— И сколько я буду проходить собеседования? Если пройду? А тут готовая работа, — прошептала подруге.
Алиса сощурилась, сжимая в руках чашку с давно остывшим зеленым чаем «от нервов». У меня были сомнения в его эффективности, но подруга почти каждый день вливала его в себя, приговаривая, что иначе ей не выжить в мире, где ее босс Феклисов Евгений Сергеевич.
— Так, я пока закину удочку по поводу работы у своего, а ты временно, — девушка пригрозила мне пальцем, — временно поработаешь тут, пусть я и не в восторге. И да, я поговорила с другом из органов и нашла тебе адвоката, как знала, что нельзя полагаться на друга отца, чуйка, чтоб ее! Там баба — каток, от Германа не оставит и мокрого места, будь уверена. Прилетела из-за бугра, ненавидит весь мужской род, так что…как бы прискорбно это ни было, но нам нужны деньги, очень много денег, Витка, чтобы превратить твоего муженька в размазанные на заборе сопли.
Внутренности сжались тугим узлом, а в мозг быстрым потоком хлынула кровь. Деньги я найду, все найду, но грядущая война меня пугала.
— Алиск, ты знаешь, что ты чудо?— я сорвалась с места, заключая подругу в крепкие объятия. В носу защипало, сразу стало как-то радостно-грустно, и легким шлейфом печали меня накрыло со спины.
— Да, знаю! И кому такое чудо достанется? Но вообще я не понимаю, почему тебя не взяли по твоему диплому. Ты же просо талант, — девушка замерла, а затем провопила не своим голосом. — Да я знаю, где собака порылась! Герман, вот зуб тебе даю. Он точно поучаствовал тут, — подруга стукнула рукой по столу.
Выныриваю из малоприятных воспоминаний, размышляя, мог ли Герман на самом деле приложить руку. Да, вполне. Теперь я это понимаю, как понимаю и то, что все это время он мимикрировал под любящего мужа, будучи тем еще куском твари.
— Вита, пятый столик! — слышу от бармена. Так, надо собраться, а то я так же легко вылечу отсюда, как и попала.
— Иду, — хватают блокнот и двигаюсь к столу, за которым сидит группа мужчин, со спины все холеные и породистые, один сидит ко мне лицом и не сводит взгляда с моей фигуры. Таких за сегодня было немало, но я стараюсь игнорировать сальные взгляды, понимая, что смотреть будут на любую, дело не во мне, а в самом факте того, что я в обтягивающем платье и белом фартуке. Немного странная форма, но не мне выбирать.
— Здравствуйте, я Вита, ваш официант, — натягиваю дежурную улыбку, всматриваясь в лица. Все в костюмах, с пивными животами, но один из них выделяется довольно сильно, хотя бы и тем, что накаченный и шире в плечах, чем его коллеги. Меню, закрывающее его лицо, резко опускается на стол, и я сталкиваюсь с океаном злости и какой-то запредельной ярости.
— Здравствуй, Вита, — внимательный взгляд недовольно ощупывает мою фигуру, пока я, словно воды в рот набрала, сжимаю в руках блокнот, а сама покрываюсь десятым потом.
Почему мне настолько везет? И из всех заведений города он выбрал именно это?
Мой потерянный взгляд останавливается на мужественных и искаженных злобой чертах лица Влада. Он ведет своими холодными омутами по моему телу, и я физически могу чувствовать прикосновения вечных льдов к разгоряченной коже.
Меня всегда пугал и завораживал его взгляд, больше устрашающий, чем греющий, даже когда Влад был в хорошем настроении. Парадокс. В них хотелось смотреть, но в то же время был подспудный страх. А сейчас мужчина разъярен, и потому взгляд скорее метает молнии.
— Какое красивое имя, Виточка, а что же вы нам предложите? М? — скорее мурчит мужской голос слева, пока я проглатываю ставшую комом слюну и возвращаю свой взгляд в блокнот. Смотрю на белый лист и в голове пусто.
— Предлагаю вам блюдо от шефа, сегодня свиные медальоны под ягодным соусом и салат капрезе, подаем с брускеттой на закуску, — меню я не знаю, но блюдо дня вызубрила. Вжимаю шею в плечи.
Вот почему все так? Ну почему он не мог прийти в другой ресторан или в этот, но не в мою смену. Ощущаю на себе пристальное внимание, пока бросаю взгляд на тучного мужчину средних лет. По коже проходится озноб, больше похожий на лихорадку.
— Деточка, а ты сама бы ела это капрезе? — мужчина улыбается. — Только честно. Ты не похожа на ту, что будет обманывать.
В этот момент Влад хмыкает, вматриваясь в меня недоверчиво, а я чего-то точно не понимаю. Смотрю на него и вижу человека, свято уверившего в свое превосходство над другими. Да это он хмыкает на утверждение о моей честности? Гад! А сам-то может похвастаться таким же? Нет, конечно, куда уж ему, ведь куда приятнее вытирать ноги о тех, кто готов был ради тебя на все.
— Нет, я предпочитаю более приземленные блюда, — отвечаю уверенно, резко отворачиваясь от Агапова. Прямо сейчас мне хочется ему вмазать. Да так, чтобы он в конечном итоге зубов не досчитался. Почему-то такая обида берет! Ух!
— Вот потому давай нам просто отбивную, без всяких там капрезе и прочего. Народ, да? А что…
— Мне куриный шашлык с фирменным соусом, — методично перебивает мужчину Влад, все так же не сводя с меня взгляда. — Как обычно. И передай Леше, чтобы без зелени.
Вишенка на торте, ну, разумеется, он тут завсегдатай. И судя по всему, он тут главный.
А мне не стыдно. Мне уже все равно, но эти вот гляделки порядком поднадоели. Осторожно провожу вспотевшими пальцами по бумаге, замечая на ней мокрые следы. Достал, Агапов. Ты меня достал! Всем своим видом, а еще эго, которое заходит в помещение первее тебя самого.
Слишком много его стало в моей жизнив последнее время.
Я принимаю заказ, и под таким же внимательным и горящим взглядом, направленным мне в спину, иду на кухню. Как только оказываюсь вне поля зрения Агапова, со стоном падаю на стул, одновременно прикрепляя заказ к стойке приема.
Да что это такое вообще? Словно все душу высосал.
Снова звучит колокольчик, и я как гильотину возвращаюсь в зал, по пути подхватывая напитки. С каждым шагом уверенность во мне растет. Осторожно раскладываю напитки, полностью игнорируя навязчивый взгляд Влада. Даже не пытаюсь смотреть в его сторону.
— Виточка, а ты что сегодня вечером делаешь? — тот самый мужичок, что спрашивал совета насчет блюд, не унимается. Словно невзначай обхватывает мою руку, принуждая посмотреть на себя.
— Арс, клешни убрал свои, — гремит Влад, и я вздрагиваю, поднимая на него взгляд. Этот самый Арс мгновенно становится серьезным, убирает ладонь и переключает свое внимание на сидящих за столом, нервно поправляя ремешок модных часов. Агапов бросает на него нечитаемый взгляд, после чего опять начинает сканировать меня.
Я думала, что ничего более плохого со мной не случится. Ошиблась.
Поворачиваю голову на звук женского смеха и знакомого баса. Всего одного взгляда хватает, чтобы почувствовать себя в аду. Любящая пара как с обложки глянцевого журнала. Такие привлекают внимание и на таких обычно хочется смотреть.
Прямо по курсу идет Герман в обнимку с той самой Ирой, бережено придерживает ее за руку. Во мне что-то лопается, словно именно это событие и становится личным пределом, за которым я ничего уже не могу осознать. Блокнот с ручкой выпадает из рук в тот момент, когда Герман замечает меня, ни единый мускул не дрогнет на лице, он так же открыто улыбается, теперь правда еще шире, ослепляя своим идеальным рядом белых зубов.
Все вокруг становится каким-то ватным, все лишь посторонние шумы, на которые я не реагирую. Проходят секунды, которые для меня кажутся вечностью, прежде чем я срываюсь с места и пулей вылетаю на улицу через запасной выход. Прямо в балетках и без куртки на морозный воздух, под снегопад, который сегодня идет с самого утра. Пальцами вжимаюсь в холодную поверхность парапета и срываюсь на немой крик, рвущий глотку острыми прутьями.
Боль проходится по спине и ломает мне ребра, добивая мое и без того растоптанное сердце на мельчайшие осколки.
Господи, как же они смотрятся. Идеально. Не то что ты, Вита. Не способная ровным счетом ни на что. На что ты вообще надеялась? Что с новым человеком будет иначе, что Герман не такой? А что если они все такие? Что если другого варианта не предусмотрено?
