я тоже.
Она прервала разговор, чтобы попросить Эвана и Хлою несколько минут посмотреть за чемоданами, и потом продолжила:
– Мы прилетим поздним утром. Мы бы хотели зайти на кладбище и посмотреть старые фотографии, которые я попросила Марию найти. Может быть, мы сделаем это вместе?
– Я с радостью.
– И это будет хорошо для детей. В сентябре они начнут учиться в Лондоне, – добавила Слоан.
– Они рады?
– Кажется, да. Конечно, волнуются, но я уверена, им там понравится. Они уже подружились с соседскими ребятами. Я так рада наконец перебраться в этот дом. Наши вещи прибудут в следующий вторник.
– А что Элан? – спросила я. – Как он относится к тому, что вы все-таки окончательно уезжаете?
Слоан немного помолчала.
– Он все еще пытается уговорить меня остаться в ЛА. Даже предложил отдать мне дом – это широкий жест, и я должна была бы кланяться и благодарить. И в то же время он в Тиндере. Представь себе. Ой, Фиона, я с ним покончила, и мне плевать на его дом и на все остальное, чего касались его грязные руки. Я так хочу рассказать тебе все завтра вечером за бутылкой вина и огромной тарелкой пасты. Мы же сможем это сделать?
– Ну конечно. – Я тоже помолчала. – А что Коннор? Ты что-нибудь о нем слышала?
– Нет, но мама говорила, что он встречается с продюсером кулинарного шоу. Ну что ж, удачи ей.
Я усмехнулась.
– Я уверена, когда они разойдутся, мы услышим о нем. Так обычно и бывает.
Я кивнула.
– Вас надо завтра встретить в аэропорту? Мне послать Марко?
– Не беспокойся об этом. Мария уже велела ему нас встретить. Погоди секунду… – Она помолчала. – Похоже, началась посадка. Я побежала. Скоро увидимся.
– Отлично. Хорошего полета.
Тем же вечером, уже после ужина, я снова вернулась в мастерскую, включила лампу-канделябр и стала неспешно перебирать один из больших деревянных ящиков с полотнами Антона. Я осторожно вынула одно из них, развернула его – и поняла, что в потрясении смотрю на произведение искусства. Это был пейзаж, но я ощутила всем сердцем, насколько Антон умел ценить красоту этого мира и какую невероятную любовь он испытал.
Восхищаясь мастерски нанесенными мазками кисти и потрясающей игрой цвета, я ощутила такую связь с ним, какой до сих пор еще не испытывала. Мой отец. Винодел и художник. Я поняла также и всю любовь к нему моей матери, ее привязанность к виноградникам и людям Тосканы. На этой картине я увидела и саму себя в будущем, много лет спустя, работающей вместе со всеми на подвязке винограда, изучающей почву, размышляющей об урожае. В этот момент я поняла, что проведу свою жизнь, сохраняя нечто очень ценное и очень любимое.
И в то же время я создам нечто новое, глядя вперед, а не назад. Я уже занималась созданием нового вина в память о любви Антона к моей матери, которую никто раньше не признавал. И я сама нарисую к нему этикетку.
И, хоть я и пыталась отпустить и забыть многие вещи и жить без сожалений, я начала принимать тот факт, что некоторые сожаления останутся со мной навсегда. Я, в конце концов, просто человек, и, как бы мне ни хотелось, этого не избежать. Но я решила, что не позволю этому чувству поглотить и стать определяющим для меня. По большей части я находилась с собой в мире, и мне нравилось, как проходит моя жизнь, так что я буду принимать свои сожаления – и свою способность прощать – как свидетельство своей человечности. Я буду просыпаться каждое утро, благословляя жизнь.
Свернув холст, я улыбнулась и убрала его обратно в ящик. После чего вернулась к своей работе на мольберте. Склонив голову набок, я прищурилась, оценивая формы и пропорции эскизов. Пытаясь представить себе палитру будущих красок, я увидела голубой, желтый и оранжевый цвета заходящего солнца и различные оттенки белого в облаках. Серебро для крыла пролетающего самолета. Вид был божественным.
Да, здесь было столько обещаний. И у меня были все основания надеяться, что картина получится прекрасной.
Моя особая благодарность нашим дорогим друзьям Натали и Даррелу Манро за их предложение поехать вместе в тур по Тоскане и ее виноградникам. Ездить по итальянским поместьям было чудесным приключением! Вы – прекрасные попутчики.
Винодельня в этой книге – Винодельня Маурицио – вымышленный микст тех многих виноделен, на которых мы побывали, так что я должна поблагодарить всех наших гидов, которые предоставили мне ценнейшую информацию и истории, вдохновившие меня на многие сюжеты этой книги.
Также большое спасибо моей подруге Бенедетте Холмс за то, что она тщательно и вдумчиво читала первую версию романа, и за незаменимую помощь в переводах с итальянского и описании элементов итальянского быта. Я всегда буду рада нашей дружбе.
Моя кузина Мишель Киллен (Мишель Макмастер) – спасибо за твою дружбу и за то, что ты остаешься моим талантливым и незаменимым партнером вот уже четверть века. И моя кузина Джулия Филлипс Смит – ты столько для меня значишь, и я не знаю, что бы я делала каждый божий день без твоей помощи!
Также я очень признательна своему агенту Пейдж Уилер за ее постоянный профессионализм и за то, что она всегда на моей стороне, а также за всю ее работу за кулисами. Алисия Клэнси, мой редактор, спасибо за твою прекрасную работу и за то, что предложила концепцию этой книги, которую ты назвала «Завещание». Это было как искра, вспышка которой отправила меня в невероятное путешествие, и в буквальном смысле, и в литературном отношении. Твои правки и замечания сделали эту книгу гораздо лучше. И, наконец, вся команда маркетинга Lake Union – вы просто воплощение авторской мечты.
Спасибо, Кимберли Доссет, за твое пристальное и глубокое внимание ко всем мелочам, сопутствующим моей писательской карьере.
И, наконец, мои благодарности Стивену, моему мужу, за то, что он такой замечательный, и нашей дочери Лауре – гордимся ей, она принесла в нашу жизнь столько любви и радости. И спасибо моей матери Ноэль за ее постоянную любовь и поддержку. Какую чудесную жизнь вы мне подарили.
Buongiorno (ит.) – доброе утро.
Bene (ит.) – хорошо.
Scusi (ит.) – извините.
Si (ит.) – да.
Grazie (ит.) – спасибо.
