мой член твердеет при первых звуках ее хриплого, сонного голоса.
– Что ты…
Остальная часть этого предложения остается невысказанной, потому что теплые губы прижимаются к моим в сонном поцелуе. У меня нет возможности спросить, что она тут делает, но она ясно дает это понять, страстно целуя меня.
Перекатившись на бок, пока наши тела не оказались на одном уровне, я накрываю ее губы своими и углубляю поцелуй. Губы Бейли приоткрываются, приветствуя мой язык, и я издаю глубокий стон.
Но этого все равно недостаточно, поэтому я приподнимаюсь на локтях, наваливаясь на Бейли сверху, пока не обхватываю ее предплечья, прижавшись своей эрекцией прямо к ее бедрам. Бейли издает удовлетворенный звук, нечто среднее между вздохом и стоном. Тут я с ней солидарен. Это облегчение, снимающее и боль, и томление, но этого совсем недостаточно для полного удовлетворения.
Но затем Бейли делает нечто потрясающее. Она раздвигает бедра шире, пока у меня не получается прижать головку своего члена прямо к ее теплой сердцевине, о которую я трусь, дразня, пока ее язык флиртует с моим.
– Твою мать, Аш, – шепчет она, отчаянно задыхаясь. – Я хочу твой член.
– Да, дорогая. Он твой. – Сейчас. Сегодня. На следующей неделе. Всегда.
Эта последняя мысль должна была бы напугать меня до чертиков, но она не пугает. Ни капельки.
Прежде чем я успеваю обдумать свой следующий шаг, руки Бейли оказываются между нами, пробираясь к моим боксером, опуская их вниз по моей заднице, пока ее горячая ладонь не начинает двигаться вверх-вниз по моему напряженному члену.
Твою мать.
Это так чертовски хорошо. Дрожь пробегает по мне, и я испускаю стон, который Бейли сглатывает. Держа свой вес над ней на одной руке, я запускаю другую руку между нами, зарывшись пальцем под край ее трусиков, чтобы потереть ее теплый, влажный жар.
– В этот раз мы будем осторожны, – говорит она, задыхаясь.
– Очень осторожны, – бормочу я.
Поднимая бедра ко мне, Бейли берет все в свои руки, обволакивая меня своей влагой и пытаясь принять мой член глубже.
Я мгновенно испытываю облегчение. Мне нравится, что она – главная, и я издаю стон признательности.
– Да, дорогая.
Бейли извивается, сокращая расстояние между нами, пока головка моего члена не втискивается прямо в ее киску. Это невероятное ощущение, и ее ответный стон – лучший звук в мире. Затем, словно товарный поезд, в меня врезается осознание.
– Презерватив, – хриплю я.
– Точно, – отвечает она, вытесняя лучшее чувство, какое я когда-либо испытывал.
Я отодвигаюсь от нее, но ровно настолько, чтобы достать и надеть резинку. Обезопасив нас, я ложусь на кровать плашмя и притягиваю Бейли к себе сверху.
– Оседлай меня, – говорю я со стоном, когда она дразняще прижимается ко мне.
Буквально через секунду Бейли приподнимается на коленях и находит подходящий угол, чтобы вновь воссоединиться со мной. Она медленно скользит вниз, позволяя нам обоим привыкнуть к ошеломляющим впечатлениям. Это ошеломляет как удар в лицо, но не болью, а наслаждением. Это слишком, и это, мать его, идеально.
Бейли дрожит на мне, скользя вниз до тех пор, пока целиком не погружаюсь в сильнейший жар, который я испытывал когда-либо. Я издаю чудовищный стон, когда горячее возбуждение бешено разливается по венам.
Я кладу руку на ее бедро, чтобы направлять ее, но Бейли не нужны мои подсказки. Она покачивает бедрами, будто годами готовилась к этому моменту, а не училась на врача. Честное слово, если бы мне в тот момент сказали, что она – чемпион верховой езды, а не студентка-медик, я бы поверил.
Мы действуем вместе, часто целуясь и вместе мча к разрядке. Когда Бейли протягивает руку между нами, чтобы прикоснуться к себе, я убираю ее.
– Моя работа, милая.
Она стонет в ответ.
– Да, да, да. Я так близко.
И я доведу ее до края, это не проблема. Но я все еще изучаю ее тело, все еще узнаю, что от медленных, глубоких толчков у нее перехватывает дыхание, а ногти впиваются в мои бицепсы. Легкие беспомощные всхлипы срываются с ее идеальных губ, пока мои пальцы продолжают двигаться между нами.
Затем я чувствую это – как она восхитительно прижимается своим телом к моему. Бейли наклоняется, падая ко мне на грудь. Она утыкается носом в мое горло, ее губы касаются щетины на подбородке.
– Аш, – произносит она с тихим стоном, пока ее тело пульсирует между нами, и, кажется, это длится вечно.
Я погружаюсь в нее, вжимаясь глубже, и ощущение ее плотного тепла, сжимающего меня, толкает меня за край.
– Черт возьми, Бейли. Это слишком хорошо.
Обхватив одной рукой ее подбородок, я приподнимаю его, прижимаясь губами к ее губам. При первом горячем прикосновении ее языка к моему я теряю остатки самообладания. Вонзаясь в нее короткими, неровными толчками, я чувствую, как напрягается все мое тело, готовое взорваться. Бейли шепчет мне на ухо ободряющие слова, пока я изливаюсь в презерватив горячими, пульсирующими волнами. Когда все заканчивается, у меня кружится голова.
Матерь божья.
Стоит отметить накал того, что мы только что разделили. Но вместо слов или объятий или даже просто вместо того, чтобы полежать рядом, пока мы переводим дыхание, Бейли приподнимается с постели и начинает искать свою одежду.
– Ты можешь остаться, – говорю я, садясь и глядя, как она натягивает трусики.
– Все в порядке. – Она хватает свой топ. – Уверена, без меня в постели ты будешь спать лучше.
Я сомневаюсь в этом, но ее пренебрежение этим моментом после того, что было между нами, на мгновение лишает меня дара речи. Мое настроение падает быстрее, чем шайба летит в пустые ворота.
Что за чертовщина творится?
– Твоя нога в порядке? – спрашивает она, бросая взгляд на меня.
Я рассеянно киваю. Нога – последнее, о чем я сейчас думаю.
Через секунду Бейли быстро целует меня в губы, а затем оставляет одного, все еще упакованного в заполненный презерватив.
И насколько жаркой была эта комната всего несколько минут назад, настолько она холодна и пуста теперь.
Глава 16
Ловите рейсы, а не чувства
Бейли
– Фух. Да закройся ты уже, ублюдок, – сдавленно стону я.
Такое чувство, что мой чемодан – какой-то невероятный тетрис. Передвинь пару туфель. Переверни косметичку. Попытайся поставить шампунь вертикально, а не горизонтально.
Последние полчаса я сижу на полу в своей спальне и собираю вещи, но никакие перекладывания, утрамбовывания или мольбы не помогают уместить все. Я даже переоделась, сменив футболку на более сложный топ,
