ПРОЛОГ
Давным-давно…
Я чувствую себя иначе, чем я думал.
Убивая его.
Костяшки пальцев напрягаются, когда я выкручиваю запястье, и когда его глаза расширяются, кровь брызжет из его шеи и заливает кожу на моем предплечье, меня охватывает чувство удовлетворения от того, что я решил вонзить свой клинок в его сонную артерию. Достаточно смертельно, чтобы обеспечить его смерть, но достаточно медленно, чтобы я мог наслаждаться, наблюдая, как каждая последняя секунда его жалкой жизни утекает, забирая с собой его убогую душу.
Я знал, что ему понадобятся всего несколько секунд, чтобы потерять сознание, но это все, что мне нужно.
Несколько секунд.
Достаточно, чтобы он заглянул мне в глаза и понял, что я — монстр, которого он помог создать. Живое воплощение его грехов, вернувшееся, чтобы посеять справедливость.
Но я надеялся, что он будет умолять. Хоть немного.
Я остаюсь над ним еще долго после того, как кайф от его кровопролития исчезает, моя мозолистая ладонь обхватывает его шею, а другая сжимает ножны моего клинка, ожидая чего-то. Но единственное, что приходит, — это холод, когда его кровь остывает на моей коже, и осознание того, что не его смерть принесет мне покой.
Только когда мой телефон вибрирует в кармане, я отпускаю его, тяжесть его контроля исчезает, когда его труп падает с моих рук.
— Привет, Руфус.
— Сколько раз я должен повторять, чтобы ты не называл меня так? — огрызается он.
Я ухмыляюсь.
— По крайней мере, еще один раз.
— Все готово?
Пройдя через кабинет в ванную комнату, я открываю кран, пока вода не станет теплой, включаю громкую связь и начинаю смывать брызги крови с рук.
— Конечно, да.
Ру ворчит.
— Как ты себя чувствуешь?
Мои руки держатся за край раковины, и я наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть на себя в зеркало.
Как я себя чувствую?
Сердце не учащается. Нет огня, бурлящего в моих венах. Никакой силы, вытекающей из моих костей.
— Боюсь, мои ожидание не особо оправдались.
Схватив полотенце с крючка на стене, я вытираюсь и возвращаюсь в кабинет за своим костюмом.
— Ну, это неудивительно. Джеймс Барри(имя автора сказки «Питер Пэн»), самый трудный ребенок во всей, блять, вселенной, которому невозможно угодить.
Я ухмыляюсь, застегивая пиджак, поправляя манжеты, и возвращаюсь назад, чтобы встать над дядей. Я смотрю на него, его черные глаза безучастно смотрят в потолок, его рот открыт и расслаблен — точно такой же, каким дядя всегда заставлял держать мой рот.
Забавно.
Но моя невинность была украдена задолго до него.
Я отпихиваю его ногой с дороги, его отвратительные крокодиловые ботинки все в крови, которая скопилась под его телом.
Вздохнув, я щипаю себя за переносицу.
— Все стало немного… грязно.
— Я позабочусь об этом, — Ру смеется. — Расслабься, парень. Ты хорошо справился. Встретимся в «Веселом Роджере»? Пора праздновать.
Я кладу трубку, ничего не ответив, и даю себе время осознать, что это последний момент, который я провожу с родственником. Закрыв глаза, я глубоко вздыхаю, ища хоть каплю сожаления.
Его нет.
Тик.
Тик.
Тик.
Звук прорывается сквозь тишину, царапая мои внутренности. Я скрежещу зубами, когда мои глаза распахиваются, а уши напрягаются
