class="p1">– Ханна…
– Знаю. Все знаю. Наверное, и впрямь пока не стоит ничего загадывать. – Она тяжело дышала. Потянувшись к телефону, тронула экран. – Во сколько отходит твое судно?
– В семь утра, – хрипло произнес Фокс.
Значит, на этом все? Разговор окончен? У него есть лишь несколько секунд, чтобы определиться с будущим?
Картинно сморщившись, Ханна развернула к нему экран телефона.
Без двенадцати семь…
– Господи Иисусе, – простонал Фокс, скатившись с восхитительного обнаженного тела и, не отводя глаз от Ханны, выдернул из-под кровати спортивную сумку.
Ему не нравилось выражение нерешительности на лице Веснушки; такое впечатление, что она вдруг почувствовала себя в его кровати неловко. Черт возьми, что делать? Какие подобрать слова?
Да, переезжай. Измени свою жизнь ради мужчины, который набрался решимости признаться в своих чувствах.
В глубине души Фокс именно так и хотел сказать. Готов был на все, чего бы ни попросила эта девочка, и все же его точил червь сомнения, поэтому он и ограничился банальной просьбой:
– Ханна, пожалуйста… будь здесь, когда я вернусь.
– Я же сказала, что остаюсь, – моргнула она, сев и прикрывшись простыней.
Говори с ней, Фокс…
Он вскочил с постели, метнулся к шкафу и вытряхнул из ящиков трусы, носки и термобелье. Сунул вещи в сумку. Обернулся к Ханне, ощущая, как сердце колотится прямо в горле, и запечатлел в уме ее спокойные черты.
– Знаешь, если бы я был полностью уверен в себе, попросил бы тебя… изменить свою жизнь, Ханна. Но… пока не решаюсь.
– Зато я в тебе уверена, – прошептала она. – Не просто уверена. Я тебе верю, Фокс.
– Чудесно. Не поделишься со мной верой?
Проклятье, откуда этот раздраженный тон… ведь Фокс ничего не желал так сильно, как забраться обратно в постель и прильнуть к ямке под ее ключицей! Хотел поблагодарить за доверие, вознаградить таким оргазмом, чтобы она впала в беспамятство!
– Прости. Сам не понимаю, почему так говорю – ведь ты ничего такого не сделала… Пройдет час, и, наверное, я пожалею, что ушел на такой ноте.
– Тогда зачем уходить… на такой ноте? – Ханна поднялась на колени и подобралась к краю кровати, по-прежнему прикрывая грудь простыней. – Поцелуй меня. Я буду тебя ждать, на этом и условимся.
Фокс бросился к ней, словно утопающий к спасательному кругу, рывком подтащил к себе, впился во влажный зовущий рот. Запустил пальцы во взлохмаченные со сна волосы, наклонил ее голову и проник языком между губ. Ханна застонала и выгнулась под его натиском. Неужели он пойдет в гавань с торчащим вверх членом? Не очень удобно – однако эта девушка того стоит.
Схватив край простыни, Фокс твердо вознамерился подарить Веснушке еще один оргазм. Просто услышать, как она хрипло повторяет его имя. Но… так он не уйдет никогда. Останется здесь, будет вдыхать ее аромат, слушать смех, наслаждаться тем, как скользит под ним гладкая женская кожа. Что может быть прекрасней? Он ублажит свою чертову ненасытную душу. И все же… как можно заниматься с ней сексом, если не определился с дальнейшим планом действий? Ему надо четко понимать, чего они хотят, сознавать, к чему готова Ханна.
Он не будет заниматься сексом ради секса. Только не с ней.
Фокс прервал поцелуй, беззвучно выругался и запустил пальцы в свою шевелюру. Коротко, но крепко напоследок обнял Ханну и с сожалением опустил ее на подушки. Приподнял пальцем ее подбородок. Не успев уйти, он уже скучал.
– Будешь спать здесь, пока меня не будет?
После минутного колебания она кивнула, хотя Фокс ничего не сумел прочитать по выражению ее лица.
– Береги себя.
Ее забота согревала – словно промозглым вечером прислонился спиной к теплой батарее. Так умела только Ханна.
– Обязательно.
Он быстро оделся: натянул джинсы, терморубашку с длинным рукавом, сверху напялил толстовку. Надел теплые носки и ботинки и, окинув Ханну последним взглядом, вышел из дома.
Снаружи его окутал утренний туман, и уже через несколько сотен ярдов дом скрылся из вида. Пустота в сердце росла с каждым шагом.
Вернись…
Проси ее переехать…
Скажи, что единственное твое желание в этом мире – видеть ее каждый день, скажи, что это твой личный рай.
Бог знает, это святая правда. Всего несколько минут, как они разжали объятия, а его уже пробирает внутренний холод…
Фокс остановился на полдороге. В нем росла странная решимость. А если все же в его силах сделать Ханну счастливой? Если они докажут, что все вокруг ошибаются? Если она останется, а он будет просыпаться каждое утро и чувствовать, что в жизни есть смысл, вот как сегодня? Он на все готов, лишь бы и у Ханны возникло подобное чувство, чтобы она не пожалела об отъезде из Лос-Анджелеса…
– Фокс!
Невидимый Брендан окликнул его сквозь туман, и Фокс неохотно сделал несколько шагов вперед. Мгла слегка рассеялась, и впереди возникла гавань. «Делла Рэй» покачивалась в своем доке. Он кивнул старому другу, и они по традиции стукнулись кулаками.
Глубоко внутри у Фокса зашевелилось чувство вины, которое он до сих пор успешно подавлял.
Он настолько был поглощен Ханной и родившейся между ними маленькой реальностью, что напрочь забыл о просьбе Брендана, а тот требовал держать лапы подальше от его будущей свояченицы. На самом деле никакие просьбы сработать не могли – слишком мощное чувство родилось. Какие там предупреждения… И все же от вины не сбежишь, не спрячешься, особенно сейчас, когда он осознал, что беспокойство капитана было более чем оправданным. С Бренданом они дружили с детства: тот учился, постигая премудрости рыбного промысла, а Фокс тем временем забавлялся как мог вне школьных стен.
– Что случилось? – спросил он, закинув на плечо спортивную сумку.
Брендан отчего-то отводил взгляд. Странно, обычно он смотрел собеседнику прямо в глаза, словно подчеркивая весомость своих слов.
– Небольшая проблема. Мне придется отвезти родителей домой.
– То есть самолетом они не полетят? – удивился Фокс.
– Нет. Пока гостили в Уэстпорте, у них затопило подвал, так что я решил отвезти их на машине и все там уладить.
– Хорошо, – медленно пробормотал Фокс.
Что за ерунда? Брендан в жизни не пропускал работу. Во всяком случае, Фокс такого припомнить не мог. Конечно, от подобного стечения обстоятельств никто не застрахован, однако в таком случае Брендан мог позвонить членам экипажа, предупредить, чтобы те понапрасну не собирались в гавань, не тащили баулы с вещами.
– Значит… рейс отменяется?
Фокс пережил такую вспышку радости, что у него едва не подкосились колени.
Еще пять дней с Ханной!
Две минуты хода – и Фокс вновь погрузится в ее уютное тепло. Пригласит сегодня Веснушку на ужин. Да куда угодно – хоть на концерт. Кстати, ей
