Поведение матери ее шокировало, а мысль о том, что Скотта собирались изгнать из его собственной комнаты в пользу Кейт, причиняла ей невыносимую боль. Скотт родился в этом особняке, он был законным наследником, здесь он был у себя дома. Правда, он предпочел уступить свои земли Амели и ее потомству, которое, без сомнения, раздражало его или даже вызывало у него отвращение. В Гриноке ему все еще приходилось выносить Джона, который только и умел, что жаловаться да с трудом передвигать ноги. Каждым вечером за столом брат охотно рассказывал о тех «издевательствах», которым он якобы подвергался на винокурне, и он не слишком-то лестно отзывался о Скотте. Ангус никогда ничего не комментировал, но было видно, что эта ситуация его очень огорчала. Порой он осмеливался затыкать рот Джону, и тогда Амели метала громы и молнии. Но разве сможет он теперь в чем-то противоречить жене, когда она готовилась подарить ему ребенка?
Пока они спускались по лестнице, Кейт незаметно бросила взгляд на материнский живот. Неужели она на самом деле беременна и какой у нее мог быть срок? Собирался ли Ангус прыгать от радости, как она это утверждала? Не слишком ли он стар, чтобы снова захотеть почувствовать себя отцом? А насчет Скотта все было и так ясно. Вряд ли он мог этому обрадоваться. В его двадцать шесть лет ему было бы безразлично, родится у него сводный брат или сводная сестра. Беспокоиться ему не о чем. Если только, конечно, Амели не станет использовать этого ребенка, чтобы ему вредить, на что она вполне была способна.
– Братья ничего не знают? – тихонько спросила она мать.
– Нет, ты первая, я же тебе сказала.
Они тоже были бы удивлены и вряд ли уж очень обрадованы. Мальчишки привыкли, что мать предана только им, и появление новорожденного им бы не понравилось. Что до самой Кейт… Она презирала себя за равнодушие, но не могла разделить эйфорию Амели. Пришествие этого малыша в Джиллеспи показалось ей таким несуразным! Внезапно она вспомнила лицо той женщины на фотографии. Этот снимок Скотт долго хранил после смерти матери, и он доверился Кейт, сказав, что в течение многих лет смотрел на него каждое утро, чтобы не забыть ее лица. Он решил закрыть его в ящике секретера только тогда, когда уезжал в пансион. Интересно, вспоминал ли он еще о ней? Во всяком случае, как заметила довольно кислым тоном Амели, первая жена Ангуса была очень красивой. Скотт был похож на нее: тот же матовый цвет лица, те же каштановые волосы и темно-синие выразительные глаза.
У подножия ступенек в холле их ждала Мойра, опершись одной рукой на перила, а другую руку уткнув в бедро.
– Я насчет сегодняшнего «специального» меню на этот вечер. Наверное, и десерт вы тоже хотите «специальный»? – спросила она.
– Делайте по-своему усмотрению, все так или иначе будет прекрасно, – ответила Амели с необыкновенной любезностью.
Примириться с Мойрой теперь ей было просто необходимо: через некоторое время она еще как могла пригодиться Амели. А ведь до этого она вела себя с ней грубо, как с потенциальным врагом.
– Как насчет шоколадного грушевого торта? – предложила Амели. – Я знаю, что Дэвид от него без ума.
То, что она так заботилась о Дэвиде, казалось, ошеломило Мойру, которая невольно перевела взгляд на Кейт.
– Мне он тоже нравится, – пробормотала девушка.
Она слишком хорошо знала мать, чтобы поверить в то, что ее доброта продлится долго. И Мойра тоже вовсе не казалось одураченной. Да и сама перспектива этого ужина, за которым будет объявлено о беременности Амели, заранее испортила настроение молодой девушке.
* * *
Когда открылась дверь его спальни, Скотт внезапно проснулся.
– Это всего лишь я! – воскликнула Мэри. – Извини, что пришла так поздно и без предупреждения, но…
Скотт быстро включил прикроватную лампу, сел, подавил зевок и посмотрел на Мэри, которая все еще колебалась, не решаясь войти.
– Что случилось?
Стряхивая остатки сна, он постарался улыбнуться. Странно, хотя у Мэри был дубликат его ключа, она никогда не появлялась неожиданно. Правда, в последний раз они плохо расстались: в первый раз за все время они поссорились в тот день, когда Скотт ужинал с Томасом.
– Ты все еще обижаешься на меня? – спросила она, не двигаясь с места.
– Нет. Не стой, пожалуйста, – садись. Ты останешься до утра?
– Сначала мне хотелось бы с тобой поговорить.
– А…
Он повернул голову, посмотрев на будильник, который показывал четыре часа.
– Слишком поздно для виски, слишком рано для кофе, давай попьем чай, – сказал он, поднимаясь с постели.
Присутствие Мэри вроде бы должно было доставить ему удовольствие, но сейчас он чувствовал только усталость. Накануне он пошатался с Грэмом по пабам, и они слегка перебрали. Он прошел в кухню, поставил на огонь воду для чая, расставил чашки, пока Мэри подогревала молоко и доставала сахарницу.
Кроме ранних завтраков, они редко здесь ели, предпочитая зайти в ресторанчик. Когда же Мэри обуревала жажда приготовить что-то вкусненькое, она звала Скотта к себе.
– Как-то странно мы с тобой живем, – проговорила она. – Ты не находишь? Приглашаем друг друга к себе, словно только начинаем любовные отношения, а ведь мы знаем друг друга уже много лет! И если я разговаривала на эту тему с родителями, то не для того, чтобы жаловаться, а просто хотела им все объяснить. Очевидно, они не могут понять таких отношений, потому папа и решил с тобой побеседовать. Он плохо сделал, что вмешался в наши дела, но, уж поверь, я его об этом не просила!
– Знаю. Давай не будем больше об этом, Мэри. Томас играет свою роль отца, я не упрекаю его, но он почему-то забыл, сколько нам с тобой лет.
– Он человек старой закалки.
– Допустим.
– Ты, видимо, был очень расстроен после того ужина и не звонил мне целых три дня. И ты все еще сердишься?
– Я разозлился на тебя за то, что ты скрыла от меня предложение, поступившее тебе из Португалии. Почему?
– Потому что я боюсь, что ты заставишь меня согласиться.
– Ты слишком самостоятельная личность, дорогая. Все зависит только от тебя. Либо ты соглашаешься, либо нет.
– А как же мы? Лиссабон так далеко отсюда!
– Но зато от этого выиграет твоя карьера. В Шотландии тебе пока ничего подобного не предлагали.
– В Португалии я буду слишком скучать по тебе.
– Существуют выходные, самолеты…
Понимая, что ему не хватает убедительности, он разлил закипевшую в чайнике воду по чашкам и сел напротив нее.
– Ты должна воспользоваться этой возможностью. Именно потому, что ты свободна. Пройдет несколько лет, и…
– Ты на мне женишься? Сделаешь мне детей?
Хлопнув ладонью по столу, Мэри с обидой закусила губу.
– О, Скотт, я пришла сюда не для того, чтобы мы снова поссорились. Этой ночью я никак не могла уснуть, все
