Сердце напополам - Юлия Резник

ГЛАВА 1

Пик… Пик… Пик… В такт пульсирующей в висках боли. На секунду зажмуриваюсь, а когда чуть отпускает, отрепетированно-приветливым голосом интересуюсь:

– Не желаете приобрести товары по акции?

– Да на хрена мне ваша просрочка? Лучше телефончик черкни.

Забулдыге, у которого из покупок на ленте в девять десять утра – бутылка дешевой водки и пельмени? Ага. Бегу. Волосы назад.

И кстати, нет у нас никакой просрочки. За это сейчас такие штрафы, что товары с истекающим сроком годности реально выгоднее списать.

– С вас тысяча тридцать три…

– Эй, метелка! Я телефончик попросил. Ты че, меня не расслышала?

Сделав медленный вдох, поднимаю взгляд на горе-пикапера. Агрессивный подкат вроде этого – далеко не самое худшее из того, что может случиться с кассиром дешевого супермаркета, но как же это все задолбало! В такие моменты очень хочется встать из-за кассы и дать обидчику в морду. Но, во-первых, я сама постоянно твержу сотрудникам о стрессоустойчивости, а во-вторых, у мужика и без меня неполный комплект зубов. Будет жалко выбить ему последние.

– Меня уволят, если я сделаю что-то подобное на рабочем месте. У вас есть карта нашего магазина?

– Так я после работы зайду, – «осчастливливает» меня мужик, игриво склоняясь к ленте. – Когда заканчиваешь?

Поздно. К тому моменту ты до того ужрешься, что вряд вообще сможешь передвигаться.

– График работы магазина указан на входной двери. Оплачивать будете картой или наличными?

К счастью, мужик больше не задерживает очередь и достает из кармана пару засаленных купюр. С трудом скрывая брезгливость, открываю кассу и начинаю отсчитывать сдачу, когда из-за спины материализуется Лидочка – кассирша, за которую я здесь с самого утра отдуваюсь.

– Привет, Петровна. Спасибо большущее, что прикрыла. Ленка – зараза такая. Я ее когда-нибудь прибью! Представляешь, в шесть утра мне говорит, что ей, видите ли, костюм Бабы-яги нужен! Вот скажи мне, почему дети вспоминают о таких вещах в последний момент?

Встаю со стула, освобождая для Лиды место. Она старше меня на два года, но в иерархии должностей именно меня принято называть по имени-отчеству. Я и сама не поняла, в какой момент из Светика, Светки, Светочки превратилась в Петровну… Знаю, звучит ужасно.

– Без понятия.

– Еще бы! У тебя детей нет. А мои меня скоро сведут в могилу! Вот интересно, из чего, по мнению Ленки, я должна была ей соорудить этот проклятый костюм? – возмущается Лида.

– Из чего-то же соорудила, – натянуто улыбаюсь в ответ. Голова болит все сильней. Зато мне почти не больно от этого «у тебя детей нет»…

– Да уж конечно. Голь на выдумки хитра. Слушай, а у тебя нормально стоит та елочка, что мы купили?

На самом деле это никакая не елочка, а маленькая пихта в горшке, из тех, что выбрасываются на продажу к Новому году на кассах.

– Ага.

– А у меня засохла. Как бы ее мои ироды чем не удобрили, как в прошлый раз. Ой, я же совсем забыла! Там, – Лида понижает голос до громкого шепота и начинает пробивать товар, дескать, ты не думай, я тут не языком чешу, а работаю, – Костик твой приехал. На складе торчит.

Сердце… не екает, нет. Так, запинается от неожиданности и принимается устало тарахтеть дальше.

– С чего это он мой? – бурчу, отступая прочь, чтобы избежать ненужного разговора. Интересно, кто еще в курсе, что мы с Верником встречались? Примерно все? Как же мерзко…

Плетусь прочь из зала. Проходы между прилавками украшены дешевой мишурой и пластмассовыми шарами. Из колонок под потолком звучит Джингл Беллз. Репертуар, имеющий целью поднять настроение покупателям и на этом кураже скупить оптом даже то, что они и не думали покупать, не меняется с конца ноября, и непосредственно к праздникам успевает обрыднуть.

Стараясь не думать о Костике, придирчиво изучаю полки. Девочки уже практически закончили ежедневный ритуал – смену ценников. Полы чистые, несмотря на снежную кашу на улице. Наша уборщица баба Маня зорко за этим бдит. А я бдю за всеми сотрудниками. Недаром ведь дослужилась до должности директора магазина. Пока иду мимо отдела молочки, успеваю замерзнуть. Не спасает даже затрапезного вида телогрейка, которую я надеваю, когда приходится самой выйти в торговый зал. Мамочки! Совсем я про нее забыла. Ладно, фирменный фартук не сняла, но это… Красота, блин. В отчаянии прохожусь ладонями по меховой оторочке. Взбиваю пальцами волосы, кусаю губы, чтобы придать им цвет перед встречей с бывшим. Знала бы, что он явится, так постаралась бы выглядеть на все сто. Проблема в том, что я вообще никогда не знала, когда Костик в следующий раз нагрянет, а выглядеть хорошо каждый день для человека, едва выбравшегося из депрессии, слишком энергозатратно.

– Привет! Ты где ходишь? Я жду, жду…

Он все так же хорош собой. Брюки, рубашка, полупальто… На фоне контингента, с которым мне приходится иметь дело – почти принц из сказки. Наш региональный менеджер.

– А ждешь чего?

– Свет, ну не начинай, а? Я соскучился жутко. Это тебе подарок к празднику.

Смотрю на пакет. Красивый, с новогодним орнаментом. У нас в магазине такие же продаются. Не удивлюсь, если и подарок он купил там, чтобы время не тратить даром. Вино и коробка конфет – стандартный набор. Не знаю, какой идиот придумал, что любовниц непременно балуют. В нашем случае это не так и близко. Впрочем, я сама виновата. Потому что путалась с женатым мужиком по любви.

– Ты развелся, Кость?

– Снова-здорово? – Злится. – Я ведь говорил, Свет. Ну, все… Перестань. Праздник же. Иди сюда. Скучала?

Костя оттесняет меня в угол между тележкой, доверху набитой хлебом, и выкрашенной синей краской стеной. Горячие губы накрывают мои. На секунду я поддаюсь. Оголодавшее тело хочет ласки. А потом, когда руки Кости нетерпеливо сползают ко мне на задницу, перед глазами проносится, как это все сейчас будет, и я психую:

– Прекрати! Ты не приезжал два месяца, а сейчас решил, что я приму тебя с распростертыми объятиями?

– А кто виноват, что я не приезжал? Мне надоели твои истерики на пустом месте.

– Вот, значит, как? На пустом? – от злости боль в висках