— Думать надо. Кто же спорит. Просто ответь, ты согласен?
— Возможно, есть шанс…
— Ты не исправим! — запрокинув голову на секунду, закатываю глаза.
— Без продуманной стратегии развития бизнеса, я не соглашусь.
— Это дело не одного дня, — загружаю свой мозговой центр.
Снисходительная улыбка вспыхивает на лице мужчины. Хороший знак, но…
— С тебя стратегия, с меня согласие, — Панкратов предпринимает попытку остудить мой пыл, но я не ведусь.
Впрочем, я не успеваю броситься в размышления над его словами, так как слышу неподалеку шум или чей-то голос. Кто-то кого-то зовет? Хм.
— Кажется, у нас гости, — догадывается хозяин дома и поднимается с плетеного стула, — оставайся здесь. Я сам встречу.
Он спускается по ступеням и проходит к кованой ограде. Взглядом провожаю его в надежде, что он ошибся. Хочется все-таки договорить.
К моему сожалению, Панкратов возвращается с темноволосой женщиной низкого роста и с весьма пронзительным взглядом.
Прежде чем заговорить, она, не стесняясь, сканирует меня своими зоркими глазами.
— Светлана? — я коротко киваю, — я Ксения. Позвольте переговорить с вами наедине.
Формально, она озвучивает просьбу, но по факту выходит иначе. По-хозяйски женщина пересекает террасу и замирает у входной двери. Поворачивает голову в мою сторону и вновь одаривает таким взглядом, от которого мурашки по коже.
— Не стоит тянуть. Я не задержу вас надолго.
Мученически вздыхаю, когда жена начальника скрывается за дверью.
— Что меня ждет? — обращаюсь к Валентину.
— Не бойся! — Панкратов тихо посмеивается, когда понимает, что я трушу, — останешься целой и невредимой, заяц-беляк!
Поджав губы, прохожу в дом.
В гостиной прохладно. Я присаживаюсь на диван, а вот Ксения задумчиво мерит комнату каблуками, то есть шагами. Обойдя стул, и крепко обхватив пальцами его спинку, она останавливается как раз напротив меня.
— Извини меня, Света, что наехала на тебя по телефону. Не очень красиво получилось… Прости.
— Вы приехали только за этим?
— Не веришь в мою искренность? — ее брови взметаются вверх.
— Нет.
— Оно и верно, — Панкратова одобрительно улыбается уголком рта, — женщинам вообще очень редко удается верность в дружбе меж собой и искренность в общении. А все почему?
— Я тоже скептически отношусь понятию «женская дружба». А что, есть какая-то закономерность?
Панкратова прыснула.
— Ты серьезно не понимаешь? Давай на «ты»! Чего уж там! Ровесницы почти…
— Все дело в мужчинах? — чешу макушку.
— А в ком же еще. Самое главное, утащить лакомый кусочек и сберечь его.
— А-а! — кажется, я начинаю соображать, — значит, Григория Викторовича вы у кого-то «утащили»? — нет, ну не могу я сразу на «ты» с малознакомым человеком.
— У подруги.
На лице собеседницы молниеносно отразилось печаль и горечь сожаления. Правда, уже через пару секунд Ксения вновь глядела на меня суперуверенной в себе женщиной.
— А она по башке не настучала?
— Вот ты бы настучала. А она гордой походкой продолжила свой путь. Только уже без Гриши, а я без нее, зато…
— Зато с «хорошим мужиком», — закончила я фразу за Панкратову.
Задумчиво облизываю губы. Теперь догадываюсь, почему старший сын Виктора Станиславовича сподобился на измену, или кто-то просто хочет его подставить.
— Я не замечала за вашим супругом недостойного поведения. Он никогда ничего себе не позволял лишнего. Для меня, в самом деле, удивительно слышать о том… — мне не хватает дыхания, чтобы договорить фразу, — что я вчера услышала от вас по телефону.
— Тебе не нравится слово измена. Никогда не сталкивалась, да?
— Нет, — пожимаю плечами и кошусь в сторону, — и не хочу сталкиваться.
— Небось, книжки любишь читать. Такая правильная. Прям сплошные принципы. На чужого мужика точно не позаришься. Достоинства много.
— К чему все это? Вы меня хотите поучить жизни?
Ксения, раздумывая, барабанит пальцами по спинке стула.
— Знаешь, Света, поскольку я перед тобой виновата, то чуток помогу тебе. Компенсирую, так сказать, моральный вред своими советами.
В голове промелькнула мысль, что если я выслушаю женщину, то может она уже от меня отстанет?
— Говорите.
— Если тебе нравится Панкратов младший, то обрабатывай парня поживее. — Открываю рот от подобного заявления. — Дело в том, что через несколько дней после кончины тестя, мне позвонила Алиса. Очень интересовалась Валентином, — Ксения лукаво улыбается, — и мне кажется, она хочет вернуться к нему.
— Зачем вы мне все это говорите?
— А потому что я, солнце, не слепая и тем более не глухая. Хорошо было бы, если бы рядом с Валентином оказалась действительно хорошая девушка. И вы бы уехали в Финляндию. Там и медицина получше нашей.
Все-таки от меня хотят избавиться и от младшего сына Панкратова тоже.
— Еще советы есть? — скрестив руки на груди и откинувшись на диванную подушку, без интереса спрашиваю я.
— Если не веришь женщинам, то не верь им до конца. Не поддавайся на их провокации. Это я Алису больше имею в виду. Девчонка она неплохая. Однако не понимает, что за хорошего мужика держаться надо, а не только жить за его счет. Ах да! Забыла сказать, что Валя ее очень сильно любил. Я думаю, что такая любовь быстро не проходит.
Вот зачем мне это все? Где я оступилась, Вселенная?
— И третий совет, — порывисто выдыхаю я, уже не пытаясь изображать внимательного слушателя.
— Скорее предупреждение, — голос собеседницы неприятно холодит, — все тебе придется делать самой.
— Не поняла, — вот здесь вспыхивает удивление.
— Замуж когда выйдешь, самой все придется делать. Дети, быт. А у мужчин только охота и работа. В лучшем случае. Вот я — все сама! Хотя кругом одни мужики, — чуть ли не жалуясь, произносит Панкратова, — муж, двое сыновей, отец, братья, деверь, еще недавно был тесть. А все самой приходится делать.
— Это все? — с нетерпением не понятно в чем провинившегося ученика конкретизирую я.
— Все.
— Спасибо за лекцию. Содержательно. А теперь мне пора стряпать вареники.
— Ерничаешь? — Ксения прищуривается.
— Ну почему же ерничаю. Я вас честно за информацию поблагодарила.
Поднимаюсь с дивана, подмигиваю и мчусь на террасу.
Глава 17
— Ни слова, — прошу я Панкратова, когда его горе-родственница застучала каблуками к выходу.
Нет-нет. Я не собираюсь сейчас тратить время и нервные клетки на раздумья о содержанках братьев Панкратовых. Зачем? Моя идея фикс — это сохранить компанию такой, какой она была при Викторе Станиславовиче, какой ее знает рынок и потребитель. А вот для этого я пойду на многое.
— Беремся за готовку? — с осторожностью спрашивает он меня спустя пару минут.
— Да, конечно! — отзываюсь я и тянусь за фартуком.
Выходят почти два часа возни и беседы на простые темы. Даю мозгу отдохнуть после штурма Ксении. А заодно наблюдаю за своим собеседником.
Каждое его слово подвергаю паре ступеней анализа. Но ничего этакого не обнаруживаю. Та информация, которой он делиться всего лишь дополняет его портрет. Прихожу к единому выводу, что Валентин очень похож на своего отца убеждениями и принципами. О-очень.
Вареники получились то что надо! Поели. Попили. Посуду помыли и снова сели за стол друг напротив друга.
Я притащила блокнот и ручку. Сижу и решаю с чего начать. Кончик ручки невольно оказывается во рту. Я задумчиво веду им по нижней губе. Сообразив, что это вредная привычка, быстро отнимаю «перо» ото рта и переключаюсь на главное.
— Что ты решил по поводу руководства? Возьмешься?
— Ты штурмуешь меня с завидным постоянством, — оценивающе вздыхает Панкратов.
— Если это похоже на вынос мозга, я могу прекратить и уйти к конкурентам. С Григорием Викторовичем я работать не вижу смысла.
— Это ультиматум?
— Разве? — ахаю я, — ты меня сам оставил здесь на неделю, не с той ли целью, чтобы найти соратника? Валентин, ты ведь не хочешь отдавать компанию брату, иначе бы подписал документы уже в первый день.
