В тот день я шла в универ одна. Помню, как зашла в здание, и сразу же поймала на себе чужие взгляды. Именно тогда я поняла, что что-то здесь не так. Не была я той девчонкой, которая пользовалась такой популярностью. Я шла к своей аудитории, а на меня всё также продолжали пялиться. Червячок сомнения засел где-то глубоко в душе. Взгляды были разные. Кто-то смотрел с жалостью в глазах, а в чьих-то читалась усмешка. Девчонки перешептывались за спиной.
Помню, как молча вошла в аудиторию и села за свою парту. Третья слева. Именно это место стало моим и сопровождало меня практически на протяжении всей жизни. Тогда я не сразу заметила, как ко мне подсела наша староста. Улыбчивая девчонка с шилом в зад*** и криво улыбнулась.
— Мне очень жаль, Гель, — сказала она, — как ты держишься?
— О чём ты? — И именно тогда я поняла, что все эти взгляды были не просто так, — что-то с Ильей? — подскочила на месте, боясь услышать то, о чём не могла даже подумать. Но Катька, положив мне руки на плечи, медленно посадила обратно. — Успокойся, — стала гладить, — с ним всё в порядке, этот засранец… он не стоит того, чтобы ты волновалась о нём.
— О чём ты, Кать, — уже совсем ничего не понимала, — если с ним всё хорошо, то что ты хочешь сказать и почему мой Илья вдруг стал засранцем.
— Тебе лучше самой это увидеть, — девушка сочувственно посмотрела на меня и протянула телефон, на котором я сразу увидела улыбающееся лицо своего парня.
Я потянулась к телефону и сразу же включила видео. Сначала экран был черным, а на заднем фоне были слышны мужские басистые голоса, громкая музыка не давала возможности расслышать о чем они говорили. Геля не понимала зачем Катька показывает ей это. Сафарова никогда не любила подобные места со скопищем пьяных парней, в мыслях которых был лишь один разврат и алкоголь. Она уже собиралась отдать телефон обратно, как черная картинка сменилась, и на экране появилось какое-то помещение, похожее на клуб, а голоса стали чётче и разборчивее. Парни о чём-то говорили, спорили и громко смеялись, а пиво в их бокалах становилось всё меньше. И она услышала их разговор.
— Эй, Жек, — сказал кто-то из компании, — видишь вон ту красотку, спорим, что через тридцать минут она уйдёт отсюда со мной, и мы мило проведем время.
— Кишка тонка, — усмехнулся тот самый Жека, — уймись пацан, она тебе не по зубам.
— Пацаны, а вообще кто-нибудь спорил на девчонку, — подхватил разговор парней еще кто-то.
И именно в следующие секунды в моих глазах потемнело. Я увидела его. Своего любимого парня, который по какой-то причине уже неделю не отвечал на мои звонки и сообщения. Он сидел на диване и пил темно-красную жидкость с бокала, медленно покачиваясь из-за выпитого алкоголя, и смеялся. Рядом с ним сидело еще несколько человек, среди которых был и Женя, как я поняла дальше. Эти парни мне были не знакомы, хотя я знала практически всех его друзей.
— Я спорил, — поднял руку Жека, — на то, что затащу тёлочку в постель.
— И как, получилось?
— А ты сомневаешься в моих способностях, — подмигивает кому-то в сторону, и все начинают ржать.
— Что насчёт тебя Клин, — незнакомый голос доносится из-за камеры, и очень похоже на то, что именно обладатель этого голоса и снимает, — ты ведь как-то рассказывал нам,что спорил на девчонку, кто она?
Пауза в секунд тридцать заставляет меня задержать дыхание. Он никогда мне не рассказывал об этом. Да я даже представить не могу, чтобы мой Илья смог обойтись так с какой-нибудь девушкой. Нет, он, конечно, не сама невинность и у него есть свои грехи, но чтобы поступить так… Это нереально. Не хочу верить в это. Вот сейчас он точно посмотрит на этого умника и скажет, что это всё ложь и пустые сплетни, и он никогда ничего такого не делал и уж тем более даже не думал об этом. Но то, что произошло в следующий момент навсегда останется в моей памяти. Отчетливо запечатлится на всю жизнь. Ведь именно в тот момент я почувствовала, что означает эта фраза, и как больно бывает после.
«Земля уходит из под ног»
— Это ведь очевидно, — усмехается Клинин, — естественно это Сафарова, и влюбить её в себя оказалось проще чем я думал. Девчонка сама чуть не прыгнула в мои объятия, стоило лишь мне обратить на нее внимание. Лёгкая добыча. Совсем неинтересно.
Парни замолчали, явно не веря в то, что говорит их друг. Первый в себя пришёл Жека и молча поднялся с дивана. — Клин, по-моему тебе пора домой, ты перебрал чувак, — парень похлопал его по плечу, — ни за что не поверю, что ты смог поспорить на Гелю, да ты же с ней, как курица за яйцом носишься.
— А вы никогда не думали, что это всё специально, — обозлился Илья, — что я веду себя так, чтобы все поверили в это.
— Но ты же даже с отцом ее познакомил, — сказал кто-то из их компании, — разве это не доказательство того, что у вас всё серьезно.
— Это всего лишь часть плана. Я должен был влюбить её в себя, запудрить мозги и бросить.
— Но зачем, — спросил Жека, ничего не понимая, — она ведь этого не заслуживает.
— Я спорил с Королёвой, дочкой приятеля отца. Все же помнят какая она красотка. К тому же еще и сексуальная, чертовка. Всё время дразнит меня, когда остаемся наедине. Если б я влюбил Сафарову в себя, то Алёна отдалась бы мне. Что собственно я и сделал. Геля сейчас, как влюбленная дурочка, готова делать всё, что я ей скажу. Поэтому сорян парни, но я пошёл получать свой выигрыш.
Илья, покачиваясь встал с дивана и ушёл. На этом видео закончилось, и я снова встретила черный экран телефона. Только в этот раз кроме черного экрана я увидела отражение своего лица, по которому текли слёзы. Моё сердце разбили вдребезги. Уничтожили любую возможность верить в настоящую искреннюю любовь. Именно с этого дня Клинин Илья стал моим проклятием.
Не помню, как отдала телефон и что-то сказав, выбежала из аудитории. Постоянные взгляды косились в мою сторону, но я стойко выдерживала их, пытаясь снова не разреветься. Только не здесь. Я сильная и я смогу справиться с этим. А уже дома, лежа в кровати, я смогу выплеснуть всю боль, что чувствую, на подушку.
Я смутно помню, как прошла следующая неделя. Много слёз, постоянные истерики. Варька практически всё свободное время проводила рядом со мной. Иногда даже готовилась к школе, сидя рядом с моей кроватью и гладя по голове. Я пропустила неделю пар, сказав что приболела, но уверена, что вся группа знала истинную причину. Хорошо, что брат в это время был на стажировке, иначе узнав он об этом, уверена, что полетел бы разбираться с Клининым, а я этого хотела меньше всего. Позже я сказала ему, что мы расстались по обоюдному желанию, потому что у обоих пропали чувства. Но я видела, что он не поверил. Просто не стал лезть в душу и разбираться. За что, я ему очень благодарна.
Я отдалась этому человеку полностью. В какой-то момент перестав обращать внимания на себя. Был только он.
Любовь всей жизни.
И разочарование тоже.
Спустя неделю я всё-таки продолжила обучение в университете, хотя и было желание бросить всё к чертям и уехать подальше из этого города. Подальше от него.
Я всё-таки решилась написать ему. И еще одно сообщение улетело на номер телефона, добавляясь к сотне таких же отправленных за то время, как у нас всё еще было в порядке. Точнее, как тогда думала я.
«Может, объяснишь что всё это значит?» — текст моего сообщения.
И неожиданно для самой себя ответное сообщение пришло практически сразу.
«Если ты видела видео, то мне больше нечего сказать»
И больше ничего. Ни объяснений. Ни попыток оправдаться, чтобы не выглядеть полнейшим козлом в моих глазах. Хотя о чём это я. Ему же пофиг.
***Наше время***
— Что значит не было спора, — прихожу в себя после сказанных слов.
— То и значит, — усмехается Клинин, но больше с горечью, — тогда… та вечеринка она была заранее продуманной. Мы переснимали то видео раз пять, наверно. Вот пацаны тогда злились. Сказали, что больше никогда не согласятся на подобную хрень, какие деньги я бы им не предлагал.
