Лина растерянно улыбнулась.
Они, действительно, шагали вперед и сравнительно быстро.
– Егор обидится, – предположила она.
– Не дурак же он! – Возразил Мик.
Вот она, мужская солидарность. Лина пробормотала, что умные люди не срываются на других, как дикие орангутанги. Мик усмехнулся.
– Он не срывался. Он запутался.
Она ждала объяснений, но Мик лишь улыбался. Лина даже вперед забежала, чтобы убедиться, не ошиблась ли. Нет, все верно – улыбка сияла на лице.
Лина рассмеялась от удовольствия.
– Ты чего?
– А ты чего?
У нее затрезвонил сотовый. Звонил Егор, и был чрезвычайно зол. Лина некоторое время слушала его, а потом рявкнула:
– Все?! До завтра, ваше величество!
– Если хочешь, можем его подождать, – предложил Мик, наблюдая, как она трясущимися руками запихивает телефон в карман рюкзака.
– Ничего я не хочу! Пошли!
Она решительно потянула его за рукав.
– Кстати, тебе не жарко в этой фуфайке?
Мик все ходил в олимпийке.
– Жарко. Но красота требует жертв!
– Остришь, да?
– Пытаюсь, – скромно потупил глаза Мик.
Ему снова удалось развеселить ее. Егор был забыт. Точнее, забыто его поведение. В общем, Лина расслабилась и настроилась позитивно. Они шагали по улицам, отмечая, как город готовится к сезону: наравне с солнцем трудились таксисты, шашлычники и продавцы, пестрели цветы и павильоны с сувенирами, в новом парке развлечений запустили колесо обозрения.
– Зайдем? – Кивнула на громадину Лина.
– А школа?
– Ты же не ходишь, и я могу! – Она вызывающе смотрела на него.
Мол, давай, поспорь. Дескать, давай, отговорись!
– У меня есть причины, – солидно высказался Мик.
Лина усадила его на лавочку перед парком и завела воспитательную беседу. Она осознавала, что зря старается, но стерпеть не могла. Это раньше ее не касалось, кто он, как живет, чем дышит. Теперь она отчитывала его, как малолетнего оболтуса, как младшего братишку. Всех ребят с Украины устраивали в школу, Лина четко знала об этом.
– А ты, значит, сам не хочешь! Вроде не дурак, должен понимать, чем это кончится.
– И чем? – С притворным ужасом воскликнул он.
– Ну куда ты без образования денешься, а? – Жалостливо спросила Лина.
– Между прочим, Роджер Федерер еле умеет читать! – Парировал Мик.
– Ты что, задумал стать первой ракеткой?
– Не-а, мне просто некогда учиться!
Ей хотелось долбануть его по кумполу. Как выражались ее одноклассники. От досады Лина едва не скрипела зубами. И потому уже перестала стесняться в выражениях и подбирать слова помягче. Прямо сказала, что он – балбес. Беззаботность его тона не обманула ее. Лина распиналась, доказывая, что мечты – это здорово, но школа не помеха, а наоборот!
– Вот раскудахталась, – тихо, как бывало прежде, неразборчиво промямлил Мик.
У нее аж слезы на глазах выступили. Она переживает, а он…! И правда, балбес! Небось, обманывает родителей и… Или с кем он тут живет?
– Ты не думай, – торопливо произнесла Лина, – я к тебе не лезу, в смысле, не доковыриваюсь, если не хочешь, ничего не рассказывай! Но только ты сейчас упустишь… пропустишь много, потом не догонишь… а тренироваться все время тоже вредно, ты вон какой…
– Какой?
– Худой ты! И нечего на меня глазами сверкать!
– Ты сама сверкаешь! Плакать придумала – вот еще!
Оба заговорили разом, нить разговора была утрачена. Когда стихла буря, Мик выдохнул и немногословно объяснил, ч то вовсе не тратит все время на тренировки, а просто вынужден работать. Лина вплеснула руками, будто старушка.
– Прям вынужден? Вам что, пособие не платят?
– Это если оформить статус беженца. А я не хочу. И мама не хочет.
Она намеревалась спросить, почему, но не стала. Его взгляд красноречиво говорил о том, ч то тему пора менять.
– И где ты работаешь?
– Лина, хватит! У тебя платок есть? На, держи мой, вытрись.
– Ну, ладно.
Она громко высморкалась. Оказывается, все это время слезы текли и текли, и бог знает, на кого теперь Лина была похожа. Мик забрал у нее платок, протянул бутылку с водой. Она попила, успокаиваясь.
Мик уперся ладони в колени, словно собрался бежать. Смотрел прямо перед собой.
– Понимаешь, отец остался там, и мама хочет вернуться.
– А у меня мама замуж вышла, – сказала Лина, – а меня вот, к деду отправила.
Они помолчали. Лина снова было наладилась плакать, но Мик так больно сжал ей плечо, что она охнула и отвлеклась.
– Ты чего?
– А ты чего?
Улыбка осветила его лицо.
– Эх ты, Аполлинария!
– Услышал, да?
– Да вы так орали!
– А тебя на самом деле Мыколой зовут, да?
– Митрофаном, – хохотнул он.
– Ну правда!
– Пошли, я тебя в школу провожу. И отдай рюкзак, ладно? Ты учебники в нем таскаешь, что ли? Оставляла бы в парте.
– У нас нельзя.
– А у нас можно было…
Переговариваясь, они шагали вперед. Только вперед.
– Горец! Горец!
Так называл Егора только один человек – его младший брат. Этот человек выбежал на корт и махал руками, словно утопающий.
– Горец! Ну!
Обычно его поведение отличалось флегматичностью, так что игру прервали и на вопли побежали все трое: и Егор, и Лина с Миком.
– Что случилось?
– Ты цел?
– Пожар?!
– Папа едет! – Выдохнул мальчишка, вытирая со лба пот.
Взмокшие короткие волосы топорщились в разные стороны, делая его похожим на ежа. И это полностью соответствовало характеру. Десятилетний Иван, которого все на американский манер звали Джонни, был полной противоположностью брата – колючим, неулыбчивым букой.
Вопросы продолжали сыпаться:
– Куда едет?!
– Ты в порядке?
– А орал чего?!
Джонни схватил бутылку с водой, кем-то оставленную на лавочке, жадно забулькал. Потом степенно высказался:
– Вы телефонов не слышите никто. Я звонил, звонил, бестолку. Дядя Сережа по ходу спит, тоже не отвечает. Короче, мне пришлось самому бежать.
– Зачем? – Спросил Егор.
– За шкафом! Папа узнал, что ты школу прогуливаешь вторую неделю. Они с мамой разговаривали, а я услышал. Он сюда едет, разбираться. Все!
Как человек, выполнивший свой долг, Джонни бухнулся на лавку и вытянул ноги. Лина не помнила, чтобы он так много говорил.
Егор растерянно смотрел на ребят.
– Что-то я не подумал, – он взлохматил чуб, – совсем, блин, заигрался… ну, допустим, приедет он… ладно…
– Что ты бормочешь? – Джонни снова вскочил. – Делай ноги!
– В смысле?
– Сопли повисли!
– Джонни! – Лина осуждающе покачала головой, но добавила, что его предложение в целом выглядит разумно. Егору по-хорошему надо сваливать.
Мик спросил, откуда известно, что Егор именно здесь, а не прогуливает уроки, допустим, в кино.
