Воронкова Полина - Скажи мне имя Забытого Мира (СИ)

-Я знаю, мне уже сообщили, что мне лучше стать дипломатом,- глубоко вздохнула Рау и облокотилась о плечо своего друга,- мне порой кажется, что кто-то уже проложил для меня путь. Шпалы, а я в поезде, который движется вперёд по заданному невидимой рукой маршруту.

Слова Льдинки немного удивили. Точнее её догадливость, но ведь надо когда-то выкручиваться из ситуации. Ночные легко чувствуют ложь, это присуще и сумеречным. Они лучше слушают свою интуицию, свои чувства, а потому нужно правильно выбрать слова. Правильный ответ.

-А ты любишь философствовать,- аккуратно прижал к себе,- наверное у всех нас есть свои шпалы и свои поезда. Мы ведь живём в забытом мире?

-Наверное. Скажи, а ты сам уверен, что это забытый мир? Может он во всем не забытый. И не много миров, а он единственный. А если не единственный, то может быть основа всего? Ты когда-нибудь был за пределами Лианара?

Генрих отрицательно покачал головой. А Рау продолжила.

-Я вот тоже не была. Край реки Лиа, значит есть и другие края, земли. А может у этого мира и нет границ. Он растёт развивается и сам себя уничтожает и возрождает? Откуда мы знаем, что мы не плод фантазии чьего-то разума и откуда нам знать, что те миры, которые словно попадают сюда просто не обретают форму? Может их кто-то придумал, а они взяли и материализовались!

Айзербург слушал свою подругу вытаращив глаза. Вот такого потока мыслей он не ожидал. Даже немного опешил. Угадал. Она действительно любит философствовать и тут впервые ей дали возможность поделиться своими мыслями. Он даже сам не понимает, какой огромный шаг навстречу к своей победе совершил. Какое доверие и ценность приобрёл в глазах Льдинки. Хоть кто-то её выслушал. Теперь не страшно и дальше делиться мыслями.

-Спасибо, что выслушал,- тихо прошептала девушка и встав на цыпочки поцеловала парня в щечку,-Генри… а ты мне потом покажешь Бриллиантовую тропу?

-Конечно. Но только после обеда. На голодный желудок гулять вредно, а прогулка будет длительная, ведь посмотреть есть на что.

Снова бессонница. Для него это самое настоящее проклятье. Проклятье, которое не даёт забыть своё прошлое. То от чего он отрёкся. Откинул, отверг, а оно продолжает следовать за ним по пятам. День. Уже солнце во всю светит, а он не спит. Просто не может уснуть. И всё бы ничего, если бы не смертельная усталость.

Небольшая комнатка в глуши города. Сколько ещё «гостей» проживает в этом доходном доме он даже не задумывался. Ему достаточно жёсткой кровати, письменного стола, стула и книжной полки, на которой стоят его самые любимые книги. Книги, которые он может перечитывать снова и снова. На столе чистого места не найдёшь. Бумаги, чернила, пятна, пахнет спиртом, под столом аккуратно расставлены бутылки, а на тумбочке рядом с кроватью единственное средство, которое может спасти. Сколько он уже живёт здесь? Уже и забыл, благо хозяйка хорошая. Даже пыталась женить его на своей дочери. Странная женщина. Видит в каких условиях живёт и всё равно думает, что он из тех, кого в городе зовут Элитой. Да, Элита. Порой приходится самому себе напоминать, кто он есть и как ему подобает себя вести и выглядеть. Только внешний вид напоминает о его истинном происхождении. Истинном?

Окна закрыты? Лениво посмотрел и вздохнул. Да, закрыты, но всё равно в комнате светло. Шторы не помогают. Нужно прикрепить ставни, конечно, сначала спросить разрешение у хозяйки, а потом заняться делом. Теперь взгляд упал на стол. Снова мелькнула слабая мысль навести порядок, а потом она канула в океан его несвязных образов. От чего-то вспомнил про дневники. Дневники? Нет, он перестал вести дневник с тысяча четыреста лет. Слишком опасно в настоящее время вести дневники. На полочке рядом с любимой книгой стоит фотография. Единственная фотография. Радость и мука одновременно.

-Это имя я ещё не заслужил,- мужчина отвернулся к стене.  Закрыл глаза и свернулся калачиком, он словно пытался спрятаться, защитить себя от внешнего мира и ухватить призрак сна. Почему именно в этот момент любой шорох, стук, слово и шум становятся центром вселенной? Почему они утрируются и просто разрывают на тысяча осколков разум? Почему именно сейчас эта нежная манящая белая пелена сна разрывает день на части? Он такой же как все, но почему же тогда не может спать «ночами»? Бесполезно. Считать фей, овец, муравьёв, крокодилов или драконов уже банально и не эффективно. Сказки читать, петь колыбельные? А он, что ребёнок? Остаётся одно. Мужчина посмотрел на фиолетовый флакон, который стоит совсем рядом с кроватью на тумбочке. Снотворное. Сильное зелье, которое может усыпить даже дракона, если правильно подобрать порцию. Покупая это средство он рассчитывал, что коль драконы могут заснуть благодаря этим «каплям сна», то он и подавно.  По рецепту ему требуется только одна капля разбавленная в стакане воды. А на деле? Один глоток. Дозу пришлось увеличить. Пришлось…

Белая пелена сна. Шум, звуки, мир где-то там далеко. Есть только эта мягкая, воздушная пелена сна. Мягкая как пух.

Зима. Сегодня день его рождения. Казалось бы, вот оно счастье! День рожденье бывает раз в году. Ну, может быть еще два или три раза, но это уже зависит от традиций семьи и самого города. Но его день рожденье только один раз в году. И то от этого радости не прибавляется.  Родители устроили праздник, пригласили друзей, гостей. Друзей? Как эти люди с лживыми улыбками могут быть друзьями?  Лживые улыбки, лживые слова. Он пытается не обращать на это внимание, но это не так просто. Это совсем не просто. Ему только двенадцать лет, сегодня исполнится тринадцать, а от него уже требуют молчание. Таковы правила игры. Он наследник, первенец, он обязан быть достойным своей фамилии. Только тринадцать лет, а от него уже что-то требуют. Домашние учителя полной отдачи, общество каких-то обещаний, а родители молчание и достойное будущее. Знать бы, что они подразумевают под этим достойным будущем.

Мальчик молча смотрел в окно. Бриллиантовая тропа. Такая, как всегда. Лживая. Нет, многогранная. Ему нельзя говорить слово «ложь», здесь царит многогранность. Так говорит мама. А он? Ему нравится эта многогранность? Нет. Он на дух её не переносит. Ему не нравится жизнь в Бриллиантовой тропе. Не нравится, и он ни за что не наденет маску! Сколько бы отец не пытался, он всё равно будет видеть и говорить правду. Он не наденет эту маску. Не станет такими же как Они.

-Эшер? Эшер, сынок, куда ты убежал?- мама как всегда мягка. Она всегда с ним мягка, вот только это обман. Её мягкая улыбка, заботливый взгляд. Если мисс Айзербург не устраивает она с такой же тёплой мягкой улыбкой убьёт всех, кто ей мешает. Такова её маска. Маска мягкости и доброжелательности. Её мягкость и элегантность прослеживается не только в улыбке, голосе и в глазах. Также это отражается в её движениях. Она подобна кошке. Кошке, которая играет с загнанной в угол мышкой. Мальчик даже не обернулся. Убежал? Да, именно убежал. Подальше от гостей, которых пригласили его родители. Прямо на церемонии вручения подарков,- это крайне невежливо. Столько пришло гостей, все хотят тебя поздравить и не забывай сегодня ты должен дать присягу.

-Кому? У нас нет ко…

-Тише-тише, милый, ты наследник великого рода Айзербург,- мама произнесла эти слова с неподражаемой гордостью и снова мягко улыбнулась. Даже сложно сказать она сейчас правда к своему сыну чувствует нежность и заботу или это снова маска?- Ты Айзербург, Эшер. Ты сын своего отца. А твой отец, дед, прадед, наш род Айзербург, из тысячелетие в тысячелетие, служит семье Маген, роду королей.

-Само названных,- сильная пощёчина. Женщина не пожалела руки, а в глазах ребёнка предательски засияли слёзы. Он едва устоял на ногах. Кто-то открыл дверь. Как вовремя пришёл отец. Матушка сразу же обняла ребёнка и ласково поцеловала в щечку, где горит след от её «нежной» руки. Слёзы. Нет, на глазах этих людей Эшер плакать не будет. Только ни при отце.

-Никогда так не говори. Видишь на что пошла твоя мамочка? Больше никогда не заставляй меня поднимать на тебя руку, мальчик мой.

-Эшер, немедленно вернись в зал. Ты меня позоришь.

Позор? В чём он виноват? Он всех гостей не приглашал. Всё чего он хотел это отпраздновать день рождение в кругу семьи, чтобы мама перестала быть двуликой, а отец стал немного помягче. Да, мальчик понимает, он наследник, но неужели из-за этого он не заслуживает хотя бы капельку любви?

-Позоришь,- тихо повторил слова отца ребёнок, и в этот момент разозлился. Оттолкнул мать и смело посмотрел в глаза своего отца,- А, когда бы ты думал обо мне, а не о фамилии? Зачем Мы должны подчиняться Им?! Они никто без Нас! Так почему преклоняться перед ними должны именно мы??

-Ты Айзербург…

-А если я не хочу быть таким же как вы?! Не хочу быть послушным пёсиком, который завидев хозяина тут же виляет хвостиком! Не хочу! Это унизительно, не правильно. Меня вся ваша эта наигранность уже достала! У меня даже друзей нет! И всё из-за вас Айзербург – цепных псов Магена!