Неприличное предложение - Елена Лабрус

Мужчина зло смял фотографию и отвернулся к окну:

— Шалава!

Платон Прегер, владелец вендинговой компании, вошедшей в прошлом году в пятёрку лидеров мирового рынка автоматизированной торговли, подозревал, что жена ему изменяет. И всё же до последнего надеялся, что это лишь его мнительность.

Факт, что эта дрянь наставляет ему рога, заставил его сжать кулаки и заскрипеть зубами.

Он толкнул столик, едва справляясь с чувствами, что не мог не испытывать после пяти лет брака, который считал счастливым — и маленькая вазочка с какими-то жёлтеньким весенними цветочками покачнулась и упала.

«…более 14 тыс. точек с торговыми автоматами в 60 городах страны, ежемесячным оборотом 4 млрд. рублей…» — расплылось мокрое пятно по свежей газете, рассказывающей об успехах его компании «Премикс», но в этот миг ему показалось, что это не буквы расплываются — это всё плывёт у него перед глазами, не газета тонет — он захлёбывается от гнева, злости, обиды, боли.

«Сука! Лживая сука», — бросил он мятый комок снимка, что принёс частный детектив, в лужу и туда же бросил конверт, из которого только что достал фотографии. Остальные снимки он убрал в рабочую папку, но эта… словно в душу плеснули кислотой.

Расторопная официантка, что до этого терпеливо ждала, когда он будет готов сделать заказ, тут же подошла устранить последствия потопа.

Прегер снова отвернулся к окну.

— Экскурсии! Недорого! — зазывал прохожих приветливый девичий голосок. — Не желаете прокатится с ветерком на кораблике по ночному городу? А на комфортабельном автобусе? Днём? Почти даром.

Прямо под окном ресторана, выходящего на центральную улицу города, девушка в фирменном ярко-зелёном фартуке поверх куртки и такого же цвета бейсболке, надетой козырьком назад, раздавала безыскусные, отпечатанные на цветной бумаге флаеры с услугами какого-то туристического агентства.

Каждый день Платон Прегер, преуспевающий бизнесмен и заботливый, мать его, супруг, обедал в этом дорогом ресторане. И каждый день, кажется, вторую неделю подряд в это же время хорошенькая блондинка с ангельским личиком вручала под окном свои листовки.

Худенькая. Бойкая. В джинсах. Со стянутыми в хвост, густыми светло-русыми волосами. Улыбчивая. Доброжелательная. Она охотно останавливалась, чтобы объяснить каждому заинтересованному как позвонить и куда пройти. «Тут недалеко!» — махала рукой, разворачиваясь в сторону то офиса агентства, то парковки с автобусом. И на звук её глубокого сочного голоса у Прегера даже что-то отзывалось внутри.

Может, желание купить чёртову экскурсию?

Он усмехнулся и хрустнул шеей, когда в его голове вдруг созрел дьявольский план.

«Значит, как мужчина я тебя больше не устраиваю? — мысленно обратился он к неверной жене. — Меня одного тебе не хватает? Я вдруг стал недостаточно хорош для такой похотливой суки? Или я всегда был нужен тебе только как статус и кошелёк? Ну что ж, пусть так, долг платежом красен…»

Платон снял обручальное кольцо и убрал в карман. Повернулся к официантке:

— Мерло, цыплёнка под грибным соусом, пасту под соусом песто и… два бокала.

— Хорошо, Платон Андреевич, — кивнула та и тут же скрылась на кухне.

— Ты далеко? — набрал Прегер Селиванова — своего помощника, правую руку и первого человека в его личном окружении. Совсем недавно — первого. Сейчас этот факт стоял под вопросом.

— Уже здесь, патрон, — бодро ответил Григорий в трубку.

Платон услышал хлопок двери, лёгкие шаги по ступеням лестницы, поднимающей зал ресторана над проспектом на добрых полтора метра, позволяя посетителям рассматривать прохожих через большие окна свысока. А потом из-за поворота стены, отгораживающей уединённой место у окна от входа, показался и сам Селиванов.

— Патрон! — поприветствовал босса и, не спрашивая разрешения, завалился напротив в кожаное кресло с высокой спинкой, как наследник трона напротив короля.

— Всё готово? — исподлобья посмотрел владелец «Премикса» на своего смазливого помощника.

Смазливого, похотливого, блудливого, нахального, в общем обладающего всеми необходимыми качествами, чтобы бабы сходили по нему с ума.

В каких мексиканских притонах он нахватался испанского, Прегер мог только догадываться, но знания языка Селиванову хватало только чтобы называть босса «патрон», вместо «да» отвечать «си» и ругаться словом «пу̀та» во всех его комбинациях: от «де пута мадре», что значило нечто замечательное и прекрасное, до «уна путада» как синоним паршивого, впрочем, и это он иногда путал.

— Си, патрон! Всё здесь, — Селиванов гордо положил на стол папку.

В этой скромной кожаной папке сейчас находилось будущее компании — документы на покупку британского вендингового оператора «Таймснэк». Осталось только подписать договора, что, наконец, устроили обе стороны, и закончить сделку, которая сулила «Промиксу» головокружительные перспективы, выход на европейский рынок и место не в пятёрке, а, как минимум, в тройке лидеров рынка.

Григорий довольно выдохнул.

Высокий, длинноногий, стройный. С улыбкой молодого Бельмондо, бунтарской харизмой и неукротимым обаянием, Селиванов в свои тридцать два на фоне сорокалетнего коренастого Прегера выглядел как молодой олень на фоне неприступной скалы.

«Как Табаки рядом с Шерханом», — как-то брезгливо сказала о Григории Рита, имея в виду героев «Маугли»: пронырливого шакала и матёрого тигра. Тогда он не прислушался к её меткому замечанию: она недолюбливала Селиванова. Тогда выглядеть «скалой», приютившей, даже спасшей, молодого толкового оленя Платону нравилось больше. Тем более двойная немецкая фамилия его предков звучала как Прегер-Фельзер. «Фельзер» в переводе — скала, утёс, а вот «прегер» — видимо, живший в Праге. Платон не особо увлекался генеалогией, это всё раскопала Рита.

Рита…

Напоминание о жене обожгло изнутри изжогой.

Пу̀та! Пута де мьерда! Выругался он. В свете последней информации испанское ругательство подходило чёртовой шлюхе как никогда.

— Экскурсии! Недорого! — донеслось из-за приоткрытого окна.

Григорий потянулся, чтобы посмотреть на девчонку, и улыбнулся так, словно облизнулся.

Это всё и решило.

Да, девчонка была прехорошенькая, чего уж. Невысокая, с аппетитной, обтянутой джинсами попкой. Полной грудью, подрагивающей в вырезе кофточки: когда солнце особенно припекало, она расстёгивала куртку. И этот голос…

— Позови-ка мне её, — не оборачиваясь, кивнул Прегер.

— Кого? — засомневался Селиванов.

— Девчонку.

— Зачем? — он испуганно вытаращил глаза.

— Экскурсию хочу купить, — усмехнулся Прегер. — Зачем же ещё.

— Платон, — Георгий послушно встал, но выражение лица у него было встревоженное. — Что происходит?

— А ты не знаешь? — делано удивился Прегер.

— Понятия не имею. Ты же меня в последнее время держишь не иначе как за курьера. Принеси, подай, иди на хрен, не мешай. Я чем-то провинился? Что-то сделал не так? Я же…

— Девчонку приведи, — перебил его Платон.

Селиванов осёкся, кивнул и послушно побежал вниз по лестнице.