— Но зачем, — ошарашенно спрашиваю, — что я тебе такого сделала, чтобы так поступать со мной, — голос дрожит, и я ничего не могу с этим поделать.
— Ничего, — произносит тихо, — я просто хотел расстаться с тобой, а другого способа сделать так, чтоб ты не искала встреч и возненавидела меня, не видел. В тот вечер я много выпил и попросил пацанов подыграть мне. Они отговаривали, конечно, говорили, что это жестоко по отношению к тебе, но я их не слышал. Тогда мне важно было сделать так, чтобы ты была как можно…, — Илья дотрагивается до кончиков своих волос и приближается ближе ко мне, — я не могу тебе всего рассказать. Просто поверь мне.
— Ты просишь, чтобы я доверилась тебе после того, что ты сделал, — возмущаясь, отхожу назад и натягиваю капюшон. Дождь прекратился. Только сейчас смогла почувствовать, как холодно стало на улице. Ноябрьский ветер гуляет по всему парка и шевелит деревья. Сама не знаю отчего, но начинаю сильно дрожать. Засовываю руки в карманы толстовки и всё-таки подхожу ближе.
— Да я даже просить об этом не имею права, — усмехается, — если б не та вечеринка, я бы к тебе никогда не подошёл. Я еще тогда решил, что исчезну из твоей жизни, перестану появляться в общей компании, сменю сим-карту, да и вообще собирался уходить с университета, но отец был категорически против. Поэтому пришлось остаться, но стараться как можно реже пересекаться с тобой. И так почти два с половиной года продержался, но в том году увидел тебя на какой-то вечеринке с подругой, и у меня перед глазами как поплыло. Вспомнил, как мы с тобой познакомились. Как ты стеснялась в первое время гулять со мной наедине и всё время отворачивалась. Как впервые взял тебя за руку, сидя на последних рядах кинотеатра. Наш первый поцелуй. Нашу ночь. До сих пор помню первое совместное утро и то, как ты стеснялась и смущенно прятала лицо в подушку. Я был так счастлив тогда. Поэтому и не позволял себе думать и вспоминать об этом, чтобы окончательно не поехать, но в тот вечер…, — Клинин приблизился ко мне настолько близко, что я кожей чувствовала его дыхание, — когда увидел тебя улыбающуюся, счастливую… меня с головой и накрыло. Не знаю как почти полгода продержался. Всё время приходил к твоему подъезду, садился на лавочку и смотрел на светящееся окно, в надежде на то, что ты всё-таки выйдешь на балкон и я смогу увидеть тебя. Я знал, что мне нельзя приближаться к тебе. И всячески пытался не сделать этого. Но тогда, — Илья берет меня за плечи, а я накрывая его ладони, чтобы убрать их, но парень не даёт этого сделать, — когда ты с Варей пришла в клуб, набухался, как дибил последний, увидел тебя, и крышу снесло. Не помню, как подошёл. Видимо, алкоголь придаёт уверенности, либо наоборот, совсем мозгов лишает, — грустно усмехается. — Но я точно помню, что отдавал отчёт своим действиям. В тот вечер я просто решил, «эй, чувак, может ты послушаешь хоть раз своё гребанное сердце и хорошо проведёшь время с самой замечательной девчонкой, которую когда-либо встречал». Я не жалею о том вечере. Я вообще ни о чём не жалею. И безумно рад, что когда-то встретил такую девушку, как ты. Ты обязана быть счастливой. Пожалуйста. Будь. Ей.
— Почему ты не можешь сказать зачем сделал это, — одинокая слезинка катится по щеке, а я молча обхватываю лицо парня ладонями, пальчиками касаясь щёк, — почему…
— Ангел, — парень приближается так, что теперь наши лбы соприкасаются и стирает пальчиком слезинку, — я просто не могу сказать тебе об этом. Потому что это зависит не только от меня. Есть обстоятельства, которые мы не в силе решить. Но я надеюсь, что когда-нибудь смогу рассказать тебе всё, и мы вместе посмеемся над всей той хренью, что происходила с нами раньше. Я бы хотел быть всегда рядом с тобой. Улыбаться тому, как ты улыбаешься. Видеть тебя каждое утро сонной, и приносить завтраки в постель. Да, чёрт, я даже на это согласен. С тобой я становлюсь гребанным романтиком. Но я всё понимаю, Гель. Та боль, которую я тебе причинил, никуда не исчезнет. И ты всегда будешь помнить, что я натворил.
— Если бы ты мне только рассказал, — до сих не могла успокоиться, — если бы только…
— Гель, я уезжаю в Москву, — прерывает меня парень и разрывает объятия.
— Куда ты уезжаешь? В смысле, зачем ты собрался уезжать? — не понимаю, что происходит. Глаза застелило тонкой плёнкой. А дыхание участилось. — Это из-за меня? Что творится в твоей бошке, — злюсь. — Ты только что прямо тут признавался мне в чувствах, а уже в следующую минуту говоришь, что уезжаешь в Москву. То есть ты говорил мне всё это, уже зная, что уезжаешь в другой город. Какого хрена вообще? Знаешь что, Клинин, да не пошёл бы ты к чёрту вместе со своими чувствами, — отхожу назад и собираюсь уходить.
— Ты ведь сама сказала… а впрочем, неважно. Наверно, так даже будет лучше. Сафарова, — громко кричит, — когда я вернусь, ты от меня уже не отвертишься. Я прилиплюсь к тебе как жвачка к подошве, и заставлю снова полюбить меня. Когда-нибудь я решу всю эту хрень. И мы будем вместе. Я верю в нас. И заставлю поверить тебя. А тому парню, который обнимал тебя в бассейне, передай, что у него нет шансов. Потому что ты будешь только моей.
Клинин не видит моего лица, потому что я медленно, не оборачиваясь, ухожу с парка. Но я улыбаюсь. Искренне улыбаюсь от услышанных слов. Он ведь вернется, не знаю когда, но вернется. И с чего я только решила, что он уедет навсегда. Больная дурочка. Мы ведь стоим друг друга. Кто еще сможет терпеть такую истеричку, как я. И почему он только вспомнил Влада? Мы ведь просто друзья. Да и чувств у меня к нему никаких нет. А что он там только что сказал? Он будет бороться за наши чувства. Улыбаюсь, как идиотка.
Ну что ж, посмотрим как сильно ты будешь готов бороться за нашу любовь.
Пятая глава
Почти месяц прошел с того момента, когда я в последний раз видела Клинина. И если честно, я не понимала, что чувствую. Новых сообщений не было. Звонков тоже. Он будто исчез. И, видимо, появляться не собирался. А я просто отпустила эту ситуацию, стараясь не думать и не накручивать себя. Решила, что просто в какой-нибудь день всё решится. И глупо каждый день ждать именно этого. Либо он когда-нибудь приедет либо не вернется вообще. Но как бы я себя не отговаривала, думать о втором не хотелось вообще. Да, я давно еще поняла, что чувства к Илье никуда не делись, обида их просто глушила, а сейчас я просто не могла заставить себя не думать об этом человеке. После того вечера откровений я практически всю ночь не спала и думала о словах сказанных Ильёй. И как бы мне не хотелось верить в то, что Клинин говорил правду, червячок сомнения всё равно тщательно поместился в душе и грыз размышлениями и догадками. Именно поэтому я хотела бы, чтобы он вернулся, чтобы прояснил всю ситуацию окончательно, но он не возвращался. И только отсюда можно было делать выводы.
За всё время я только один раз раз получила конверт с цитатой внутри, хотя раньше за месяц их было, как минимум четыре. Я не знала, даже не представляла кто мог присылать их. Всё чаще мне стало казаться, что это делал Илья. Все зацепки указывали именно на него. Он уехал, и письма перестали приходить. И этот текст. Что могут значить эти слова?
«Когда существует тот, от чьих объятий ты таешь,
разве можно обнимать кого-то другого?»
Если это правда он, то ему не жить. Усмехнулась своим же мыслям. Какой самоуверенный тип. Думает, что я таю от его объятий? Еще чего. Только если в его мечтах.
Не знаю на самом ли деле это он или, может, мне просто хочется так думать, но факт оставался фактом. Кто-то эти письма продолжал мне присылать. И иногда они затрагивали самые трепетные струны души.
Я полностью погрузилась в учёбу, стала всё чаще ходить на курсы по китайскому, уходила с головой в работу, пытаясь таким способом забыться. Мура всё чаще стала пропадать у преподавателя, который решил её, как одну из самых ответственных студенток, отправить на неделю в Америку для прохождения практики. В общем, жизнь кипела. Будни были плодотворными, но унылыми. Всё чаще каждая из нас понимала, что еще одна такая рабочая неделя, и кто-нибудь повалится на кровать в состоянии овоща. Просто перегорит. И поэтому нам была, как воздух, необходима перезарядка. Тогда то мы и решили, что лучшим способом отдохнуть, повеселиться, получить заряд бодрости и просто насладиться прекрасным временем, проведенным с друзьями, был поход в лес с разжиганием костра и песнями под гитару. На календаре уже шла последняя неделя перед новым годом, но погода на улице говорила об обратном. Снегом до сих пор и не пахло, а температура воздуха на улице была плюсовой, что слишком странно для северного города России. Снега хотелось, как и новогоднего настроения. Но увы, ни того ни другого до сих пор не было.
