- Но в этой части хребта же должно быть пусто? Я имею в виду тварей.
- В этом районе, по идее, только мы и голые камни. Так что, можешь не волноваться. Наверное.
Слова преподавателя не придали девушке особой уверенности, и озираться она не перестала.
- Во время своего первого перехода через хребет я и правда не встретила здесь ни одной живой души. Ни этих тварей, ни людей. Но терять бдительность все же не стоит.
- Надеюсь, нам повезет так же сильно и теперь. Не очень хочется отбиваться от стаи агрессивных оголодавших крылатых тварей. От них даже не убежать: я слышал, что в воздухе они неуловимы и быстры, а нападают исключительно всей стаей.
- Ох, не расстраивай меня еще больше, Аш. Проблем у нас достаточно и без этих созданий, а хочется просто спокойно добраться до пустынь, - пробормотала Лантея.
Река неумолимо поднималась все выше и выше, петляя между обломками скал, она омывала своими ледяными водами множество заросших лишайником и водорослями булыжников, которые когда-то давно скатились в эту расщелину и навсегда остались лежать на дне. Видимо, здесь часто случались обвалы, потому что за несколько часов подъема вдоль русла профессор не раз замечал крупные нагромождения камней, ссыпавшихся с обрывов и кое-где даже перекрывших поток.
В некоторых местах встречались речные каскады: с шумом течение обрушивалось на естественные природные ступени из горной породы, за столетия вымытой бурным потоком. Странникам приходилось карабкаться по обочине, по скользким мшистым валунам, так как далеко не везде скалы позволяли легко обойти подобные препятствия.
В один момент русло значительно расширилось, и, преодолев невысокий водопад по крутой осыпи, Аш и Лантея оказались на скалистом полукруглом выступе, который шершавым языком выдавался вперед, открывая замечательный вид на все предгорье. Внизу, в сотнях метров под ногами простирались зеленые холмистые равнины, по которым крошечными белыми камешками рассыпались отары пасущихся овец. Вдалеке можно было разглядеть красные черепицы зинагарских домов: город, теснившийся на нескольких сопках, хорошо было видно среди ворсистого лесного ковра - он притягивал взгляд своим алым панцирем, словно божья коровка, сидевшая посередине темно-зеленого листа.
- Именно в такие моменты хочется отдать все, что угодно, лишь бы отрастить себе крылья и броситься вниз со скалы. Правда, Аш?
Лантея стояла на самом краю выступа, бесстрашно смотря себе под ноги, где на несколько десятков метров вниз не было ничего, кроме пустоты, а прямо под ней неприступным частоколом верхушек ощетинились скалы и бритвенно-острые сколы булыжников. Из-за открытого пространства ветер здесь дул гораздо сильнее, закручиваясь в пыльные вихри и ежеминутно меняя направление. Воздушные потоки играли седыми косами хетай-ра, пытались сорвать с девушки плащ и одновременно с тем чуть подтолкнуть ее вперед, чтобы хрупкая фигурка испытала столь непостижимое для нее чувство полета. Пусть и всего на пару секунд, прежде чем разбилась бы насмерть.
- Да уж... Такие, как у ровалтийцев, например. Мощные, надежные, - протянул профессор, разминая плечевые суставы, и с тоской посмотрел в небо. - Раз! Несколько сильных взмахов, и под тобой уже простираются острые пики, а потоки ветра легко несут твое тело. И не нужно натирать ноги, несколько дней ползая по камням, как гребаная ящерица...
- Завидуешь им? А мне кажется, гарпиям не так уж и повезло. Я бы вот не смогла жить совсем без рук, - задумчиво пробормотала девушка и посмотрела на свои ладони в кожаных митенках.
- Они такими были созданы богами. Для них вот странным кажется иметь руки и все время ходить по земле...
Аш отступил на несколько шагов от края выступа. Ему все же было немного не по себе из-за того, что в любой момент по глупой случайности или из-за сильного порыва ветра его могло сдуть с такой высоты. Он первый раз в жизни оказался в стольких метрах над землей, и, даже несмотря на красивый вид, чувствовал легкую боязнь. Зато Лантее, судя по всему, страх был ни по чем - она жадно вдыхала воздух полной грудью и, широко распахнув глаза, любовалась чужим краем.
- Был у меня один такой студент-гарпия на потоке в академии в прошлом году, - поделился профессор. - Он категорически не понимал, почему ему запрещено разминать крылья во внутреннем дворе и залетать на лекции через открытые окна, распугивая других учащихся. Ему, видите ли, так было гораздо удобнее и привычнее. А ты говоришь: "Не повезло"! Они иначе воспринимают пространство. Вот и все.
- Да причем тут пространство? - откликнулась хетай-ра. - Как они могут обходиться без рук?
- Ты их считаешь за каких-то калек, Тея! Когда ты изначально чего-то лишен, то не воспринимаешь это как потерю, потому что не вполне можешь осознать, каково это - иметь то, чего у тебя никогда не было... На кистевых сгибах крыльев у них есть цепкие пальцы, которыми гарпии замечательно умеют держать предметы, чтобы ты знала.
- Ну, видела я их. Но пальцами такое трудно назвать. Они больше похожи на какие-то когтистые крюки: я почти уверена, что такими даже письмо не написать. Только хвататься за скалы и можно.
Легкой походкой, девушка, наконец, отошла от края и приблизилась к спутнику. Из-за ветра несколько прядей на ее голове выбились из прически и распушились, но Лантея не обращала на это внимания - в ее голубых глазах все еще плескалась мечта о полете. Профессор чуть приобнял хетай-ра за плечи, приводя ее в чувство, и подтолкнул в сторону русла. Каким бы притягательным не было это место, но до захода солнца спутникам еще много нужно было пройти. Они вернулись к берегу горной реки и неторопливо направились дальше, продолжая свою беседу.
- Ты совсем ничего не знаешь о Ровалтии и особенностях ее обитателей, верно? - едва заметно улыбнулся Ашарх. - Я расскажу тебе кое-что любопытное, Тея. И, может быть, тогда ты изменишь свое мнение о гарпиях... Когда-то в северных горах существовало Гнездо Золотых Мастеров, великих умельцев. Они владели тайными знаниями о местах добычи золота на Ровалтийском нагорье, доступными лишь их древнему роду, и умели обрабатывать этот металл как никто другой. Это была тончайшая работа, повторить которую никому на материке и в других Гнездах не удавалось, а ведь птицы пользовались лишь своими клювами и пальцами, которые ты столь пренебрежительно обозвала крюками. За этими изделиями охотились торговцы со всех стран, и стоили они баснословных денег - настоящая коллекционная редкость. Гарпии знали цену своей работе, трепетно относились к этим украшениям и очень неохотно позволяли их покупать чужеземцам... Но любое величие рано или поздно осыпается, как песочный замок, не выдержав неукротимой мощи ветра перемен.
