времени для него не существует.
Потому что он сам пашет в свое личное время, хочется оправдать мне Руса. Но я не хочу ещё сильнее накалять эту тему.
- Да? - отвечаю на вызов.
Коротко поговорив, скидываю вызов.
- Что он хотел?
- Просит подойти, проконсультировать по пациенту. Стёп, пойдем...
С болезненным спазмом в грудной клетке поднимаюсь в нейрохирургию вместе с сыном.
Чадов здесь анестезиолог-реаниматолог.
Вот, я веду за руку его сына. Господи, пронеси нас от встречи с ним. Я не могу предсказать реакцию Чадова, если он узнает об этом.
Они так похожи...
Как хорошо, что Роберт нашел этот детский сад. Водить в клинику Стёпу - это игра с огнем. Особенно в свете выпада Чадова в лифте. Зачем он это??
Он всегда был чокнутым!
Хасанов - у ординаторской.
- Юль... Юрьевна... - встречает он меня. - У нас пациент тяжёлый аллергик. Подскажи нашему Горынычу... Какие сейчас есть самые эффективные и гипоаллергенные схемы.
Горынычу?!
Встречаемся с Чадовым растерянными взглядами. Его консультировать??.. Хасанов это специально?!
Чуть смещаю сына за себя, чтобы его нельзя было разглядеть.
Рядом с грохотом обрушивается макет скелета, разлетаясь на косточки.
Перевожу растерянный взгляд на сына. Он зажимает в кулаке позвонок.
- Ой... Извините, пожалуйста... Стёп! Ну, ты что наделал?!
- Ничо я... Это не я... - бурчит мой бандит.
- Ничего. Я студентов отправлю. Пусть собирают. Зотова, за мной… - уводит из кабинета своего ассистента.
Мы остаёмся втроём - Чадов, я и Степан.
Гневно и болезненно смотрим друг другу в глаза. Молчим...
- Мам, - дёргает меня за одежду Стёпа. - Мама...
Не реагируя в растерянности поправляю волосы.
- Здравствуй, Юль, - хрипло выдавливает из себя Чадов, проводя ладонью по коротко стриженным волосам.
- Здравствуй... - теряю я голос.
Опускает взгляд на Стёпу. Вздрогнув, нахмуривается.
Задерживаю дыхание.
Нет! Ну, нет!! Не бывает так. Не мог он догадаться вот так с первого взгляда!
В ужасе наблюдаю за его лицом.
- Привет, Степан.
- Мама, это Чудо-Юдо. Шарфик! Утка! - радостно выпаливает Стёпа.
- Что?..
- Ты в парк с нами пойдешь! Да, мам? Уток кормить хлебушком. Да, мам?
Ну конечно же! Кто ж ещё мог надеть на моего ребенка шарф в тысячекоечной больнице?! Только Чадов.
Облизываю пересохшие губы. Достаю шарф, упакованный в прозрачный пакетик из сумки.
- Это твой?
- Мой...
- Спасибо, - сухо шепчу я.
Кладу на край ближайшего стола.
- Вам действительно нужна моя консультация, Борис Егорович?
- Нет, не нужна мне...
- Всего хорошего.
- Юль!
Застыв, со страхом жду, что он ещё скажет.
- Мам! Больно... - выдергивает ручку Стёпа.
Боже!
Перехватываю заново. Аккуратнее.
Переступая через кости, вылетаю за дверь, вытаскивая за собой упирающегося Стёпу.
- А как же он?! Ты обещала что позовём... Мам?! - возмущается сын. - Уточек кормить! Ты же обещала!
- Тихо! - рявкаю я, нервно вдавливая кнопку первого этажа в лифте.
И тут же ругаю себя, какая я отвратительная мать, что срываюсь на ребёнке.
Надувшись, Стёпа хмуро смотрит в сторону.
- Стёпочка... - кладу ему на голову руку.
Дёргается, уворачиваясь.
Ну вот…
Глава 9 - И снова тайны…
Покупаю булку хлеба, увожу сына в парк.
Нахохлившись, молчит, засунув руки в карманы. Сразу же садится на лавочку, даже не подходит к пруду.
- Покормишь? - разламываю хлеб.
Молчит.
Ну ладно...
Вздыхая, отламываю корочку. Откусив, медленно жую.
Стёпа забирает вторую половину булки и тоже ломает хлеб, засовывая в рот.
Роберт бы нас сейчас вынес за то, что мы делаем это грязными руками.
Но его нет рядом и мы делаем...
- Я люблю тебя, - сжимаю маленькую коленку.
Встаёт, идёт к кромке воды. Его окружают утки и голуби. Подбегают другие дети. Стёпа делится хлебом.
Мне звонит Роберт, интересуется, освободилась ли я из нейрохирургии и когда мы вернёмся. Отправляет мне контакты медика из нового детского сада, чтобы я уточнила даты, когда мы можем выходить.
Сосредотачиваясь на разговоре, всего на мгновение упускаю из виду сына, сохраняя номер телефона.
И когда поднимаю взгляд, Стёпы нет!
Растерянно оглядываюсь. Секунд десять я его не видела! Куда он мог...
Хлеб у детей кончился, он идут в направлении своих родителей. А Стёпы нет!
- Стёпа! - зову его. - Стёпа!!
На глаза наворачиваются слёзы беспомощности и паники.
Делаю оборот вокруг своей оси. Кровь стучит в виски, голова кружится...
Вокруг все серо-зеленое, а у него оранжевая курточка, я специально выбрала самую ярко-кислотную.
Люди-люди-люди... За тропинкой аттракцион - батуты на резинках. Но курточки нигде не видно.
От накатывающей слабости мне становится плохо, живот сжимается от страха. Он мог упасть в воду? Тут мелко... Я не слышала никаких плесков.
- Стёп!
Натыкаюсь на Чадова.
Хмуро смотрит мне в глаза.
- Юль, ты чего?
- Стёпа сбежал... - задыхаясь, шепчу я, поджимая дрожащие губы. - Только что тут... И нет...
Отворачиваюсь, вглядываясь в людей. Сумочка падает из рук.
- А вы мальчика в оранжевой куртке не видели? - подлетаю к паре, идущей вдоль по дорожке. - Минуту назад здесь был.
Нет, не видели.
- Так. Спокойно.
Чадов ловит меня за локоть, возвращая сумку.
- Минуту назад, говоришь?
Киваю.
- Хм. Да тут и спрятаться негде. Я этот парк как свои пять пальцев. Разве что... - поднимает голову на стоящую метрах в тридцати старую черешню.
Проследив за его взглядом, вижу курточку! На дереве! Высоко.
Обессиленно оседаю на лавочку. По щекам слезы. Во-первых, от облегчения. Во-вторых, потому что , если бы я сейчас понеслась его искать, он бы слез и ушел куда глаза глядят. А в-третьих, потому что Чадов опять будет на него сейчас смотреть. И вообще - пришел! Зачем пришел?! Мучить меня??
Помогает слезть Степе. Черешня очень ветвистая. А так бы не знаю, как снимала бы его. Ведёт его за руку. Что-то говорит ему.
- ...Ты ж мужик, почему маму обижаешь? Для мужчин - это табу.
- Табу?
- Запрещено кодексом чести. Есть у тебя мужская честь?
- Есть! Я не обижаю. Я просто спрятался. Как Человек-паук.
Втягиваю Степу к себе на колени.
- Мам! Ну чо… Я большой уже, - вырывается.
- Пойдем-ка, Человек-паук. На батуты технику прыжков отрабатывать, - берет его за руку Борис.
- Маленький он ещё для
