Лисы стали совершенно другой командой, то же самое пришлось сделать и Воронам. Осенью они не воспринимали Лисов всерьёз. Сегодня у них не было другого выбора, они не могли позволить себе играть вполсилы.
Игра началась не слишком жестоко, однако достаточно быстро дошла до этого градуса. Тела игроков врезались в стены, падали на пол; клюшки сталкивались со свистом, едва не задевая шлемы. Грохот, с которым клюшку силой выбивали из рук, и звук, с которым она секундой позже скользила по полу, отдавался глухим эхом в ушах Нила. Подстёгивал его бежать быстрее. Защитники и подающие Лисов закрывали ворота не жалея себя. Изо всех сил старались выбить мяч и отдать его своим. Однако их рвение и желание не могло вечно спасать положение. Они просто-напросто были недостаточно быстрыми в сравнении с Воронами. Рене выкладывалась на полную, но ничего не могла противопоставить Рико и Энглу, которые обходили Её серией быстрых и точных передач. Нил невольно вздрагивал каждый раз, как ворота Лисов загорались красным.
До окончания первого тайма Лисы уже были выжаты, истощены и полностью разбиты. На перерыве Ники едва доковылял до раздевалки, валясь с ног от сильного обезвоживания.
Эбби отвела его в сторону и принялась отпаивать водой и витаминными растворами. Рене с побелевшими от переутомления губами и напряжённая, как струна, остановилась в центре комнаты. Они ушли на перерыв со счётом семь к трём, и, когда прозвенит гудок, на поле выйдет свежий состав Воронов. Здесь не было надежды отыграться как в случае с Троянцами. Всё неминуемо шло к проигрышу.
Рене открыла рот, но не смогла выдавить из себя ни звука. Судя по вине в Её взгляде, Нил решил, что она собирается извиниться. Он ещё никогда не видел Её такой расстроенной, хотя ни в одной предыдущей игре они не выкладывались так, как сегодня.
Уокер закрыла рот, прокашлялась и попыталась снова. Но в итоге она не сказала «Простите», а спросила: «Ты уверен?».
Нил не понял, но Эндрю ответил:
— Да.
— Хорошо, — согласилась Рене и добавила: — простите меня.
Она вышла из комнаты и направилась в женскую раздевалку. Едва дверь закрылась, Дэн собралась пойти следом. Но Ваймак качнул головой и жестом приказал ей вернуться к растяжке.
— Ей надо просто побыть одной, — подавленно пояснил он. — Она не хотела стоять на воротах после матча с Троянцами. Это мы уговорили Её, — Ваймак сказал «мы», но при этом смотрел на Миниярда. — Эндрю пообещал, что сможет контролировать разрыв, если успеет посмотреть, как они играют.
— Ты должен был позволить ей отказаться, — вмешался Аарон, обращаясь к брату. — Она была бы полезнее как четвёртый защитник. А теперь у нас очень херовый разрыв.
— Чья же это вина? — уточнил Кевин.
Аарон и Мэтт заметно ощетинились, однако промолчали. Ники неровно выдохнул и вступился:
— Как, по-твоему, нам их останавливать, если они практически не несут мяч?
— Вы должны их оттеснять, — настаивал Кевин. — Держать их подальше от ворот, чтобы они не могли делать скоростные передачи. Заставлять их бросать издалека, чтобы у Эндрю появилась возможность отбивать.
— Просто охуенный план, — не скрывая сарказма в голосе, выпалил Аарон. — Только вот эти ребята практически такие же быстрые, как твой Мини Ми. Как нам оттеснять тех, кого мы даже догнать не можем?
— Придумайте что-нибудь, — снова настоял Кевин и закрыл на этом тему.
Пятнадцатиминутный перерыв закончился слишком быстро. Рене присоединилась к ним по пути обратно на поле. Дэн коротко обняла Её, однако не стала ничего говорить, понимая, что утешения или забота сейчас никак ей не помогут. У выхода на поле уже столпилась группа операторов в ожидании основного состава Лисов на второй тайм, Нил прошёл мимо них следом за Кевином. Дэй стоял в тишине и спокойствии до тех пор, пока судьи не открыли им дверь. Прежде чем шагнуть на поле, Кевин стукнул клюшкой об пол и перебросил Её в другую руку. Он шал к центральной линии с высоко поднятой головой, держа клюшку ведущей рукой, – толпа обезумела от восторга.
Джостен оказался не единственным, кто успел забыть, как Кевин играл на пике своих возможностей. Вороны списали Дэя со счетов, когда он сломал руку, а затем, как только осознали что придётся снова сражаться с ним, выучили его стиль игры правой рукой. Но даже если они предполагали, что подобное может случиться, они всё равно не смогли бы подготовиться, потому что теперь Кевин не боялся унизить Рико своим мастерством. Он использовал слабости бывшей команды при любой удобной возможности, и в отсутствие Жана на поле мог использовать французский, чтобы координироваться с Нилом через всё поле. Дэй забил первый гол спустя три минуты после начала второго тайма и ещё через пять минут после этого забил ещё один.
Как Нил с Кевином и предполагали, Вороны объединились, и вот тогда игра превратилась в настоящее неистовое побоище. Раз за разом они уверенно оттесняли Мэтта с Аароном в сторону, чтобы ударить по воротам; и каждый раз Эндрю блокировал их броски. Временами он окрикивал защитников, может, понимая, что те уже начали выдыхаться, а может, он был слишком сосредоточен на нападающих Воронов, чтобы отвлекаться собственную защиту, перекрывающую обзор на мяч. Нил ещё никогда не видел, чтобы Эндрю так играл: усердно, быстро и решительно; у Миниярда было обещание, которое он собирался сдержать, и ворота, которые он должен был охранять.
Спустя семнадцать минут счет изменился на восемь к шести, и у Воронов начали серьёзно сдавать нервы. В ответ на третий гол Кевина Ричер не придумал ничего лучше, кроме как ударить его. Он не ограничился одним замахом, а навалился на него всем корпусом. Судьи остановили матч и открыли двери на поле, однако игроки сбежались на драку быстрее. Вратари оказались единственными, кто остались на своих местах, и просто наблюдали за происходящим, отказавшись покидать свои владения.
Понадобились усилия сразу всех шестерых рефери, чтобы разнять массовое побоище. Ричера удалили с поля вместе с красной карточкой, а Кевину и Мэтту присудили по жёлтой.
Воронам засчитали фол, и, воспользовавшись возможностью, Кевин забил четвёртый гол, однако это никак не улучшило общее настроение. Теперь, вместо того чтобы давить Кевина, Вороны сконцентрировались на защитниках и Эндрю. Мэтт и Аарон спотыкались и ошибались значительно чаще, потому что противники мешали им буквально на каждом шагу.
Почувствовав это, Мэтт и Аарон начали огрызаться агрессивнее, и Нил понимал, что такими темпами кто-то из них точно будет удалён с поля. В это время Элисон превратилась в ретранслятор общего лисьего возмущения: она безостановочно выкрикивала грязные оскорбления и изощрённые угрозы в адрес каждого отдельного Ворона.
В следующий раз, когда Дженкинс удалось обогнуть Аарона, Рейнольдс перехватила мяч и отдала пас на ворота. Было очевидно, что Эндрю доберётся до мяча первым, однако Уильямс всё равно погнался за ним. Когда Миниярд отдал мяч обратно в игру, Уильямс должен был вернуться к команде, чтобы перегруппироваться для следующего маневра. Вместо этого он на полном ходу влетел Эндрю, всем телом откинув его в стену.
Ворота Лисов окрасились красным, ошибочно засчитав вес игрока за полноценный гол.
Трибуны как по команде погрузились в напряжённую тишину; силовые приёмы в адрес вратаря считались грубейшим нарушением в игре. К тому времени, как фанаты пришли в себя, подняв возмущённый шум, Эндрю уже отпихнул Уильямса в сторону. Он оттолкнулся от стены, сделал пару нетвердых шагов и махнул рукой, призывая приостановить игру. Экипировка вратаря предназначалась в первую очередь для защиты от ударов по касательной и скоростных мячей, она не могла выдержать тяжесть клюшек или энергию человеческих тел. Из Эндрю в прямом смысле вышибли дух.
Нил сократил расстояние между ними, словно его и не было. Он не помнил, как бросил клюшку, просто в какой-то момент осознал, что обе его руки свободны. В следующую секунду Джостен вскинул ладони на наплечные щитки Уильямса и со всей силы толкнул его. Дженкинс попыталась поймать товарища, однако не смогла удержать его от падения, и Уильямс тяжело рухнул на колени. Мэтт успел рывком оттащить Джостена до того, как тот решил продолжить.
