отношение?" Спросил Джейк.
"Да, - сказал Билл, - я бы подумал, что недавно замеченное вами улучшение посещаемости было бы результатом вашего собственного обращения к музыкальным вкусам населения".
"Нет, - сказала Мэри, - это в основном потому, что я мать Джейка Кингсли, а Лоррейн - мать "Зануды" Арчера, который этим занимается".
"О, пожалуйста, не называй его так, Мэри", - сказала Лоррейн, поморщившись. Она терпеть не могла прозвище Билла.
"Извини, - сказала Мэри, - но ты знаешь, что я имею в виду".
"Да", - сказала она с оттенком горечи. "Думаю, что да".
Ни Джейк, ни Билл не потрудились спросить, откуда населению известно, что ведущая скрипачка и пианистка филармонического оркестра Heritage были матерями Джейка Кингсли и Билла "Занудли" Арчера соответственно. Это было общеизвестно во всем регионе северной Калифорнии благодаря многочисленным статьям в Heritage Register, Sacramento Bee и San Francisco Chronicle. Репортеры всех этих публикаций, а также всех новостных программ местных телевизионных станций во всех этих городах знали адреса родителей каждого участника Intemperance, а также их телефонные номера, независимо от того, сколько раз указанный номер телефона менялся. Хотя родителей Купа и Даррена в значительной степени пощадили, с родителями Билла, Мэтта и Джейка часто связывались по телефону или лично различные репортеры, желающие осветить какой-нибудь вопрос
