появляется обширный кампус Университета Куин Мэри. Я заворачиваю за угол и по выложенной кирпичом дорожке иду к величественному зданию из белого камня. Ни дать ни взять дворец, что вполне соответствует табличке у входа с надписью «Королевский корпус». Светлого камня башня с часами возвышается над деревьями, наблюдая за студентами, снующими взад и вперед.
Я спрашиваю одну из студенток, как пройти на факультет английского языка. Она снимает наушники, и я вынуждена повторить вопрос. Она указывает вперед и влево. Поблагодарив ее, я иду к зданию, нахожу вход и проникаю в вестибюль вслед за двумя парнями с рюкзаками на плечах.
– Мне нужно увидеть мистера Харви Эллисона, – говорю я секретарше у стойки регистрации. Судя по ее виду, она не горит желанием оказывать какие-либо услуги.
– Вам назначено? – спрашивает она, причмокивая жвачкой.
Я сразу же пожалела, что не позвонила заранее. Я ведь собиралась, но потом пошла в кафе с Эриком и…
– Нет, боюсь, что нет, – говорю я. – Но мне он нужен буквально на два слова. Это займет не больше нескольких минут.
– Вы студентка? – спрашивает она с растущим подозрением.
– Нет, я…
– Тогда, боюсь, вам придется поступить надлежащим образом и записаться на прием заранее. Мистер Эллисон достаточно занятой человек, а у нас действует политика…
Со вздохом я отступаю назад, но тут дверь ближней аудитории открывается, и из нее валит толпа. Пытаясь решить, что мне делать, я замечаю студента, который ожидает снаружи.
– Извините, профессор Эллисон, – говорит он мгновение спустя, когда в коридоре появляется мужчина в твидовом костюме. – У меня вопрос по поводу сегодняшнего задания.
Ободренная удачей, я жду, пока они закончат свой краткий разговор, и пользуюсь возможностью подойти. К счастью, дежурная секретарша отошла от стойки.
– Профессор Эллисон, – говорю я, ловя его взгляд. – Вы, должно быть, очень заняты, но можно вас на пару слов?
Он вопросительно смотрит на меня и кивает.
– Конечно, но у меня буквально минута. Я задержал их на последнем занятии и прискорбным образом выбиваюсь из расписания.
– Конечно, – говорю я, следуя за ним по коридору в его кабинет.
– Ну так что же, – говорит он, проводя рукой по седеющим волосам, и на мгновение я вспоминаю, как мне нравилась седина, пробивающаяся на висках Ника. – Вы по поводу итоговой работы в конце семестра?
– Нет-нет, – говорю я, на мгновение польщенная тем, что он принял меня за студентку лет двадцати с небольшим. – Я… не студентка. Я пришла по другому поводу. – Я лезу в сумку и достаю «Последнюю зиму».
При виде книги в моих руках он улыбается.
– О, эта жемчужина так и осталась неоцененной. Я уже много лет этим не занимался. Если бы не приходилось проверять столько чертовых работ, я бы…
– Не могу не согласиться, – говорю я, тут же переходя к нужной мне теме. – Вот почему я здесь. Это может показаться безумием, но у меня что-то типа… поручения найти человека, которому когда-то принадлежала эта книга.
Он склоняет голову вправо и поворачивается к книжным полкам, занимающим всю стену позади его стола.
– Где-то здесь стоит мой экземпляр, так что я могу заверить вас, что книга не моя.
– Знаю, – продолжаю гнуть свою линию. – Я просто надеялась, что вы сможете вспомнить что-нибудь, – я подхожу на шаг ближе, – об этом конкретном экземпляре. – Я протягиваю ему книгу. – Загляните внутрь. Там есть имя.
Он чешет в затылке.
– За эти годы у меня было столько студентов, что, боюсь, всех запомнить невозможно.
– Да, конечно. – Разочарованная, я протягиваю руку за книгой, но он ее не отдает. Вместо этого он достает из кармана рубашки очки для чтения, надевает их и начинает изучать надпись на внутренней стороне обложки.
– Дэниел Дэвенпорт, – говорит он, и в глазах его брезжит воспоминание.
– Я знаю, что прошло столько лет, но… Я не могла упустить эту возможность: вдруг вы его помните?
Он перелистывает страницы, задерживаясь, чтобы прочитать некоторые заметки, а потом смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
– А я ведь действительно помню этот экземпляр.
Я опираюсь ладонью о его стол и с нетерпением жду, что он скажет дальше.
– Да, – продолжает он. – Эти заметки на полях… Я уже почти забыл.
– Что забыли?
– Один из моих студентов отдал ее мне в конце того семестра.
Я вглядываюсь в его лицо, пытаясь что-нибудь понять.
– Отдал вам?
– Ну да, – говорит он. – Я тогда сделал объявление о пожертвовании подержанных книг для следующих занятий. В книжном магазине кампуса не хватало книг из-за проблем с поставщиками. И некоторые студенты откликнулись, а этого я запомнил отчетливо. – Он снова открывает книгу, рассматривая страницы. – Он сказал, что делал пометки и не знает, приемлемо ли передавать книгу дальше. Я помню, что прочитал пару страниц и подумал прямо противоположное. Заметки были весьма проницательными. – Он возвращает мне книгу, поворачивается к компьютеру и начинает стучать по клавишам. – Сейчас посмотрю базу данных наших выпускников. – Снова стук по клавишам. – Возможно, я сейчас нарушаю университетские правила конфиденциальности, но тайна книги того стоит, – добавляет он, подмигивая.
Я улыбаюсь, с напряженным вниманием ожидая, когда он повернет ко мне монитор. – Похоже, парень, которого вы ищете, сейчас здесь, в Лондоне, в «Снежном гусе».
– «Снежный гусь»?
– Паб в Мейфэйре, – улыбается он. – Согласно нашим записям, он владелец этого заведения. Должен сказать, довольно странное применение диплома по английской литературе, но каждому свое.
Мои глаза сияют. «Снежный гусь».
Когда я выхожу из метро, мне в лицо ударяет порыв холодного ветра. Вот вам и солнце. Небо закрыли темные тучи, и пока я разглядываю карты Google, на щеку мне шлепается капля дождя. Я ускоряю шаг, но это бесполезно: дождь усиливается, и через минуту я промокаю до нитки. Я смотрю направо, потом налево, и прямо впереди вижу то, что мне нужно: сияние фонаря, причудливый синий навес, над входом вывеска с художественным изображением герба. «Снежный гусь».
Внутри шумно и многолюдно, как будто все в радиусе пяти кварталов выбрали именно этот паб, чтобы переждать ливень. К счастью, я замечаю свободное место у стойки и спешу занять его, прежде чем повесить промокшую куртку на крючок под стойкой и пригладить мокрые волосы.
– Что вам, мисс? – спрашивает бармен.
– Грязный мартини [24] с джином, пожалуйста.
Я смотрю, как он заполняет шейкер льдом и вспоминаю, как Ник всегда просил положить в коктейль оливки, фаршированные сыром, – даже в распоследних забегаловках. Мне это казалось чем-то вроде отсутствия музыкального слуха.
– Вот, пожалуйста, – мгновение спустя говорит бармен, пододвигая мне бокал. Несколько капель выплескивается на салфетку.
– Хозяин бара, Дэниел – он случайно не
