И я не собирался ее обманывать. Хотя бы потому что она подруга Кати. А Катя еще тот зверь. Не дай бог мне обидеть этого ангела. Да и самому мне было интересно. Поэтому ждал понедельника и почему-то радовался каждой мелочи, хотя где-то в глубине души понимал, что это все неправильно.
А вечером позвонил Матвей и объявил о видеоконференции с немцами, которые сейчас в Мексике, но готовы выслушать наши предложения. Как же я матерился. Правда, про себя. Не мог я сейчас рассказать о своем приключении ни Максу, ни Матвею. Я остался в офисе, и мы до двенадцати вели дебаты, а я тихо ненавидел все и всех вокруг, потому что думал о Маше. Я даже боялся представить, что она почувствует, когда не увидит меня и что себе навыдумывает. Не знаю, почему меня волновали ее чувства и мысли, но вот обижать я ее точно не хотел. В этот вечер с немцами мы не договорились и перенесли переговоры на вторник. А потом на среду. И освободился я только в час ночи.
— Что у тебя случилось? — спросил Макс, когда мы покидали офис.
— Пока ничего, — не хотел я пока что рассказывать Максу о своем промахе.
— Ты весь дерганый. Не влюбился?
— В кого? В работу что ли?
— Ага, я тоже так думал, пока Дашу не встретил. И знаешь, не сразу понял, что она моя.
— Нет, Головин. Даже не думай, что я как все вдруг влюблюсь, женюсь и буду счастлив в браке. Но вот в пятницу, хоть марсиане пусть на связь выходят, меня не жди. Я занят.
Макс в ответ загадочно улыбнулся и лишь пожал плечами.
А мне ничего не оставалось, как ждать пятницу. И я дождался. Приехал к студии, когда не было еще восьми. Сидел теперь и гадал, что мне ожидать от Маши. Если бы она была постарше, я бы без проблем уболтал ее, и она думать бы забыла о моем отсутствии, но это была Маша. Маленькая и недоверчивая девочка. И она явно будет вести себя соответственно своему возрасту.
Цветы я сразу отмел. А вот глядя на разбушевавшуюся погоду, сходил за двумя стаканами кофе. Уверен, намерзнемся мы с ней под дождем, пока я буду бежать за ней до остановки и оправдываться за свои отгулы. Правда не уверен был, что будем отогреваться теплыми стаканами с кофе, но все же рискнул.
Машу я увидел сразу. Все так же в джинсах и курточке, только шапку надела. Она вышла все в той же компании. И они тоже сразу увидели мою машину. И Маша в том числе. Я приготовился к забегу. Даже в темноте города представил, как она сжимает обиженно свои губы и идет в противоположную сторону на остановку. Но ребенок меня удивил. Выслушав комментарии своих подружек по танцам, а они явно были обо мне, она, накинув капюшон, уверенно направилась в мою сторону. И уже через минуту забралась на соседнее сиденье. Я, бывалый бабник и сердцеед, растерялся.
— Привет, — буркнула она и уставилась перед собой.
Оправданий мне не избежать. Но хоть не под ледяным дождем.
— Привет.
Я жду, когда она повернется, но она упорно смотрит вперед и молчит.
— Маш! Я все объясню.
— Мне в десять нужно быть дома. Родители будут волноваться, и как всегда невыученные уроки.
Я слышу обиду в ее голосе. Она старается не показывать свои эмоции, но получается у нее не очень.
Я завожу машину и еду к ее дому. По пути есть торговый центр и там огромный паркинг. Заезжаю туда и останавливаюсь. Здесь уже почти никого нет, и мы можем спокойно поговорить.
— Если я опоздаю, то мне влетит, — равнодушно сообщает Маша. За время поездки ей удалось справиться с эмоциями.
— Ровно в десять будешь дома. Повернись ко мне.
Она послушно поворачивается и смотрит своими красивыми глазами так внимательно, что я чувствую себя не в своей тарелке.
— Я работал. Допоздна и просто не мог вырваться. Очень хотел, но не получилось.
Маша кривит губы и качает головой так, словно знает что-то совсем отличное от моих слов.
— Мне все равно. Это было неприятно. Я не игрушка. И не надо со мной играть в твои игры. Я даже пробовать не буду. Проиграю, даже если буду знать правила. Просто найди кого-нибудь другого для своих издевок.
А вот это что-то интересное. Я даже представления не имею, что сейчас в ее голове, но очень хочу знать. Прочитать в глазах не могу, потому что она взяла себя уже в руки и снова отвернулась от меня.
— Я не играл с тобой.
— Не оправдывайся. Ты не должен. По сути я даже не знаю, как тебя зовут. Если бы не Катя, я бы вообще в неведении была, кто меня напугал до смерти. В общем, ты мне ничего не должен.
— А зачем села в машину?
— Просто сегодня погода плохая. Просто отвези домой. Ну, и девочки смеялись. Они видели, как я тебя ждала и как ты не приехал. А еще я опоздала домой. И было не очень приятно врать маме. Больше не хочу врать и ждать, — признается она открыто, а мне не по себе. — Не нужно больше приезжать за мной.
— Маш, черт! Я…
— Нет. Ничего не говори. Я понимаю, что ты просто был занят.
— Маш, я действительно был занят.
— Я знаю.
— Откуда?
— Спросила у Кати.
— У Кати? И что она сказала?
У меня тоже была идея спросить у Кати номер телефона Маши и позвонить ей и объяснить свое отсутствие. Но я не решился. Нет, не испугался. Просто зная Катю, этого не стоило делать. Она бы из Маши всю душу вытянула, и придумала бы столько всего, чего ни в одной сказке нет. А еще бы контролировала Машин телефон в ожидании, когда я позвоню, чтобы узнать, что я сказал. Не нужен Маше этот контроль со стороны Кати.
Маша на мой вопрос жмет плечами.
— Что она сказала? — повторяю строже свой вопрос.
— Что ты занят своими девками. Даже дома не появляешься, — теперь Маша смотрит на свои руки и, кажется покраснела.
— Девками? Даже так?
— Я не против, — Маша вскидывает свой пронзительный взгляд на меня, — мне вообще все равно. Просто это было некрасиво с твоей стороны. Я же тебя не просила ни о чем.
— Маш, я знаю, что получилось некрасиво. Но точно не из-за девок. Я правда работал и правда хотел тебя увидеть. Если бы не хотел, меня бы здесь сейчас не было, — чувствую себя оленем.
Оправдываюсь перед малолеткой, да еще и из-за каких-то непонятных девок. Девки! Слово-то какое! И вообще, почему она за них уцепилась? Мои девки не должны ее вообще волновать. Но акцентировать внимание на этом не собираюсь. Сейчас главное, помириться.
Маша молчит, и я лезу на заднее сидение за, наверное, уже остывшим кофе.
— Я не знаю, какой ты любишь. Поэтому взял капучино обоим. И он, кажется остыл.
Протягиваю стаканчик и встречаюсь с любопытным взглядом. Он медленно обхватывает стаканчики своими пальчиками и наши руки соприкасаются всего лишь на доли секунды. Но я ощущаю жар ее рук. Придурок хренов. Ведь понимаю, что это ребенок. Но ничего не могу с собой сделать. Ей достаточно просто посмотреть на меня, как я тут же забываю о ее возрасте. И все это нездоровая фигня.
— Спасибо, — она вскрывает стаканчик, и прикладывает его к губам, а я ловлю себя на мысли, что хорошо, что это просто стакан с кофе, а не пломбир какой-нибудь. И все это буквально ни с чего. Просто с пол-оборота.
Мне явно бы сейчас не помешали девки. Срочно требовалось снять напряжение.
— Поедем домой? — Маша явно торопится уйти.
Удивительно, но она не дует губы, не отводит взгляд и не показывает свой норов. Просто сидит и медленно потягивает кофе в ожидании моего ответа.
Но что ж настаивать не буду. Разговор получился не таким, как мне хотелось. Но все же. Если бы я мог себе позволить прикоснуться к ней, обнять, то уверен, смог бы растопить ее лед. Но и так не плохо. Она по крайней мере не обвиняет и не льет слезы. Довольно мудрое поведение для ее возраста.
Завожу машину, и мы в тишине за пятнадцать минут оказываемся около дома. Но почему-то Маша не спешит уходить. Она возвращает мне полупустой стаканчик и словно не может решиться что-то сказать.
— Дай свой номер телефона, — прошу я.
Не хочу, чтобы повторилась подобная ситуация.
— Зачем? — Маша искренне удивлена.
— Если вдруг у меня не получится приехать за тобой, я сообщу заранее.
