– Он ещё многое умеет. Вот и посмотришь в эту субботу.
– Восемьдесят рублей – не так уж много. Развлечёмся!
– Точно. Этот парень будет одним из трёх судей, будет сидеть в жюри.
– А как судят?
– Ну, тут так обстоят дела: В Hip-Hop’е главное: кач, техника и оригинальность.
– Эм, – Кирилл сделал задумчивое лицо. – Как я понимаю: кач – это когда танцор раскачивает толпу?
– Нет, это когда качается тело танцора, если тело не имеет никакого кача, то участник пролетает сразу же!
– Так, с Hip-Hop’ом худо-бедно разобрались, а Shuffle, как с ним?
– Тут тоже ничего сложного. Судят по тем же критериям, ну может различия одно или два...
– Ясно, ну ты хоть что-то знаешь, в то время как я ни черта в этом не разбираюсь.
– Не ты один! Я-то сама знаю далеко не всё, так что всё в порядке.
– Ты рассказывала, что чувствуешь, что можешь написать что-то. Что ты имела в виду? – поинтересовался парень.
– А, точно, да пока не в курсе. Вроде это и просто стихотворение, а вроде и похоже на текст к песне.
– Не понимаю…
– Не пытай меня допросами, пожалуйста, если что и получится, то дам знать, окей?
– Замётано.
– Ты же уже видел моё стихотворение «Никотин»?
– Это то, что висит в зале? Ещё грамота со вторым местом там, да?
– Да. Вчера я нашла его в шкафчике среди кипы не нужных листов. Он мне показался немного не доработанным. Пришлось над ним попотеть: что-то убрать, что-то дополнить... в общем смотри…
Девушка выдвинула средний ящичек шкафчика и достала ту самую тетрадку с чистовым вариантом своего стихотворения. Она раскрыла нужную страницу и передала Кириллу.
С лицом начитанного человека и немного прикусив правый уголок рта, Кирилл разглядывал текст, вчитывался в него и пытался разглядеть разницу между этим вариантом и тем, что видел ранее.
После длительного молчания, Кирилл, наконец, заговорил:
– Мне кажется или этот вариант намного лучше предыдущего?
– Да? Ты тоже так считаешь?
– Да, и стилистика намного лучше. Прям не отличить.
– Мне вчера пришлось около часа над ним работать.
– Ну, вот видишь, прямое доказательство, что время было потрачено, не зря. Оно принесло свои плоды.
Сегодня день выдался не особо ветреным и морозным, поэтому Акиль попросила Кирилла вывезти её на прогулку, а заодно и привести до турников, где они были в понедельник и вторник.
Не торопясь девушка передвигала сначала одну ногу, затем давала возможность работать второй. После предыдущих тренировок её шажки переросли в нечто большее – полноценные шаги, но когда парень интересовался, чувствует ли она что-либо, то та лишь мотала головой и отрицательно отвечала:
– Нет, Кир, никак.
– Всё ещё будет! – уверял он.
– Да, я в это верю и вижу... вижу, что изменения ощутимы, но видимо пока не время.
– Плюс всё равно есть и не говори глупостей. Скоро ты пойдёшь на поправку, поверь мне!
– Я и не сомневаюсь, Кир.
– Просто, чтобы что-то получить, нужно научиться ждать. Остальное не так важно, по-моему.
На мгновение девушка остановилась, застыла подобно статуе в историческом музее, взглянула на парня и сказала:
– Да, может ты и прав.
Она продолжила свою прогулку.
– Хочешь, расскажу историю? – предложил парень.
– Что ещё за история?
– Хочешь или нет?
– Давай, раз предложил, всё равно скукота смертная.
Девушка продолжала идти, не отпуская перекладин.
– Не тяни. Рассказывай свою историю.
– Не торопи. Мне рассказал её мой отец. – Сказал Кирилл. – В юном возрасте он любил сочинять всякие интересные истории, но держал их у себя в голове; став чуть старше, от моего дедушки – его отца в подарок на восьмой день рождения ему досталась древняя-древняя печатная машинка, на которой он впоследствии начал строчить те самые фантазии, что были у него в детстве. Но спустя пару месяцев после своего праздника с ним случилась беда.
– Какая? – она остановилась.
– Ты в курсе, что такое – дистанальный парез?
– Ни малейшего представления.
– Сейчас расскажу, так вот: в один из обычных будних дней моя бабушка – мама моего отца, разбудила его в школу. После, папа заметил лёгкое покалывание в районе кистей, потом он обратил внимание на тот факт, что обе его руки не работают, это и оказалось первым признаком дистанального пареза – ограничения в движениях, как врачи объяснили его родителям, но тогда это называлось немного по-другому, а может и также, не помню. Он очень переживал по этому поводу; переживал, что больше не сможет писать и его фантазии останутся сокрытыми лишь в его воображении, лишь наедине с ним, в его голове. Но на удивление своих родителей, папа не пал духом. Он не стал примиряться с тем, что его ждёт домашнее обучение и никакого общения с друзьями. Папа нашёл в шкафу родительской спальни машинку, что травила ему душу на протяжении этих двух месяцев, и благодаря целеустремлённости, силе духа, терпению, он всё-таки всевозможными усилиями добился успеха. Уже на второй неделе научился печатать на машинке, снова, не обращая внимания на свои недостатки.
– А как же он мог печатать, если твой дедушка спрятал от него печатную машинку? Он что, прятал машинку от родителей?
– Вот это-то и самое интересное, Акиль. – улыбнулся он. – Дело в том, что он каким-то образом при помощи своих больных рук переносил эту тяжеленную штуку и прятал под свою кровать.
– Слишком красиво, чтобы поверить. Даже если допустить, что всё это так, то его предки должны были заметить, что листы кончаются или не знаю… ну, хоть что-то.
– А дедушка и заметил, он вернулся с работы раньше обычного, когда мой папа и не ожидал. Застал врасплох. Дедушка был обескуражен тем, что его сын, страдающий парезом, сидит сейчас за столом, за пишущей машинкой и строчит свои рассказы, пусть и медленно, но у него это выходит. Дедушка Ваня попросил показать, как его сын переносит машинку. Папа и показал: прижал её к груди, придерживая по бокам предплечьями, как бы обняв.
– Хм, всё ясно. Только вот чем это мне может помочь?
– Не торопи события, поймёшь попозже.
– Я и не тороплю. Что сложно объяснить?
– Ну, не сложно догадаться: у него была цель, и он её добился. Так и ты поставь себе цель, а потом добейся!
– Ясно. Я попробую, но ничего не обещаю.
Цветные прожектора ярко-ярко освещали танцевальный зал театра кукол. Но само представление ещё не началось. Кирилл и Акиль первыми сдали в гардероб одежду и, получив пропуск в виде браслета, светящегося в темноте благодаря зелёному фосфору прошли в зал.
В середине зала стоял специальный dance-ринг, где собственно туры и проходили. Он был отмечен четырьмя лентами, отличными друг от друга цветами. Также здесь стояли диваны: два по левую сторону и два по правую.
– Поехали, сядем пока свободно? – предложил Кирилл.
– Да, вперёд. Потому что через полчаса этот зал битком будет забит. Вот увидишь.
– Да я и не сомневаюсь…
Кирилл разместился на одном из диванов, обитых белой кожей и повернулся в сторону фойе.
– О, уже народ начал подтягиваться! – воскликнул он.
– Скоро начнётся…
Всё и вправду началось достаточно скоро: с каждой минутой зал всё больше наполнялся юными танцорами и зрителями. Акиль, как в воду глядела: площадка, отведённая для очевидцев, была наполнена под завязку; почти все они сгрудились вокруг dance-ринга.
Через какое-то время, когда все уже зашли, свет был немного приглушён, заиграла негромкая музыка, а в центр ринга вышел ведущий. У одного из ди-джеев, он позаимствовал микрофон, объявил стили и псевдонимы участников, так же не забыл упомянуть о жюри, сидевшем за столом. Назвал каждого поимённо. После, он удалился; сел за стол с жюри.
Фестиваль своим мастер классом открыл приглашённый Shadow; шквал эмоций захватил каждого, будь то танцор, или же просто зритель.
Первым стилем, в котором предстояло состязаться десяти участникам, был – Hip-Hop.
Десять танцоров выбрали двух человек в качестве капитанов команд, а те, в свою очередь, отобрали помимо себя ещё по четыре. Капитан команды с левой стороны, под псевдонимом – Lozy, как гласила его бейсболка, назвал свою команду: «Dance city». Капитан команды справа – Joy назвал свою команду: «Rigi-soul».
Ведущий по имени Макс, встал из-за стола, взял микрофон и озвучил двух первых танцоров, отмеченных в бюллетени. Это были две семнадцатилетние девчонки в кедах, шортах, рубашках и бейсболках.
Проглядев, в своё свободное время уйму видеороликов с уроками молодёжных танцев, Акиль узнала о базовых элементах – «Шаг», «Бегущем человек» и «Три вида кача». Кач она увидела и здесь – в движениях первого танцора: Кристи – блондинки с дредами. Первый – наличие кача в ногах, выглядело это примерно так: танцор, как бы приседал, а колени в это время смотрели в разные стороны. Второй – вращение тазом вперёд, а затем назад. Третий – аналогичен второму, при этом, во время всех трёх качей, руки не должны были болтаться в разные стороны, лучше было их держать на поясе, либо двигать в такт ногам и тазу.
