Ты чего? – дергаюсь, но лишь плотней вжимаюсь в каменно-твердый пах.
– Да ладно. Все ты понимаешь. И я понимаю, че ты как на иголках весь вечер сидела.
– Ты меня с кем-то путаешь. Отвали. Я не шлюха.
– Конечно, не шлюха, – рука Дениса, лежащая на животе, плавно смещается вниз под резинку. – Просто баба… Просто давно без мужика, а это несладко, да? – мягкие пальцы проходятся по лобку и опускаются к ноющему клитору. – Чуть-чуть ласки хочется, угадал? Да ты не дергайся, я тебе хорошо сделаю.
ГЛАВА 3
Я такого не планировал. Конечно, нет. И когда ее увидел, зажатую в углу каким-то придурком, даже ничего не шевельнулось. Так, по зоновской привычке срисовал, с кем имею дело, и потопал дальше. Зона быстро учит «читать» людей. Даже на первый взгляд нечитаемых. Света же вообще – открытая книга. Таких баб у нас по стране – вагон. Одиноких – не зря же с чужим мужиком путается, недолюбленных, уставших… Зэки спецом таких ищут. Им запудрить мозги – раз плюнуть. Хоть на передачку, да разведут. Я их не осуждаю. Каждый выживает, как может. Но сам к таким методам не прибегал. Может, потому что не припекало. За меня как-то сразу Батя впрягся. Под крылом пахана мне на зоне жилось гораздо вольготнее, чем другим. И со жрачкой все нормально было, и с другими ништяками вроде тех же шлюх, с которыми нам нет-нет да и устраивали свидание. Точней, устраивали свидания Бате, а он делился.
Батя на зоне для меня был кем-то вроде… бати, да. Я, может, только благодаря ему и выплыл. Из депрессии какой-то лютой, когда понял, как меня предали, да и вообще. Ну что меня, мальчика-одуванчика, ждало в застенках? Я ж домашний, правильный… был. Я людям верил. Не всем, конечно, но близким – очень даже. К этапу, правда, от моей веры ничего не осталось – откуда ей взяться, когда человек, которого ты считал лучшим другом, не только не помог выбраться из, в общем-то, решаемой ситуации, но еще и, воспользовавшись ею, присвоил себе проект, в котором я был главным разрабом? Так банально променяв нашу дружбу на бабки, которых он даже в доле напополам со мной за всю жизнь никогда не истратил бы. А ему, суке, мало было.
В той жизни я разработчиком был, да… Айтишником. Днем – код, ночью – тусовки и девки. Денег до хера, планов и самоуверенности – еще больше. Жизнь перла. Съемная хата в башне, спортивная тачка, друзья – куда ни ткнись. Чего стоила их дружба, я понял, когда насмерть сбил дядьку одного фильдеперсового депутата. Перебегал-то мужик в неположенном месте. А меня все равно по статье осудили. Депутат ведь, че… Впаяли по полной.
Кстати, эта дурочка не спросила даже, за что я сел. Наивная? Вряд ли. Просто мозг в трусы вытек. Я ж не слепой, видел, как она на меня облизывалась. Но это уже потом, когда она меня полуголым увидела. А поначалу Светке меня вроде как и впрямь жалко стало. Не зря ведь она разрешила у нее переночевать. Я клещом в это предложение вцепился. Потому что силы были на нуле, а предложение Светы давало мне какую-никакую передышку. И видно, быстро мои резервы пополнились, потому что, уже стоя под душем, я задумался и о будущем. Обжигающе горячие струи били в спину, а я размышлял над тем, что это все, конечно, хорошо, но не решает моих проблем. И дальше – один черт, непонятно. Снять хату зэку довольно проблематично. Особенно когда ни копейки лишней. Можно, конечно, попросить Батю, но… Западло. Я и так ему по гроб жизни должен. Вот выйдет – другое дело. Я все добро отработаю и, вероятно, со временем выйду в плюс. По крайней мере, у нас такой план. А пока сам буду вертеться, не маленький. В этом смысле Света, скажем так, удобный вариант. Тут главное – не спугнуть. Надавить, ведь вижу, что хочет, но не сломать… Не сломать. Чтобы не погнала меня взашей, когда опомнится. Потому что идти мне пока некуда. Прости, девочка. Жизнь – такая сука.
Чего я не предусмотрел, так это того, как меня самого торкнет происходящее. И она – такая напуганная, такая мягкая под руками… Мокрая.
– Чуть-чуть ласки хочется, угадал? – бьется, возится. Задницей крепкой по стояку туда-сюда. Су-у-ука. Вот и как тут думать головой? Как контролировать? Себя, ее… Чтобы не сбежала. – Да ты не дергайся, я тебе хорошо сделаю.
– Прекрати!
Ага. Сейчас… Говорю же – я хорошо людей читаю. Такой уступать нельзя. Она на работе так накомандуется, что в постели с радостью пойдет вниз, в подчинение… Уже уходит. Вон как на пальцах ерзает. Тесная. Стонет, дрожит. Тонкие волоски на затылке приподнимаются. Чистая девочка. Сладкая? Сжимаю зубы на холке. О да… И пахнет просто одуряюще. Свежестью и… нормальностью. Чем-то горьким. Как будто сливовой косточкой.
– Нельзя же так, – всхлипывает.
– А мы никому не скажем.
Понятно, что связь с зэком Света вряд ли захочет светить. Да мне это и без надобности. Я не против быть ее маленьким грязным секретом. В конце концов, у каждого из нас свои тараканы. И мотивы свои… Я ведь тоже – не сказать, что со всей душой к ней. Надо, и надо. И хорошо еще, что полезное в данном случае еще и приятно. Очень… Что удивительно, ведь Света очень отличается от вылизанных инстасамок, которых я предпочитал в прошлой жизни, как день от ночи.
Веду по упругому животику вверх. Белья на ней нет. Сжимаю сиськи. Тяжелые, спелые троечки. Ей сколько? За тридцать, наверное. Тело женственное, очень отзывчивое. И это неожиданно вставляет. Хочется повернуть ее лицом к себе и все как следует рассмотреть, но пока то да се, Светка может опомниться. А значит, надо додавливать ее так. Одной рукой сжимаю возбужденный сосок, пальцами другой проникаю в раскаленный жар ее тела. Головокружительно. Воу… Что-то я и впрямь не подрасчитал, что обходясь без бабы, сам так быстро и так качественно заведусь.
– Ч-черт, мась…
Светка со стоном выгибается, приподнимается на пальчиках. Я для устойчивости кладу руку ей на бедро и всей поверхностью ладони ощущаю, как от дикого напряжения дрожат ее мышцы. Картинка перед глазами становится ярче, как под хорошей дозой… Веду носом по
