Подорвавшись, как по тревоге, Алек в рекордные сроки преодолел нехитрое расстояние от гостиной до ванны. Домик у него размерами не выделялся, так что тут даже не два плевка по карте. Пока бежал, предварительно легко перемахнув через диван, опершись о спинку ладонью, услышал грохот и новую порцию визга.
Если мышь, то убью, — подумал Лестер на бегу, перебирая в голове различные причины такой шумихи. Ни тараканов, ни прочей живности в доме не водилось, пес мирно спал до этой вот диверсии и теперь тоже шуганулся, правда, в обратную от источника звука сторону. Умный, не то что некоторые. По всему выходило, что в зоне дислокации гостьи ничего не могло вызвать ни паники, ни истерики. Мыши скреблись иногда, да. Алек исправно ставил ловушки, но кошку заводить не желал. Не его вид зверя — хоть убей. — Обеих убью И мышь, и паникершу эту малолетнюю. — И с чего вообще взял, что малолетнюю? Пусть и не тянула внешне на взрослую, серьезную дамочку ни ростом, ни умом, судя по всему, но внешность бывала такой опасной уловкой, что предусмотрительный майор ВВС (ну не бывают они бывшими, хоть стреляй) все же допускал различные вероятности и сюрпризы под премилой этой упаковкой.
— Знаешь, когда из ванной вдруг истерично призывают Бога, да еще таким истошным воплем, как-то больше хочется за кадилом бежать, а не за полотенцем, — скептически оглядывая степень нанесенного ущерба, усмехнулся Лестер. Да эту девочку-катастрофу нужно рекрутировать на баланс Королевской армии и засылать в стан врага для общей деморализации сил противника. Не больше суток и те сдадутся в плен, подпишут любые пакты капитуляции, лишь бы вернуть это Лихо ясноглазое хозяевам. Он даже не знал, что ему больше сейчас хотелось: прибить, выставить к чертям прям вот так голым задом волков соблазнять или смеяться. Стоит признать, в размеренной его жизни давненько не случалось такой вот цирковой программы.
Минус занавеска, минус подвесная штанга, выкорчеванные из бруса болты, минус полка, разбитый флакон мыла, трещина на зеркале. Да уж, дорого обходятся женщины. И в моральном и в экономическом плане дорого. И это они даже не состоят в близком знакомстве, что же говорить о тех, кому эта девочка-беда доводится родней. Посочувствовать несчастным, ходатайствовать о снижении налоговой ставки: и так, поди, убытков в течение года — роту солдат прокормить можно.
— Свиду худенькая и хрупкая, а на деле оружие массового уничтожения, — хмыкнув, Алек открыл шкафчик, невозмутимо протянув потерпевшей полотенце, скрученное в аккуратный валик, как еще три таких же, лежавших там пирамидкой. — Что случилось? — демонстративно отвернувшись, Лестер отметил мокрые следы от босых ног, ведшие к двери и обратно. То есть она разделась, прогулялась голая туда-сюда, поскользнулась, стала хвататься за занавеску и полку (хватило же ума, в самом деле)… Зачем, правда, эти вот лишние променады голышом и в холодной комнате? Что-то не верилось, что намывшись, девушка решила пойти, как есть соблазнять маньяка.
Алек резко обернулся ища взглядом протяжный след, который могла бы оставить нога в скольжении. Следов не было, поспешно вернувшись лицом к двери, чтобы не спровоцировать новую порцию визга, продолжил прикидывать варианты. На полу она не падала, выходит, упала в ванной?! Трезвая, не ребенок. Вроде бы не страдает явными нарушениями координации, все конечности на месте (он видел под занавеской-то). Как можно упасть в ванной, на ровном месте, будучи взрослым человеком в трезвом уме? Два плюс два никак не складывались. Вот ты залезла в ванную. Помылась. Она точно помылась, потому как капли воды на голых ее ключицах Лестер запомнил отчетливо. До сих пор стояли перед глазами, между прочим. И дальше что? Вылезала и промахнулась высотой бортика? Это ж какие проблемы с глазомером и мозжечком должны быть, чтобы настолько не соотносить себя в пространстве? Да с такими задатками не то что в лес — с дивана без подмоги вставать большой риск. Нет. Эта версия несостоятельна. Значит, помылась, потянулась за полотенцем, осознала, что нету и потопала требовать с хозяина. Потому вспомнила, что голышом военные переговоры вести моветон, запаниковала, ринулась обратно. Опять не сходится. И Бог тут при чем? Как он мог помочь в поисках полотенца? Разве только в поисках смысла жизни и то не очень. Алек пробовал — знает. Его, Алека, она тоже Богом не могла наречь. Уж слишком он далек от каноничного образа Христа. Тоже так себе версия…
— Оделась? — не успел подметить, не намокли ли выданные гостье вещи в этой катастрофе локального масштаба. — У тебя зубы стучат, как у голодного волка. Идем, еще чаю сделаю, потерпевшая, — хмыкнув, Алек повернулся и бегло осмотрел девчонку. Видимых повреждений не обнаружено. — Не пострадала? Не порезалась? Ноги-руки целы? Идти можешь? — не то чтоб я жаждал тебя на руках таскать, но если ты такие разрушения в каждой комнате учудишь, то дешевле и правда подкачать бицепс переноской приключенческой твоей задницы из точки А в точку Б с наименьшими потерями для окружающей действительности. — Только не говори, что увидела мышь, — дурак ты, Лестер. Маниакальный дурак, вот если она до этого не знала, что в доме есть даже минимальная вероятность близкого знакомства с местной фауной, то теперь оповещена. И полезет спать в твою койку. Конечно, после этого фееричного дефиле перспектива не кажется уже такой уж смехотворной и непривлекательной, но шансы загреметь за домогательства, даже если домогались на самом деле тебя, в этой стране велики, как владения Короны. Как отсюда и до Ла Манша буквально.
— Осторожно, там пена для бритья, — выцепив движение периферическим, заблаговременно предупредил Алек уже на выходе. Еще не хватало, чтобы она растянулась на этом мокром цилиндре, сломала ногу и просидела у него на шее месяц. Или два. Капризная, маломобильная и непозволительно соблазнительная в своей неловкой хрупкости и явной потребности в твердой руке. Черти бы побрали сегодняшнюю вылазку в лес. Сидел бы дома и бед не знал, а ее красивый соблазнительный зад бы сейчас с упоением глодали волки. Если уж так, то он бы сам не против понадкусывать. О чем ты вообще думаешь, Лестер?! Шли ее спать и потом к чертям шли, по утру. Подальше от себя и от греха тоже подальше.
Открыв дверь, остался стоять, пропуская девушку вперед. Не из вежливости — из соображений безопасности. Еще раз оглядел место происшествия и вдру разразился смехом. — ДУШ! — давясь приступом хохота, просипел он вслед Пенни. — Женщина, зачем ты включила душ, когда генератор был отключен, напора нет и воды по щиколотку еле нацедили? — явно же закаливание не твой вариант. Столько он перебрал причин и следствий, а верная лежала на повержности — каплями воды на стене. Ну не могла она в лужице помыться так, чтоб аж стены забразгало. Душ! Нет, ну додумалась же. Городская жительница. — Слушай, да тебе маньяк-то только для прикрытия нужен. Ты его сама прибьешь легко при желании, — отсмеявшись, Алек прикрыл дверь в ванную и пошел к плите ставить греться воду. — Может это мне пора начинать опасаться? — Вообще я уже, чего скрывать. Пусть с выдержкой и дружу, но когда тебе буквально под нос подсовывают нечто весьма интригующее — это надо быть богом терпения, чтоб сдерживаться, а я не Бог. И не евнух ни разу.
Пенни
Пенни таращилась на мужчину, который вошел в ванную… как к себе домой, да. Нет, оно и понятно, его дом это и был, но девушка тут стояла голышом, вообще-то. Льюис не без доли возмущения на лице, прикрывалась занавеской и даже не знала, что ответить на этот его язвительный комментарий. Но опять же, девушка удивилась до чего же сдержан мужчина. Он осматривал комнату, которую Пенни чудом что не разнесла полностью, а не разглядывал Пенни, прячущуюся за полупрозрачным куском занавески.
Хоть на том спасибо. Однако, Льюис всё равно ощущала неловкость, ведь по сути стояла голышом перед незнакомцем.
— Ты не мог бы… — она смотрела в пол и крепко держала занавеску на уровне груди одной рукой, а второй прижимала её край к бедрам, — не смотреть.
