что из-за ее зияющей пасти мой дом будет исключен из участия в мероприятии, но Софи просто попросила моего отца сделать что-то с цистерной, чтобы та выглядела сообразно празднику, не препятствуя ходу раскопок.
Во всяком случае, сейчас в этом отношении событий происходило не так уж много. Семестр закончился, и студенты разъехались по домам на каникулы. Меган прислала нам рождественскую открытку с фотографией ее пса, копии Генерала Ли. Именно тогда я поняла, что раскопки затянулись слишком надолго. Равно как и все ремонтные работы в доме. Рождественская открытка Рича Кобилта прибыла в тот же день, и мне не потребовалось много времени, чтобы понять: фон за его улыбающейся семьей – это мой палисадник.
Воспользовавшись тем, что миссис Хулихан отвлеклась, я пощипала одно из ее знаменитых имбирных печений, остывающих на решетке.
– Я все видела. – Она даже не повернула голову, подтверждая тот факт, что глаза у нее и впрямь на затылке. – И если вы возьмете еще одну, я скажу вам, сколько калорий в каждой из них.
Закончив жевать, я вытерла со рта крошки.
– Не понимаю, затем вам понадобилась вся эта выпечка? Вы ведь знаете, что ужин доставят из ресторана, верно?
Она с отвращением покачала головой, и ее щеки дрогнули от возмущения.
– За все годы, что я проработала на мистера Вандерхорста и на вашу семью, у меня ни разу не возникло необходимости нанимать посторонних, чтобы те приносили в мою кухню свою еду. Боюсь, я воспринимаю это как личное оскорбление.
– Извините меня, честное слово. К сожалению, я не могу контролировать то, что происходит в моем доме в эти дни. – Я подумала о чрезмерном количестве рождественских елок и украшений, об историческом ужине и о Харви Бекнере и его людях, которые продолжали вторгаться в жизнь моего дома, упорствуя в своих попытках выполнить предварительную работу, которая, по идее, должна была быть выполнена за один день. «Интересно, – задумалась я, – будут ли они здесь в рождественское утро и стоит ли мне дарить им подарки, чтобы им было что достать из-под елки?» Я с тоской посмотрела на печенье.
– Я могу только надеяться, что мы скоро вернем себе наш дом.
– Они все еще планируют снимать здесь, начиная с января? – спросила миссис Хулихан.
– Да, если только я им не помешаю.
Она выглядела почти разочарованной.
– А жаль. Я слышала, что Джордж Клуни получил приглашение на роль отца Невина Вандерхорста, Роберта, а Риз Уизерспун сыграет его мать, Луизу. Я уже мысленно начала планировать меню.
Таймер на духовке запищал. Надев прихватки для духовки, она вытащила нечто похожее на шоколадно-мятные праздничные пирожные. У меня тотчас потекли слюнки. Я тоскливо проводила глазами противень. Поставив его на решетку для охлаждения, миссис Хулихан подошла к кухонной раковине и начала наливать в нее горячую воду и мыльную пену.
– Держите руки подальше от этих пирожных, – сказала она, стоя спиной ко мне. – Это для мистера Кобилта и его семьи.
Я пристыженно опустила руку.
Перед тем, как открыть дверь, в кухню постучали. Как хорошо, что во рту у меня не было еды, иначе бы я точно поперхнулась. В дверном проеме стоял очень высокий мужчина в ярко-красном британском полковом мундире с блестящими латунными пуговицами, в белых бриджах и блестящих черных сапогах до колен. Я несколько раз моргнула, чтобы проверить, не мерещится ли он мне, и в конце концов заметила в его руке айфон.
– Вам лучше не шаркать по моим полам этими сапогами, мистер Греко. – Теплая улыбка на пухлом лице миссис Хулихан смягчила ее суровый тон. – И если вы дадите мне минутку, я заверну для вас ваши любимые имбирные печенья, и вы возьмете их домой.
– Это весьма любезно с вашей стороны, миссис Хулихан. Спасибо.
– Греко, – выдохнула я с облегчением в голосе.
Должно быть, он заметил тревогу на моем лице, а может, даже мою прижатую к сердцу руку.
– Мелани, простите ради бога. Я почти забыл, что на мне вот это. – Он похлопал по белым перекрещенным ремням на мундире и усмехнулся. – Меня и нескольких моих друзей-реконструкторов пригласили сегодня вечером на мероприятие в здании Старой Биржи, но мне требовался образец ткани, который я оставил наверху, и я решил заглянуть по дороге.
– Не переживайте. Я видела в этом доме куда более странные вещи.
Он поднял брови, но ничего не сказал. Лишь взял у миссис Хулихан коричневый бумажный пакет с красной атласной лентой, которую она завязала бантом.
– Я обещаю не есть их до обеда, да и потом только по одному, чтобы растянуть удовольствие и по достоинству оценить ваши кулинарные таланты.
Она махнула ему рукой.
– О, не говорите глупостей. Я просто испеку для вас еще. Ешьте столько, сколько хотите. – Она широко улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.
Я обиженно посмотрела на нее, но она уже повернулась к раковине и принялась мыть посуду.
Греко откашлялся.
– Э-э-э… Мелани. Вообще-то я искал вас. Можете на минутку подняться наверх, в комнату Нолы?
Поднимаясь следом за ним по лестнице, я все время представляла себе еще больше нацарапанных на гипсовых стенах слов или же торчащий из карниза человеческий череп. Интересно, сколько еще выдержит Греко, прежде чем сдастся и уйдет?
Он придержал для меня дверь, подождал, когда я войду, и последовал за мной внутрь. Здесь он снова откашлялся.
– Итак, – сказал он. – Когда я недавно поднялся наверх, я мог поклясться, что услышал… шуршание, которое издают длинные юбки, когда женщина идет по полу. Я дважды постучал в дверь, а когда не получил ответа, вошел и обнаружил, что комната пуста.
Не зная, стоит ли упоминать, что странные звуки в пустых комнатах были частью моей повседневной жизни, я постаралась сохранить невозмутимое лицо. Я огляделась по сторонам – хотела убедиться, что да, в комнате действительно никого нет, особенно женщин в длинных юбках. Проследив за его взглядом, я увидела новую кучку пчелиных трупиков, скопившихся вокруг ножки кровати. Когтистая лапа была почти вся покрыта ими.
Я сделала вид, будто проверяю окна, – мол, закрыты ли они, и даже щелкнула шпингалетами, чтобы убедиться, что они действительно заперты и не могут случайно открыться.
– Думаю, у нас в стене где-то есть улей, и мне придется вызвать специалиста по изгнанию пчел. Ну, вы понимаете, пчел нехорошо убивать – это вредно для окружающей среды.
– Это к тому же дурная примета, – сказал Греко, подходя к кровати. – Но зимой пчелы спят, что делает их присутствие в комнате еще более странным.
Он опустился на колени у ножки кровати и начал водить пальцами по тыльной ее стороне, осторожно стряхивая с нее пчел.
– Мой дед был пчеловодом, – пояснил он. – Поэтому я немного знаю о пчелах и их поведении. Дед всегда говорил мне, что умный человек слушает пчел, потому что им всегда есть что сказать. И это, – он указал на кучку полосатых трупиков, – мне кое о чем сказало. Со мной посреди зимы заговорила куча мертвых пчел, скопившаяся в одном месте. И я решил провести расследование.
Он продолжал двигать пальцами по тыльной стороне лапы, пока не раздался легкий щелчок. Его глаза удивленно расширились, и я поняла: он нашел то, что искал.
– Я просто водил руками вверх и вниз по дереву, пока не почувствовал что-то. И когда я нажал, прямо в том месте, где нога крепится к раме, открылась маленькая дверца, – мастер явно сделал так, чтобы ее нельзя было увидеть,
