– И в конце концов мне это понравилось.
Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
Он не стал пить. Снова нахмурившись, пристально посмотрел на меня. Возможно, он подумал: «Я точно не ослышался?».
Эган поставил бокал на место, изучая мое лицо, словно пытался засечь какую-нибудь ошибку, чтобы победно закричать: «Я поймал тебя, врушка несчастная!».
Я же продолжала играть свою роль, сосредоточившись на обмане, словно в меня вселился дух Мерил Стрип.
– Что ты имеешь в виду под словом «это»? – спросил он, быть может, чтобы убедиться в правильности своих догадок.
– Тебя.
Я воспользовалась его минутным оцепенением, чтобы провести некий маневр. Я протянула руку и, прежде чем он успел оттолкнуть ее, коснулась его щеки и заставила посмотреть на себя.
– Я не сказала, что люблю тебя, и не прошу ничего такого, что ты не готов мне дать, – добавила я еще более мягким и вкрадчивым тоном. – Я имею в виду, что у нас нет причин ненавидеть друг друга. Мы могли бы… даже не знаю… о чем-нибудь договориться.
– И о чем же? – спросил он.
– О чем хочешь.
Каждое слово я произносила с расстановкой, с легкой игривой улыбкой. Все яснее ясного, не правда ли? Я давала ему зеленый свет, побуждая к активным действиям, и, чтобы у него не осталось сомнений, коснулась рукой его щеки, а затем опустила руку ему на колено. После этого жеста все для него стало ясно. Замешательство исчезло с его лица; он смерил меня хищным кошачьим взглядом. Его губы искривились в дьявольской усмешке. Когда он наклонился ко мне, я сдалась. Я позволила ему делать все, что он захочет, мысленно повторяя: «Он красивый, от него хорошо пахнет, он хорошо целуется, он знает свое дело, ты хорошо проведешь время. Да, он жесток, но это даже хорошо. Просто закрой глаза и представь…».
Его губы коснулись моих. Прикосновение было мягким, провоцирующим. Меня обожгло его дыхание, свежее и горячее. Затем он с какой-то даже нежностью поцеловал правый уголок моих губ, а потом щеку. Его губы двинулись к моей шее. Мы были одни и могли позволить себе все что угодно. Если бы Эган захотел, он мог бы тут же сорвать с меня одежду, и никто бы ему не помешал. Поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях: на его поцелуях, на его руках, обхвативших мое лицо, чтобы притянуть к себе. Чтобы поощрить его, я даже прижалась бедром к его ноге, которую продолжала гладить. Потом он коснулся губами мочки уха, и я уже совсем было поверила, что мой трюк удался…
– Почему я должен тебе верить? – вдруг прошипел он мне на ухо методичным тоном, каким разговаривал с врагами, и по моей спине пробежал холодок.
Я изо всех сил сдерживала дрожь, чтобы не выдать себя, но что-то у меня внутри отчаянно протестовало.
«Опасность! – кричал внутренний голос. – Будь осторожна!»
Я вновь заговорила, обдумывая и взвешивая каждое слово.
– Неужели я совсем тебе не нравлюсь, Эган? Ну хоть немножко?
Губы Эгана исказила зловещая усмешка.
– Ты в самом деле считаешь, что можешь мне нравиться, пусть даже немножко? – мягко и вкрадчиво повторил он. – Ты? Девчонка, явившаяся неизвестно откуда, которая оскорбила меня, унизила, всеми способами бесила, целовалась с моим братом, потом поверила, что я что-то сделал со своей бывшей, а в довершение всего подсунула мне слабительное вместо лекарства, чтобы выставить меня на посмешище?
Я окаменела от неожиданности, но не позволила замешательству отразиться на моем лице, изо всех сил сохраняя невозмутимость.
В любом случае я упустила момент. Я смогла лишь отстраниться и вернуться на место.
Я, как могла, попыталась ему объяснить.
– Я не имею отношения к тому, что с тобой случилось, а что касается Адрика…
– Так этим ты хотела дать мне понять, что он лучше меня? – перебил он.
– Нет, конечно…
– Потому что ты ничего не знаешь, Джуд, – заявил он. – Вот просто ничего.
Я почувствовала себя припертой к стенке и выпалила первое, что пришло в голову:
– Пойду принесу тако.
Я быстро встала, но Эган остановил меня, схватив за запястье, и посмотрел мне в глаза. Он больше не улыбался и не казался счастливым; лицо его помрачнело, приняв суровое и даже жутковатое выражение.
– Сядь, Джуд, – сухо произнес он, и я не смогла понять, угроза ли это, предупреждение, приказ или требование. Казалось, все вместе в одно и то же время.
Я послушно села. Он принялся задавать мне вопросы, отвечать на которые приходилось четко и быстро.
– Кто надоумил тебя приготовить ужин? – спросил он.
– Сама догадалась, – ответила я.
– А кто тебе сказал, что тако – мое любимое блюдо?
– Я спросила у Александра. Да, я совершила ошибку, связавшись с Адриком, но я злилась на тебя за то, что ты был так жесток со мной все это время…
Он фыркнул, перебивая.
– Видимо, я тебе нравлюсь, но не нравится мой характер?
– Эган, я хочу сказать, что…
– Что, разозлившись на меня, ты решила целоваться с моим братом, а не поговорить со мной?
– Так ты же не давал мне и слова сказать! – воскликнула я, теряя терпение. – Я думала, поцелуй с Адриком уже не имеет значения, ты ведь сам сказал, что вы это обсудили.
– Значит, стоило подумать получше, хоть для тебя это и слишком сложно. Я уже потерял терпение.
– Почему ты говоришь так, словно считаешь себя жертвой? – спросила я.
– Потому что я и есть жертва, – ответил он тем тоном фальшивой кротости, который так меня бесил.
– Нет, ты не жертва, – возразила я. – Единственное, что тебе не дает покоя – если кто-то посмел бросить тебе вызов. В остальном я вряд ли смогла бы задеть твои чувства. И я это знаю, очень хорошо знаю, потому что ты ни за что не выбрал бы меня своей девушкой только потому, что я тебе понравилась.
Я попыталась изобразить веселую улыбку, но у меня не получилось.
– Может быть, это и правда, – задумчиво протянул он. – А быть может, и нет. Но это неважно, потому что я могу сделать все по-своему, а я хочу, чтобы ты увидела, какая ты дрянь. Именно этого я и хочу с первого дня, когда тебя выбрал.
Меня охватил опасный приступ ярости, ведь я всегда знала, что его образ благородного кабальеро – всего лишь маска, и это признание еще больше разожгло мой гнев.
Он решительно поднялся с пола и собрался уходить, но я не могла ему этого позволить – ради Ригана, его приказов и собственных планов.
– Эган, Адрик роли не играет. – Я изо всех сил старалась сохранять спокойствие, наступая на глотку своей гордости и гневу. – Я с тобой, хочу оставаться с тобой и дальше, и я люблю тебя, хоть ты и обращаешься со мной вот так.
Он остановился рядом со мной. Я уже было подумала, что победила, потому что он повернулся ко мне и наклонился. Его лицо оказалось на одном уровне с моим, он щелкнул языком и растянул губы в фальшивой улыбке. А потом сделал вид, будто его от меня тошнит, и даже преувеличил симптомы.
– Можешь пытаться дальше, глядишь – поверю!
Неожиданно он сжал пальцами мой подбородок.
Никогда я не презирала его так, как в эту минуту, но возненавидела его всем своим существом, когда он пропел мне на ухо с прежней снисходительной жалостью:
– А теперь отправляйся к себе, сними это идиотское платье и заруби себе на носу: «Я должна держаться подальше от этого придурка Эгана, потому что не умею играть с ним, зато он может играть со мной».
С этими словами он скрылся в конце коридора, и вскоре я услышала, как с силой хлопнула дверь его комнаты, однозначно давая понять, что он не собирается со мной ужинать.
Мне захотелось вскочить, броситься к этой клятой двери, заколотить в нее со всей дури и заорать что-нибудь вроде: «Никто тебя на самом деле не любит, Эган Кэш!». Но у меня уже не было времени делать глупости или оплакивать свой провал, потому что в кармане завибрировал телефон.
Я достала телефон и посмотрела, что мне прислали. Это было сообщение. От незнакомца!
Я была обескуражена.
Мне прислали координаты в картах Гугла коротенькое сообщение: всего две буквы, «М. К.».
