А что? Такая приятная неожиданность… И все же Ханна бессознательно желала проникнуть в глубинный смысл поступка Фокса, хотя что это, как не стремление к саморазрушению? Она старалась потушить вспыхнувшее в сердце пламя, напоминая себе, что следует жить текущей минутой. Фокс явно нуждался в настоящем друге, который отвлечет его от мрачных мыслей, придаст уверенности. Значит, Ханна будет ему таким другом. Отказ от физической близости открыл новую грань их взаимоотношений. Доверие, установившееся между ними, – штука редкая и ценная. Не будь доверия, не случилось бы и сегодняшнего выезда.
Свет, падавший сквозь залитое дождевыми потоками окошко, подчеркивал чеканный профиль Фокса. Он постукивал пальцами по рулю, а на щеке медленно билась жилка. Конечно, ей хотелось наклониться влево, взять Фокса за виски и хорошенько поцеловать. Высвободить наконец тот тлеющий огонек, что разгорался между ними, но… Настоящая дружба важнее.
– Один из моих любимых звуков, – сказала Ханна, отстегнув ремень и устроившись удобнее. – В Лос-Анджелесе такая погода – редкость. Как только начинается ливень, прыгаю в машину и катаюсь по городу. Слушаю, как капли барабанят по крыше.
– Какую музыку включаешь во время дождя?
Она улыбнулась. Знает, что спросить!
– Конечно, «Дорз». «Верхом на буре» [37]. – Ханна покрутила настройку радио, пытаясь найти волну, передающую классический рок. – Подобное сочетание заставляет чувствовать себя главным героем своего собственного фильма.
– Главным героем?
– Ну да. Представь, мчишься вперед сквозь дождь. Волнующий кадр. Ощущаешь себя Рокки, готовящимся к решающему бою. Или Бэби из «Грязных танцев», репетирующей меренгу. На худой конец, воображаешь, что оплакиваешь под дождем утраченную любовь. Фокс, да все иногда так фантазируют!
– Я не фантазирую, – скептически ухмыльнулся он. – Черт, уверен, что и Брендану это в голову не придет.
– Допустим, ты на судне, ворочаешь контейнеры, набитые крабами. Неужели у тебя никогда не возникает чувства, будто за тобой наблюдает зрительный зал?
– Нет.
– Грязный лжец!
Фокс расхохотался, откинув голову.
– Знаешь, в детстве я любил фильм «Челюсти». Наверное, не меньше ста раз его смотрел. – Он пожал плечами. – Порой сменяешься с вахты, лежишь в каюте, ребята о чем-то треплются. Вспоминаю в такие минуты сцену, где Дрейфус выпивает в компании с Шоу и Шайдером.
– Это где они еще поют? – улыбнулась Ханна.
– Да. – Фокс прищурился. – Так вот, я представляю себя Шайдером.
– Не согласна. Знаешь кто ты? Ты – акула.
Он вновь расхохотался, и Ханна повернулась к нему лицом, прижавшись щекой к кожаной боковине сиденья. Старики за окошком автомобиля активно втягивались в двери церкви, однако Фокс выходить не спешил.
– Твоя мама… какая она?
Казалось, он не удивился неожиданной смене темы. Медленно покрутил на запястье кожаный браслет.
– Громкая. Любит не к месту пошутить. Мать – заложник своих привычек: сигареты, кофе, вечно какая-нибудь история наготове.
– Почему ты так нервничаешь перед встречей?
Словно почувствовав, что сказал слишком много, Фокс метнул на нее острый взгляд и тяжело сглотнул.
– Когда она смотрит на меня – видит отца. Посмотрит, вздрогнет, потом улыбнется.
Сердце Ханны сжалось, словно в него ткнули иглой.
– И все же ты всегда готов с ней повидаться.
– Привык, наверное, – пожал плечами Фокс. – Через какое-то время вообще станет все равно.
– Нет, – едва слышно пробормотала Ханна сквозь шелест дождя. – Через какое-то время она поймет, что на отца ты совсем не похож, и уже не будет содрогаться. Ну, мне так кажется.
Судя по всему, Фокса она не убедила, и тот, запустив руки в волосы, вновь сменил тему разговора:
– Кстати, даже не спросил – как прошел сегодняшний день?
Ханна резко выдохнула, вспомнив, что на ней теперь огромная ответственность.
– Хм. Интересно прошел, если так можно выразиться.
– Что-то случилось? – нахмурился Фокс.
Она закусила губу. Стоит ли рассказывать? Слов нет, как ей хочется увидеть реакцию собеседника, только ведь это чистой воды эгоизм, тайная надежда определить, как все-таки Фокс к ней относится. Увидит, узнает – а дальше что?
– Сергей намекнул, что был бы не против со мной встречаться – когда вернемся в Лос-Анджелес.
У Фокса слегка дернулся глаз. Вот и вся реакция.
– Неужели? – Он долго откашливался, поглядывая в лобовое стекло. – Здорово! Просто здорово, Ханна.
Я ему отказала.
Сообщила, что у нас с тобой все серьезно.
Она едва сдержалась, представив себе недоверчивую улыбку Фокса, – аж сердце заныло. Послушай, я не тот человек, который связывает себя серьезными отношениями. Да, он держит под замком диски и проигрыватель, а с ними и свои истинные намерения. А что на поверхности? Ни одного намека, что его холостяцкие убеждения за эту неделю хоть как-то поколебались. Если давить на него слишком сильно или слишком рано – пиши пропало.
– Хм. Впрочем, это не самое главное. – Подавив разочарование, Ханна попыталась на ходу перестроиться. – История длинная, но суть в том, что я получила задание сделать демозапись матросских песен Генри Кросса. Возможно, мы используем их в качестве саундтрека к фильму. Если это случится, Бринли уйдет. Во всяком случае, она так заявила. Вся съемочная группа делает ставки. Спорят, получится у меня или нет.
– Господи Иисусе, – пробормотал Фокс, переваривая информацию. – Как же это вышло?
Ханна облизала губы.
– Помнишь, у меня пропала музыка? Так вот, сегодня утром она вернулась. Началось с «Моей маленькой молитвы». А потом пошло-поехало. Когда я заглянула в «Диск энд дэт», меня вдруг осенило: лучше саундтрека, чем песни отца, мы для фильма не найдем. Они ведь были написаны об Уэстпорте… – Она помолчала. – Шона поможет мне наладить контакт с одной группой из Сиэтла. Надеюсь, они согласятся помочь с записью песен. Собственно, я давно планировала положить стихи отца на музыку, но когда вышла с этим предложением на Бринли…
– Она решила, что ты наступаешь ей на пятки.
– Я не собиралась ее подсиживать, – вздохнула Ханна. – Просто хотела подкинуть идею, а Сергей случайно услышал наш разговор.
Ей показалось, или Фокс и в самом деле напрягся, услышав имя режиссера?
– Так или иначе, теперь передо мной профессиональный вызов. Я должна доказать, что готова взять на себя больше ответственности. Как минимум, мне это важно для самооценки.
– Конечно, ты готова! – решительно заявил Фокс. – Разве ты сама так не считаешь?
Уткнувшись лицом в сиденье, Ханна засмеялась.
– Похоже, ты потихоньку перенимаешь мою склонность к психотерапевтическим разговорчикам.
– Бог мой, да. Пожалуй… – Он медленно покачал головой и пристально посмотрел ей в глаза. – Это смелый поступок, Веснушка. Переговоры с группой, предложение музыкальному директору… Ты ведь не пойдешь на попятную?
– Знаешь, я всю жизнь думала, что мне нужны новые вызовы. А теперь страшно – вдруг не справлюсь, вдруг пойму, что роль первой скрипки не для меня? И все, на что я гожусь, – ехать
