Lа Сucinа = Кухня - Лили Прайор

Моей маме, Джанет

Хочу поблагодарить моего мужа,

Кристофера, которому всегда

удавалось воодушевлять

и поддерживать меня.

Без него эта книга не была бы написана.

Спасибо также моему агенту, Джен Нэггер,

за ее веру в меня и в «Lа Сиcinа»,

за ее неоценимую помощь, тяжкий труд

и доброту.

Еще я хочу поблагодарить

моего редактора, Джулию Серебрински,

за благосклонное отношение к этому творению.

И наконец, всех тех,

кто ободрял меня и помогал мне в работе.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

(в порядке появления):

Я, Роза Фьоре

Англичанин (Рэндольф Хант), мой любовник

Бабушка Кальцино, моя бабушка с материнской стороны

Бартоломео Соньо, моя первая любовь

Донна Изабелла (Мама) Фьоре, урожденная Кальцино, во втором браке — Мама Калабрезе, моя мать

Дон (Папа) Филиппо Фьоре, мой отец

Мои шесть старших братьев:

Луиджи Фьоре

Леонардо Фьоре

Марио Фьоре

Джулиано Фьоре

Джузеппе Фьоре

Сальваторе Фьоре

Гуэрра и Паче, сиамские близнецы, мои братья

Маргарита Дженгива, повивальная бабка

Падре Франческо, священник

Фасколо Байкале, виноградарь

Сперато Маддалони, хозяин овцеводческой фермы

Мафальда Прунето, сыровар

Сесто Фиссаджи, хозяин оливковой фермы

Донателло Манчини, мальчик, прислуживающий в алтаре

Антонино Калабрезе, второй муж Мамы Фьоре, мой отчим

Дедушка Фьоре, мой дедушка с отцовской стороны Авентина Валенте, барменша из Лингваглоссы, которая вышла замуж за моего брата Луиджи Фьоре

Паоло Альбони, раnеttеге (булочник) из Франка-виллы

Мьеле, моя свинья

Челесте, мой попугай

Бабушка Фьоре, моя бабушка с отцовской стороны Крочифиссо, вахтер в Национальной библиотеке Донна Мария (Бабуля) Фролла, бакалейщица и моя квартирная хозяйка в Палермо

Неро, мопс Бабули Фролла

Дон Серджио (Дедуля) Фролла, муж донны Фролла

Констанца, библиотекарша

Сестры донны Изабеллы Фьоре, мои тетки:

Катерина Кальцино

Ида Кальцино

Рита Кальцино

Лучия Кальцино

Братья донны Изабеллы Фьоре, мои дядья:

Гульелмо Кальцино

Лоренцо Кальцино

Пьетро Кальцино

Розарио, придурковатый рабочий с фермы

Лучано, пастух

Дон Умберто Соньо, отец Бартоломео, уважаемый человек

Донна Эванджелина Соньо. мать Бартоломео

Галло Карло, петушок

Донна Рубино Соньо (Бабушка Соньо), бабушка Бартоломео с отцовской стороны

Донна София Бакки, невеста Бартоломео

Дон Фредо Бакки, друг дона Умберто Соньо, уважаемый человек

Донна Тереза Бакки, мать Софии

Эрнесто Томби, владелец похоронного бюро в Кастильоне

Сестры Бартоломео

Донна Джиневра Соньо

Донна Перла Соньо

Донна Маргарита Соньо

Донна Лучия Соньо

Донна Анна Соньо

Барезе и Пироне, прихвостни дона Умберто Соньо

Синьор Раймондо Бандьера, директор Национальной библиотеки

Синьора Бандьера, его восхитительная супруга Квинто Кавалло, ювелир

Синьор Риволи, управляющий в банке, «Любопытный Том»

Синьора Росси, жена вахтера Крочифиссо

Реституто Раймондо, одноглазый вахтер, преемник Крочифиссо

Бальбина Бургондофара, доярка на ферме и любовница Антонино Калабрезе

Вдова Палумбо, подружка дона Серджио Фролла

Бьянкамария Оссобуко, супруга близнецов

Банко Куниберто, портной из Кастильоне

Доктор Леобино, врач семейства Фьоре

Мои племянницы:

Малютка Роза

Розита

Розина

Я роскошно возлежу на дубовом столе, и прохладная шелковистая столешница прилипает к моему обнаженному телу. Крестец, бедра, ягодицы. Эта ночь-кульминация, завершающий урок. При свечах я вижу, как Англичанин осторожно бродит среди теней в дальнем конце кухни, и позвякиванье его кастрюль изредка перемежается звуками летней ночи — жужжанием москитов и криками ослов.

Поставить пакет с мукой на стол. Старый дубовый стол, наследство Бабушки Кальцино, за многие годы ежедневного использования отполированный до бриллиантового блеска. Не слишком много муки. Но и не слишком мало. Столько, сколько нужно. Отличной муки, которую смолол из твердой пшеницы папаша Грацци в Маскали. Добавить морскую соль в правильной пропорции. Потом свежие яйца и вдобавок яичные желтки, в соответствии с количеством муки. Хорошее оливковое масло и чуть-чуть холодной воды.

Пальцами смешивать жидкости с мукой до получения теста без комков. Яйца могут показаться липкими на ощупь, но так и должно быть. Хорошенько помесить тесто кулаками: вниз-вверх.

Месить пока не заболят руки и пока ручейки пота не заструятся по спине, образуясь где-то в области лопаток и стекая в район ягодиц.

Это, конечно, зимой. А летом пот льет по лицу и телу, пропитывает одежду, капает на стол и на каменные плиты пола.

Когда тесто станет однородным и тягучим, смазать его небольшим количеством масла, накрыть влажной тряпочкой, и пусть отдохнет, потому что оно очень устало.

А пока ваше тесто отдыхает, можете полистать журнальчик, ознакомиться с сезонной модой или, выглянув в окно, понаблюдать за тем, как на углу юная Мария заигрывает с почтальоном. Посмотреть, как Фредо катается на велосипеде или как стая собак улепетывает от собаколова. И вообще на жизнь, идущую своим чередом.

Теперь можно раскатывать. Слегка посыпьте стол мукой и разделите тесто на восемь равных порций. Возьмите первую и начинайте раскатывать ее скалкой движением от себя, нажимая равномерно, чтобы получился прямоугольник. Продолжайте до тех пор, пока лист теста не станет толщиной с лезвие ножа. Ножа, перерезавшего горло Бартоломео. Разрезавшего его прекрасную юную плоть, как coltello [1] разрезает свиной жир.

Разрежьте лист надвое по горизонтали и отложите его в сторонку на пять минут, чтобы подсох. Проделайте то же самое с оставшимися порциями теста, и у вас получится шестнадцать листов. Теперь каждый из них порежьте в длину на полоски, как можно более узкие. Отложите просушить еще на пять минут. Вот и готовы ваши спагетти. Приправив их восхитительным соусом из спелых помидоров, базилика, баклажанов и рикотты, вы съедите их на обед, когда чиновники, ловкачи и мясники возвратятся домой на сиесту и неугомонный город впадет в спячку на несколько быстротечных часов.

После убийства Бартоломео я готовила макароны днем и ночью. Я укрылась в кухне, как иные женщины укрываются в монастырях. Так поступила Паскуала Тредичи, когда ее возлюбленного, Роберто, забодал бык.

Я всегда любила готовить, а в те мрачные дни это было единственное занятие, которое могло меня успокоить. Я очень долго не возвращалась из добровольной кухонной ссылки. Заглушала в себе боль тем, что стряпала, стряпала и снова стряпала.

Я тогда еще жила с моим семейством на ферме в долине Алькантара, у подножия крепости Кастильоне, на востоке острова Сицилия, рядом со склоном великого вулкана.

Долина Алькантара славится своим плодородием. Здешние оливки мясистее, апельсины сочнее, а свиньи жирнее, чем где-либо еще. Благодатность края сказалась и на