довольно забавной, а главное, в ней соблюдалось правило трех единств: времени, места и действия, что не требовало смены декораций.
Кейт прекрасно чувствовала себя в этой маленькой группе, которая внимательно прислушивалась к ее доводам. В профессии она реализовалась полностью, а что касается личной жизни, ее любовь к Скотту и детям крепла и расцветала с каждым днем. К двадцати пяти годам она стала еще прелестней, но не осознавала всей силы своего очарования. Крейг был не единственным, кто считал ее красивой, но он полностью подпал под ее обаяние и в конце концов влюбился по уши. Дни, когда ее не было в школе, казались ему бесконечно долгими, и он пользовался любой возможностью, чтобы поговорить с ней, выпить вместе кофе. Однако Крейг заметил, что она отдалилась, поэтому не позволял себе дружески-фамильярных жестов и стал сдержаннее в комплиментах. Он рассчитывал на репетиции пьесы, надеясь, что это восстановит между ними прежнюю связь, и даже своего рода близость.
– Когда мы распределим роли, останется только составить расписание репетиций.
– Дети учатся в разных классах, поэтому собрать их можно только в конце дня после занятий.
– Но перед первой читкой мы должны написать родителям, чтобы получить их согласие, – напомнил Крейг. – А что касается нас четверых, нужно предусмотреть график замены, если кто-то будет занят. Давайте сейчас решим, что присутствовать будут хотя бы двое из нас, потому что в любительском театре всегда царит настоящий сумбур.
– А в этой школе уже ставили спектакли? – спросила Кейт.
– Один раз, четыре года назад. Ты еще училась в университете! Но я помню, что мы чуть было не отказались от этой затеи, настолько дети волновались.
– А те, кому не досталась роль, не завидуют? – допытывалась Кейт.
– В пьесе как минимум пятнадцать ролей, не считая массовки, так что хватит на всех желающих.
– Полагаю, что каждый из нас будет выдвигать на лучшие роли собственных учеников?
– Нет! – рассмеялся Крейг. – Мы отберем только способных ребят, чтобы не превращать спектакль в клоунаду.
Кейт была очень взволнована этим театральным приключением, но спросила себя: как Скотт посмотрит на ее поздние возвращения, зная, что она участвует в этом проекте вместе с Крейгом? Однако Кейт не хотелось отказываться из-за этого от спектакля, тем более что Скотт обещал больше не зацикливаться на Крейге. Но удастся ли ему это?
Было уже поздно, когда Кейт вернулась в Джиллеспи. Перед освещенным фасадом стояли машины Джорджа и Малькольма. Кейт нравились праздничные вечера, которые все больше отдаляли тот ужасный рождественский ужин. Когда, слегка запыхавшись, она вошла в гостиную, первым к ней подошел Скотт.
– Ты забыла про гостей? – спросил он с улыбкой.
– Нет, я задержалась на собрании. В конце года мы будем ставить спектакль с учениками, надо многое организовать. Надеюсь, вы все придете, мы хотим играть при полном зале!
Она расцеловалась с каждым, радуясь, что все братья в сборе.
– В этот раз, – сказал Скотт, – я укладывал детей и читал им сказку.
Амели весело посмотрела на него. Уже давно она не боролась за то, чтобы все время быть с близнецами, благо никто не оспаривал ее роль бабушки.
– Ты уже нарисовал вид с бельведера? – спросила Кейт Малькольма.
– Извини, не успел, мне надо было доставить заказ покупателю.
И он с таинственным видом показал на пакет, стоявший у стены и обернутый в ткань.
– Раз уж мы все здесь, можешь его открыть, – предложил Скотт.
Повернувшись к Кейт, он объяснил:
– Покупатель – это я.
Ошеломленная, она смотрела, как Малькольм достает из пакета картину. Но это был не пейзаж; мрачное полотно изображало лошадь, выходящую из моря.
– Написано под влиянием Делакруа, – пояснил Малькольм. – Я обожал рассматривать его картины; у него их огромное количество, и в них столько мощи! Его лошади анатомически не безупречны, ему важнее движение, поэтому я выбрал такой ракурс.
– Просто великолепно, – прошептала Кейт. – От этой картины исходит что-то… особенное.
– Так тебе нравится? – радостно спросил Филип.
– О да!
– Скотт как-то утром приходил к нам, и я велел Малькольму показать свои этюды с животными, где он дает себе больше воли, чем в других, более легких сюжетах. Скотт заявил, что они его сразили с первого взгляда. И я надеюсь, он так сказал не только из дружеской симпатии…
– Ты шутишь? – запротестовал Скотт. – Эта лошадь великолепна. Она испугана, но ей удалось выбраться из волн, победить стихию силой своих мышц. Рисунок, который я видел, меня потряс, а картина еще лучше. Я в восторге!
Кейт смотрела на Скотта. Когда он успел побывать у Малькольма и Филипа? Несмотря на профессиональные дела и семейные заботы, он взял на себя труд поинтересоваться творчеством Малькольма, о котором Филип говорил с таким энтузиазмом! Она искала взглядом Джона, надеясь, что он не станет отпускать свои мерзкие шуточки, но тот молчал, скорчившись в кресле, со стаканом виски в руке.
– Мне очень нравится картина, – объявила, подходя, Амели. – Где ты собираешься ее повесить, Скотт?
– Прямо здесь.
– Не смешивай с тем, что уже оценено, – пробурчал Дэвид.
Скотт повернулся к нему, поясняя:
– У меня есть чек с датой.
Они обменялись взглядами. Скотт знал, что Мойра с Дэвидом, несмотря на то, что опись имущества закончилась, до сих пор кипят от возмущения. Он и сам чувствовал унижение и ярость, но держал себя в руках. Думая об отце, он постоянно задавался вопросом, что сделал бы Ангус в такой ситуации, и каждый раз приходил к заключению, что быть главой клана – задача не из легких. В этой роли ему надлежало разрешать конфликты, а не подогревать их.
– Сегодня вечер хороших новостей! – объявил Джордж торжественно. – Малькольм станет великим художником, и…
– И можно будет радоваться, что Скотт приобрел эту картину за гроши, – прервал его Джон.
Он встал за новой порцией виски, но Бетти его остановила.
– А что касается меня, – продолжал Джордж, – могу похвастаться результатами на фабрике. Я сделал ставку на тартан, раз он снова входит в моду, и это сработало. И я нашел посредников, поэтому товар не залеживается на складе.
Он протянул Скотту свой отчет, которым так гордился.
– Надеюсь, ты будешь доволен…
– Если он будет доволен, давайте поднимем бокалы! – хмыкнул Джон, который все-таки налил себе виски, несмотря на просьбы Бетти.
– Заткнись! – осадил его Джордж.
Пока Скотт внимательно просматривал отчет, вошла Мойра, держа блюдо с пирожками, начиненными креветками. Она остановилась перед картиной и, озабоченно нахмурившись, несколько секунд рассматривала ее. Потом тихо произнесла:
– Какая красота…
Скотт довольно хлопнул Джорджа по плечу и похвалил его.
– Ты растешь на глазах, продолжай в том же духе!
– Тебя что, действительно вдохновляет овечья шерсть? – полюбопытствовал Джон, не
