Маша смотрит не мигая, а потом качает головой, словно сброисв наваждение:
— Нет. Не нужно за мной приезжать. Я не боюсь тебя и не обижаюсь. Это правда. А еще не хочу ждать и волноваться, что кто-то скажет мне гадость или волноваться о том, что опоздаю домой или о тебе узнают мои родители. Мне это не нужно. Да и ты сам понимаешь все лучше меня. Поэтому, прошу не надо. Спокойной ночи!
Она открывает дверь, и я единственное понимаю, что не хочу, чтобы она ушла сейчас.
— Маш!
— Да?
— Влад!
— Что?
— Меня зовут Влад!
Она улыбается, освещая все ярким светом вокруг:
— Спокойной ночи, Влад!
Ее худенькая фигурка скрывается в подъезде, а я продолжаю сидеть и смотреть в окно. Наше общение с самого начала пошло не по моему сценарию. Маша оказалась не только маленькой, наивной и желанной, но еще и непредсказуемой. Она смогла меня удивить.
Настроение паршивое. Потому что она права. Ничего хорошего их наших встреч не вышло бы. Просто я почему-то завис на ней. И мне хотелось еще. Пусть даже через обиды и непонимание, но я оказался не готов к нашему расставанию. Хотя мне следовало бы радоваться. Из нас двоих умней оказалась Маша. У нее хватило мозгов грамотно отшить меня и закончить наше не совсем правильное общение.
И в этот раз мне ничего не оставалось, как выполнить ее просьбу и больше никогда не вспоминать о маленькой девочке с красивыми глазами.
5
Маша
Это были тяжелые выходные. Мне вообще не свойственно было переживать из-за парней. Пока в моей жизни Влад Торопов. И теперь я не находила себе места.
Боже, что я пережила, когда увидела его машину в пятницу вечером около студии и пока находилась с ним рядом.
Для начала я просто удивилась так, что на некоторое время потеряла дар речи. Даже не смогла ничего ответить на едкие комментарии Нади и Оли, которые хотели узнать мои таланты, из-за которых за мной увивался такой красавчик. А у меня не было никаких талантов, и я не знала, почему Торопов оказался сейчас именно здесь.
Я на него очень обиделась еще в понедельник, а потом вообще разозлилась. Мало того, что эти курицы поняли, что я жду его после тренировки и пожелали удачи с нескрываемым ехидством, так я еще и опоздала домой и мне пришлось врать маме о задержавшемся автобусе. В среду я не ждала Торопова, но всю тренировку надеялась, что когда я выйду на улицу, то обязательно его увижу. Его не было, и в этот раз я не стала ничего слушать. Просто развернулась и ушла, пряча разочарование за беззаботной улыбкой.
Я верила, что в понедельник у него могли возникнуть обстоятельства, которые помешали ему приехать. Но в среду? Да это просто его дурацкая шутка над неопытной девчонкой. И я заставляла быть себя разумной девушкой и не воспринимать его слова слишком серьезно.
И все бы ничего, но я не понимала, почему так много времени уделяю мыслям о его персоне. Ведь он кроме страха, он не вызывал никаких эмоций. Или? Конечно, вызывал. Сквозь пелену ужаса, мне было интересно, любопытно. Он, был так притягательно красив, что я готова была любоваться им часами. Он был до невозможности опасным, что вместо того, чтобы бежать, я хотела быть рядом и чувствовать его силу, мощь, не смотря на то что все мое существо, все мое сознание, кричало о том, что это всего лишь обман зрения и чувств. И все это было не так незнакомо и неизведанно, что я с трудом сдерживалась, чтобы удержать себя в рамках приличия. Я заставляла себя не думать о Владе и о тех чувствах, что он вызывает во мне. Каждую минуту напоминала себе, что у меня выпускной класс, что у меня впереди вступительные экзамены, что не о нем мне сейчас нужно думать, но получалось у меня это плохо.
Ко всему этому кавардаку мне еще хотелось знать, почему он не приехал. Зачем предложил мне эти поездки? Причем его желание было искренним настолько, что я поверила и согласилась. Я хотела знать. Поэтому не выдержала и спросила у Кати про Влада. Включила все свое актерское мастерство и непринужденно поинтересовалась как дела у ее брата.
— У Влада? — Катя удивленно вскинула бровь. — С чего вдруг интерес?
Я пожала плечами и уже тысячу раз пожалела о своем вопросе, но отступать было некуда.
— Да еще мне было бы не интересно. У меня с ним такое потрясающее знакомство было. Не обижайся, но я прям порадуюсь, если у твоего братца прыщи на лице вылезут.
Катя рассмеялась.
Не дождешься. Этот обормот даже дома не появляется. По девкам своим шастает.
Это все, что я хотела услышать.
Я до последнего думала, что у него есть веские причины для своего отсутствия. Но ни фига. Все оказалось до банальности просто. Ему просто стало не интересно. И он решил, что ничего страшного не произойдет, если какая-то глупая малолетка немного помается в ожидании. Ведь в конце концов, не луну же он мне с неба пообещал. Обидно. Очень. Но ведь правда ничего страшно. Нужно всего лишь выкинуть этот эпизод из головы и вернуться в прежний жизненный ритм.
А в пятницу после тренировки, увидев его машину, мое сердце стучало как молоток, отдаваясь гулкими ударами в ушах.
Я сначала хотела сбежать и показать ему, что мне все равно, но испугалась, что он пойдет за мной на остановку. А этого мне не нужно было. Достаточно было того, что девочки из группы надо мной посмеивались, не зная ни о чем. А уж разборки под дождем — это повод на несколько недель изводить меня. Так что уж лучше смело взгляну ему в глаза, выслушаю его ложь и закончу на этом все. Тем более веские причины для этого есть. Он слишком взрослый для меня. Слишком опасный. Пусть притягательный, но совсем не подходящий даже для простого общения.
А когда села к нему в машину, волновалась так, что коленки дрожали. Я даже не помню, что ему говорила. Хотя после каждого слова старалась сконцентрироваться. Боялась показаться глупой. Ведь как ни крути, мне всего шестнадцать и вести разговоры с таким взрослым парнем раньше мне просто не приходилось.
Я чувствовала его каждой своей клеточкой. Его силу, его запах. Слушала его ложь про работу, и понимала, что его предложение оказалось для него обременительным. А это означало только одно — мне нужно все это прекратить. Сегодня. Сейчас.
Я никогда не слышала от Кати, чтобы Торопов работал. Учился за границей — да. Красавчик — да. Бабник, каких поискать — да. И поэтому было вдвойне обидно. Если я малолетка, то ничего не пойму? Мне можно вешать лапшу на уши? Эх, каких мне усилий стоило выдержать этот час. Мне хотелось закричать, обвинить его, но между нами всего лишь несколько ничего незначащих встреч, которые не давали мне права что-то требовать. И я справилась. Со своими чувствами и желаниями. Может со стороны это выглядела глупо, но унизительно точно. И лишь когда уходила от него, пришлось приложить усилия и не обращать на то, что в груди неприятно тянет. Пришлось уговаривать себя, что я поступила правильно.
Уговаривала все выходные. А потом каждый день. И где-то в глубине душе хотела, чтобы Торопов оказался непослушным и своевольным. Чтобы не воспринял мою просьбу всерьез. Чтобы хоть капельку заинтересовался мной, и приехал. Я даже после каждой тренировки искала глазами его машину. Знала, что не интересна, что не приедет, но ждала.
А потом вообще с ума сошла. Вместо того, чтобы окончательно убедиться в том, что мне надо его забыть, я на уроке физкультуры отпросилась в туалет и в одно мгновение из примерной воспитанной девочки превратилась в наглую воровку.
Честное слово, у меня ничего подобного в голове не было, когда я заходила в раздевалку. Но именно в этот момент на подоконнике зазвонил чей-то телефон. Подойдя ближе, я поняла, что это телефон Кати, который она видимо забыла здесь, а звонил ей никто иной, как брат. Я слушала мелодию и не могла сдвинуться с места. А как только в раздевалке наступила тишина, я, не раздумывая, взяла телефон, ввела графический ключ, который не был для меня тайной, нашла номер телефона Влада и забила его в свой телефон.
