Люблю…
Фокс наконец нащупал упаковку с презервативом, разорвал ее зубами и быстро натянул резинку на длинный пенис; обнаженная мужская кожа отсвечивала золотом в закатном солнце. Они вновь прильнули друг к другу, обмениваясь страстными поцелуями, отстранившись лишь на секунду, когда Фокс рукой направил толстую головку своего члена в лоно Ханны.
Он вошел в нее одним медленным плавным движением. Вошел и вышел. Ханна со свистом втянула в себя воздух, вонзив ногти в бедра мужчины. Волна несравненного удовольствия пробежала по всему телу.
– Да… – всхлипнула она, напрягшись, словно тетива лука. – Еще…
Ошеломленный полнотой ощущений, Фокс беззвучно выругался и провел рукой по запотевшему окну машины.
– Господи, как у тебя там горячо и узко…
Приподняв бедра, он снова проник в Ханну, застонал, и по его телу прошла дрожь.
– Нет! Черт, лежи спокойно. Не двигайся… – Его тело выгнулось. – Я не шутил, когда сказал, что не смогу сдерживаться. Не сомневайся, тебе будет хорошо.
– Мне хорошо с тобой… – выдохнула Ханна, сжимая его член своими интимными мышцами, массируя его по всей длине. – М-м-м… Пожалуйста…
– Остановись, остановись, Ханна…
Похоже, теперь уже Фокс терял над собой контроль. Отведя таз назад, он медленным движением, чуть покачиваясь из стороны в сторону, полностью ее заполнил, касаясь по пути разных чувствительных местечек. Ханна закричала, в кровь раздирая его спину.
– Я так долго тебя ждал, Веснушка…
– Как здорово, что ты ждал… – Приподняв свой таз, она положила руки на мужские ягодицы и медленно надавила, добиваясь более глубокого проникновения. Фокс хрипло зарычал. – И мне нравится, как ты это доказываешь…
– Ты хотела, чтобы я доказал, и я докажу, – простонал Фокс, поцеловав ее с животной страстью; их языки вновь сплелись. – Дам тебе все, что захочешь.
– Покажи, как сильно я тебя возбуждаю…
Его ноздри затрепетали, глаза закрылись, а когда распахнулись вновь, в них мелькнул сам дьявол. Ханна наслаждалась мыслью, что стала объектом непреодолимого вожделения такого мужчины. Ей нравилось смотреть на его изогнутую от желания верхнюю губу, на предплечья, упершиеся в сиденье по обе стороны от ее головы, на лицо, нависшее прямо над ее глазами…
– Подними ноги, Ханна. – Фокс содрогался внутри ее; его зрачки расширились. – Посмотрим, насколько глубоко мне надо войти, чтобы заставить тебя закричать.
Она с готовностью согнула ноги в коленях, подняла их кверху и скрестила на спине мужчины. Очередной толчок заставил ее закатить глаза, после следующего она, забыв обо всем, начала извиваться под Фоксом. Да чего же он там такого касается, что внутри у нее просыпается нечто до сих пор неизведанное?
Фокс замедлил движения, и Ханна замерла, не в силах двинуться, утратив способность дышать; в потолке салона машины вдруг открылись ворота в рай. Уткнувшись ей в шею и тихо ворча, Фокс снова начал наносить резкие и в то же время нежные удары, проводя по ее коже то губами, то языком. Впился Ханне в рот, заглушив ее стоны и хрипы. Она, не переставая, выкрикивала его имя, а Фокс был уже в самой глубине, грубыми толчками отрывая ее бедра от сиденья. Все быстрее, все резче… Он расплющивал ее тело, неистово разглаживая своими ударами мельчайшие складочки между ног, словно еще и еще раз убеждая Ханну в своем исступлении.
И она приняла его доказательства.
– Фокс…
– Я знаю, что ты уже близка. Чувствую.
– Да… Да…
– Ты любишь мой член? – Он прикусил мочку ее уха. – Я знаю, ты желала его, как я желал твою горячую киску. Днем и ночью. А теперь забудь об этом, девочка. Просто покажи, как тебе нравится быть подо мной.
Наступивший оргазм накатывался волнами, и каждая следующая была все сильнее. Ханна, задыхаясь, уперлась ногами в ягодицы Фокса. Ее лоно непрерывно сокращалось от сладких судорог.
– О боже… О-о-о…
Фокс замедлился, застонал. Ритм его движений сбился. Накрыв рот Ханны своими губами, он выдыхал горячий воздух через нос. Вцепился в ее волосы.
– Ханна…
Отчаянный поцелуй, полный дикого вожделения… Еще один. Фокс словно высасывал душу из ее тела.
– Ханна… Ханна…
Твердое мужское тело, только что вознесшее Ханну на вершину блаженства, о котором она и не подозревала, расслабленно опустилось на нее сверху. Тяжело дыша, Фокс прижал возлюбленную к себе, и стук их сердец слился в барабанный бой. Ноги Ханны все еще были закинуты на потную мужскую спину. Наверное, она больше не сможет шевелиться, никогда. Из ее тела словно извлекли все кости – непередаваемое ощущение.
– Благодаря тебе наступил лучший миг моей жизни. – Выдохнув ей в шею, Фокс запечатлел на ее коже благоговейный поцелуй. – Ничего не нужно избегать. Ни от кого не надо прятаться. Ничего не надо бояться.
Ханна повернула голову, и они слились в очередном поцелуе.
– Я испытываю то же самое, Фокс.
Он пристально посмотрел на Ханну, тяжело вздохнул и перевернулся на бок, притянув ее к своей груди. Они лежали лицом к лицу, наслаждаясь запахом друг друга до тех пор, пока не прекратился дождь.
Фокс с трудом продрал глаза, и сердце тут же подпрыгнуло к горлу. По его груди разметались светлые женские волосы.
Он улыбнулся, стараясь не шевелиться – не желал будить Ханну. Впрочем, была и другая, не менее важная причина: хотелось насладиться каждой подробностью утренней сценки, сложить их все до одной в ячейку памяти. Запомнить изгиб обнаженной спины, россыпь крошечных веснушек, покрывавших гладкую кожу, словно звезды в ночном небе над океаном. Божественные звезды…
Осторожно приподняв голову, Фокс медленно скользнул взглядом по женской спине и добрался до сексуальной попки, которую ночью его умоляли хорошенько отшлепать. Когда это случилось? Во время третьего или четвертого раза? Вчера, едва успев переступить порог квартиры, он сорвал с Ханны одежду и, закинув девушку на плечо, потащил ее в спальню. Пинком закрыл дверь. Всю ночь они провели в его комнате, оторвавшись от любовных утех лишь раз, когда вышли на кухню подкрепиться шоколадным мороженым и крекерами.
Лучшая ночь в его жизни? Это еще очень скромно сказано. Правильно он сделал, что все рассказал Ханне. Она и до того была в его глазах совершенством, а вчера открылась перед ним в новом качестве. Из ее глаз ушло сомнение, и Фокс обязан был чем-то ответить. Честностью, чем же еще…
Что еще он мог ей дать?
Постоянство отношений, шепнул внутренний голос, и в сердце словно вонзили острый нож. Вонзили и провернули в открытой ране.
Сегодня утром он на пять дней уходит в море. Когда вернется, материал для фильма уже отснимут. Перед глазами возникла картинка: автобус увозит Ханну из города, и Фокса пробил холодный пот.
