тех пор, пока не закончится буря. Повесив трубку, Опал повернулась ко мне.
– Если ты скажешь Марко, что мы закрываемся, то сможешь пойти и станцевать горизонтальное мамбо с высоким темноволосым незнакомцем.
– Ты и в самом деле произнесла «горизонтальное мамбо»? – Я рассмеялась. – Я считала, вечерняя игра в бинго твой максимум.
– Ой, заткнись, пожалуйста.
Я оповестила остальных сотрудников, и мы закрыли питомник. Опал обняла меня на парковке рядом с моим «приусом». Небо над нами налилось желтовато-серым, а вдалеке уже громыхал гром.
– Береги себя, – попросила Опал тоном мамы-медведицы. – Не делай того, чего не сделала бы я.
– У меня остается слишком мало вариантов, – поддразнила я.
Подруга фыркнула.
– Иди. Развлекись. И будь осторожна.
Со стоянки я выехала на Двадцать пятое шоссе, а оттуда на север к окраине Гарден-Сити.
Мой небольшой жилой комплекс напоминал одноэтажный мотель, окруженный кленами и дубами. Создавалось впечатление, что дом находится в небольшой рощице или в лесу.
По дороге я обдумывала планы на вечер. Мысль о свидании на одну ночь вызвала томление, и щеки покрылись румянцем. Я гадала, пойдут ли со мной Грифф и Нейт, станут ли моими сводниками.
Я припарковалась перед домом номер четыре, вышла и постучала к соседям. Пока ждала ответа, нервно поглядывала на небо, где продолжали сгущаться грозовые тучи. Стрекотание цикад – постоянная фоновая музыка – заглушала раздающиеся с шоссе звуки, добавляя комплексу уединенности. Я прикинула, что дождя не будет еще несколько часов.
Наконец дверь открыл Нейт Миллер. С идеально уложенными короткими темными волосами, в поло и брюках цвета хаки он выглядел привлекательно и опрятно.
– Фиона, дорогая! Боже посмотри на себя, ты один сплошной хаос. – Парень обнял меня на расстоянии вытянутой руки, чтобы не запачкаться о комбинезон. – Ты закончила на сегодня таскать грунт и продавать корешки?
– Да. И подумала, может, вы с Гриффом захотите пойти со мной в «Клуб 91» на танцы?
– Дорогая, я бы с удовольствием, но супруг настаивает на том, чтобы мы посмотрели игру его друга в Саванне. Экспериментальная театральная пьеса, которая, я уверен, будет совершенно нелепа… – тяжело вздохнув, сообщил он. – Однако я пообещал сходить.
В дверях появился Гриффин. Он тоже был при параде: в стильных джинсах и шелковой рубашке с расстегнутым воротом, а его светлые распущенные волосы завивались вокруг ушей.
– Так и есть, – подтвердил он, с восхищением глядя на Нейта. – Натаниэль обещал внести свой вклад в поддержку искусства.
– Искусство, – с нажимом произнес Нейт, закатывая глаза.
Я рассмеялась.
– Тогда пойду сама.
– Зачем? – поинтересовался Гриффин.
– Потанцевать в «Клубе 91».
«Познакомиться с незнакомцем и затащить его в постель».
Я прикусила щеку, чтобы не рассмеяться. От легкого возбуждения по спине пробежали мурашки. Моя жизнь, мои правила.
– На нас идет шторм, Фи, – предупредил Гриффин. Чмокнув меня в щеку, он покосился на небо. – Буквально. Кажется, он будет очень сильным.
– Может, тебе не стоит садиться за руль? – нахмурился Нейт.
– А если все же решишь поехать на машине, не пей.
– Или вызови «Убер».
– Или позвони нам.
Замахав руками, я покачала головой.
– Боже, ребята, вы такие же вредные, как и Опал. Но все равно замечательные и удивительные. Люблю вас. – Начиная пятиться в сторону своего дома, я послала парням воздушный поцелуй. – Развлекитесь в театре.
– Развлекитесь, говорит, – протянул Нейт. – Пока, дорогая.
– Мы любим тебя, Фи, – крикнул вслед мне Гриффин.
Открывая дверь своей студии, я услышала гудок машины. Обернувшись, увидела выезжающих со стоянки на серебристом внедорожнике Нэнси Дэвис из восьмого дома и ее четырехлетнюю дочь Хейли. Девочка активно махала мне маленькой ручкой, похожей на морскую звезду, и широко улыбалась.
Я помахала в ответ. Когда Нэнси требовалась помощь, я нянчилась с ее малышкой. Если бы могла, я бы сидела с ней каждый день. Я любила смотреть, как Хейли засыпает, уложив голову мне на плечо, ощущать запах ее волос и наблюдать, как день ото дня увеличивается ее словарный запас. Маленький ребенок рос, учился и прокладывал свой путь в этом мире…
Я призналась подруге, что Стив отнял у меня способность доверять собственным чувствам, но это еще не самое худшее. Он лишил меня того, что я желала больше всего на свете.
Боль, острая словно нож, ударила меня в живот. Я не понимала, реальная ли она или всего лишь плод моего воображения.
С трудом подавив рыдания, я снова помахала Хейли, и вскоре они скрылись из вида.
– Черт возьми, – прошептала я.
Крепко сжав дверную ручку, я удерживала ее до тех пор, пока боль не утихла. А потом закопала ее глубоко, прежде чем она вонзила бы в меня свои острые зубы и испортила вечер.
Да, я могла убежать в Коста-Рику, Непал или на Северный полюс, но это недостаточно далеко. Я могла посвятить свои дни уходу за растениями, начать выращивать фрукты, ухаживать за тысячей животных, но это все равно не поможет. В моей душе все равно останется пустота. И это уже навсегда.
Глубоко вдохнув, я распахнула дверь и вошла в свою крохотную студию. Закрывая створку, я представила, что избавляюсь от Стива и ужасных лет жизни с ним. В своей идеальной квадратной квартирке я чувствовала себя в безопасности. Ванная комната и кровать находились справа от входа, кухня вдоль левой стены, а напротив нее располагалась небольшая гостиная. Старое широкое окно выходило во двор, где росли дубы и клены.
Именно этот вид, а не только дешевая аренда, благодаря которой получалось экономить и откладывать на Коста-Рику, подкупил меня два года назад. Я представляла, что уже поселилась в лесу вдали от цивилизации. В квартирке, окруженной густой зеленью и дикой природой. И плевать, что это была самая обыкновенная студия, для декора заставленная десятками горшечных и плетущихся растений.
Из клетки возле окна прощебетал приветствие Лемони Сникет. Маленькая канарейка прыгала с одной перекладины на другую, взмахивая желтыми крыльями.
Я подошла к клетке и, прикоснувшись пальцами к прутьям, проворковала:
– Привет, мой милый мальчик.
Он легонько клюнул меня в пальцы, а потом отпрыгнул.
– Грядет буря, – сообщила я, убирая клетку с подоконника. – Я перенесу тебя, чтобы ты не испугался молнии, хорошо?
Я поставила клетку на кухонный стол и свистнула Лемони. Он запел в ответ. Где-то в отдалении прогремел гром.
– Сильная буря, – пробормотала я. – Может, стоит остаться дома…
«Куда ты ходила? На улицу? Одна? И не спросила меня?»
– Я пойду, – произнесла я, стиснув зубы, и повернулась к Лемони. – Хочу, поэтому пойду. И если мне вдруг захочется привести в дом незнакомца, то так и сделаю.
Высказав свои мысли, я ощутила уверенность в решении противостоять безжалостному призраку бывшего мужа. А потом
