порядке.
– Видишь? – Оливия радостно ткнула в меня пальцем. – Ты уже все сделала. Ты мой агент.
– Ага, – согласилась я. – Агент, который все еще не получил главы из следующей книги. Какой же я тогда агент? Лучше возьми на мое место эту Жасмин. – Ревновала ли я из-за этой мелочи? Да, не отрицаю. Ну и что? Оливия вопросительно посмотрела на меня. Поэтому я решила согласиться.
– Двадцать пять процентов.
Я вздохнула.
– Давай десять?
Оливия решила настоять на своем:
– Двадцать четыре.
Думаю, вы уже догадались, сколько же у нас ушло времени на спор из-за цифр, а если нет, вот вам подсказка: очень и очень много. Было много покачиваний головами, маханий руками и энергичных кивков. В итоге мы сошлись на пятнадцати процентах.
– Можно я снова лягу спать? – с надеждой спросила она. – Можно я посплю еще немножко?
Я крепко обняла ее, и мы вместе откинулись на подушки.
– Мы работаем в одной команде.
Оливия рассмеялась.
– Ага, я уже слышу, как ты перезаряжаешь пистолет.
Я протяжно вздохнула.
– Ты всегда думаешь о чем-то плохом. Нет, все наоборот, я очень мило общаюсь со всеми издательствами.
– Мне нравится, когда ты угрожаешь, так что все в порядке. Не хочу, чтобы кто-то другой занимал твою должность. Кстати, знаешь, что тебе нужно сделать?
– Что?
– Позвони Кэтрин и скажи, что ты нашла себе работу.
Я уставилась в потолок.
– Сомневаюсь, что она хочет об этом слышать. Она хочет, чтобы я согласилась работать бухгалтером.
Чувствуя проницательный взгляд Оливии, я изо всех сил пыталась сделать вид, что мне плевать на бабушку, но подруга слишком хорошо меня знала.
– Ладно. Мне не стоило говорить про нее. Прости.
Я неопределенно хмыкнула, пытаясь перестать думать о плохом.
– Так. Ты готова услышать еще одну хорошую новость?
– Ты не будешь спать? Окей. Говори.
– Мы не будем спать, потому что нам надо отметить сделку по озвучке твоей книги.
– Коктейли?
Алкоголь… Я не была уверена, что мне хотелось что-то пить. Мне, разумеется, хотелось выпить весь алкоголь в округе, но это вряд ли возможно. Я мысленно поблагодарила Оливию, которая не стала настаивать и развивать эту тему.
– А теперь, перед торжественным завтраком, хочу сообщить вторую хорошую новость. У меня есть важное дело, которое я планирую завершить, но потом обязательно обо всем расскажу. И третья новость… я нашла квартиру!
Оливия приподнялась и посмотрела на меня взглядом, полным грусти и разочарования.
– Что? Ты переезжаешь?
Я повернулась, чтобы посмотреть на подругу.
– Ты вообще слышала о моем большом деле? Нет? – Оливия продолжала пристально смотреть на меня, и я закатила глаза. – Оливия, я тут уже несколько недель. Я все это время искала себе набольшую квартирку.
– И что ты нашла? Где?
– Недалеко от нашей старой квартиры. Помнишь ту чайную лаку, которую закрыли? Где ты плеснула в меня чаем и нас выгнали? В двух кварталах оттуда. И это недалеко от университета, так что, надеюсь, мне удастся найти соседку.
Оливия продолжала смотреть на меня.
– Я не плескала в тебя чаем! Я просто споткнулась.
– Ага. Ты просто свалилась на меня с чашкой горячего чая в руках.
– Это же был не кипяток. Туда добавили холодное молоко. И ты как-то выжила после этого. Не стоит переезжать прямо сейчас. Не сейчас, когда ты становишься все ближе к Адаму и Эйдену.
Я хмыкнула и громко рассмеялась.
– Ближе к Адаму Коннору? Ты издеваешься? Теперь я еще больше его ненавижу.
– Почему же? Он перестал делать отжимания?
Господи! Даже лучшая подруга считает его самовлюбленным красавчиком! Я снова откинулась на подушки.
– Я сильно в тебе разочарована, моя зеленая Оливочка. Делаю ставку, что ты перестанешь испытывать к нему симпатию, если узнаешь, что этой ночью он вломился к тебе в дом.
Хм, может стоило попытаться уговорить Оливию выдвинуть обвинения против мистера Отчаянной Кинозвезды? Это стало бы отличным поворотом сюжета! И прекрасной местью. Но Оливия моментально разбила мои мечты:
– Он никуда не вламывался. Он позвонил Джейсону и попросил разрешения зайти. Я стояла прямо под дверью, потому что хотела лично все услышать, но Джейсон оттащил меня, поэтому я так ничего и не узнала. Расскажи обо всем. Он полежал на тебе?
– У нас не было секса, – пробормотала я.
– Не из-за того, что ты лежала бревном, верно?
Я проигнорировала слова подруги и потянулась к телефону, лежавшему на тумбочке, чтобы узнать время.
– Смотри, нам нужно идти. Я не хочу до обеда простоять в пробке. У меня уже урчит в животе. Хочу позавтракать вафлями, яичницей, круассанами, ну, или всем сразу. А еще мне нужен кофе. И к нему должен быть десерт. Вставай, ленивая жопка. – Я вскочила с кровати и шлепнула ее подушкой. – Мы едем отмечать.
– Никогда не понимала, почему по утрам у тебя столько энергии, Люси, – ответила она, отнимая у меня подушку.
Оливия сползла с кровати, а потом внезапно повернулась ко мне, нахмурилась и сказала:
– Ты упомянула, что у тебя есть хорошие и плохие новости. Ты не рассказала плохие.
Избегая зрительного контакта, я теребила край одеяла, чтобы чем-то занять руки.
– Давай просто поедем в нашу кафешку и что-нибудь закажем. Я все расскажу после праздничного завтрака. Я уже умираю от голода. – Я кинула в нее покрывало. – Прекращай меня мучить! Поехали!
– Господи. Ладно. – Оливия потянулась и зевнула. – Который сейчас час?
– Может… около восьми, – предположила я, направляясь к двери – всякому человеку нужна фора, чтобы успеть скрыться от озлобленной женщины.
И только в дверном проеме я осмелилась обернуться и посмотреть на Оливию. Ее убийственный взгляд вызвал у меня улыбку.
– Завтраком называют ранний прием пищи, такова традиция, Оливия. Не сердись.
– Беги, пока не поздно.
Отец и сын: очередная битва за опеку?
Помните, мы уже рассказывали вам, что Адам Коннор и Аделина Янг планируют начать борьбу за опеку над сыном? Что ж, этот день настал. Битва началась.
Обычно, когда начинается такая заварушка, мы просим приближенные источники рассказать нам, что именно происходит за закрытыми дверями. Всем же интересно, какая драма разворачивается в жизнях любимых знаменитостей, верно? Но в данном случае мы считаем, что причины довольно очевидны.
Вчера Адам Коннор опубликовал пресс-релиз, в котором сообщается, что актер ничего не имеет против матери ребенка, но для обеспечения безопасности сына, в свете недавних событий, он подает документы на единоличную опеку. Единственный комментарий касательно поведения фотографов: «Эйдену все еще не по себе, но ему уже лучше».
Самый горячий отец Голливуда специально отметил, что никоим образом не пытается препятствовать общению сына и матери, поэтому за
