глаза к потолку, в голове прогоняя варианты быстрых закусок, чтобы накормить уставшего “Деда Мороза”.
После того как друг детства переступил порог нашего дома, ощущение праздника маленькими шагами возвращается ко мне.
— Эй, парень, ты Деда Мороза тут не видел? — сразу спрашивает Рудковский.
А для Саввы это же продолжение праздника, продолжение чуда.
И для меня.
— А ты… ты… помощник?
— Уф… замерз. Впустишь? Согреться бы мне.
Хорошо, что я решила набрать старому другу. Кажется, это было самым верным решением за последнее время.
— У тебя глаза как у Деда Мороза, — сын пристально рассматривает как бы нового гостя.
Я лишь скрестила руки на груди. Под платье заползает морозный воздух и холодит лодыжки, когда в теле жар от раскаленной печки.
Мне кажется, я волнуюсь.
“Ну, и как ты справишься с этим заданием, господин Рудковский?” — говорит мой взгляд.
Гордей зеркалит мою позу, отчего его предплечья обтягиваются тонким трикотажем. Ноги поставлены на ширину плеч, а голову склонил чуть набок. На красивом лице привычная ухмылка, светлые волосы взъерошены.
— Так мы родственники. По отцовской линии, — уверенно отвечает. — Я и волшебной силой обладаю. Показать?
Рудковский присаживается на корточки, достав перед этим монетку из заднего кармана джинсов. Заталкивает ту в кулак, что-то там еще такое делает отвлекающее внимание и раскрывает ладонь.
— А где деньги?
— Так вот!
Гордей ловким движением цепляет что-то за ухом Саввы и вытягивает монету.
— Класс!
Савушка теперь и этим помощником очарован. Ну что ты будешь делать, а?
Да я и сама, честно говоря, в приятном шоке.
Мы ведь для него чужие люди. Последний раз общались с ним больше года назад. Это было банальное поздравление с Днем рождения.
Сейчас же он, тридцать первого декабря, развлекает меня и моего сына. И не просто развлекает, ему это нравится. А Гордей не из тех людей, кто будет притворяться.
— Голодный? — спрашиваю, как только сын убежал в зал, раскрывать подарки от Деда Мороза, которые Гордей успел где-то купить.
— Всегда, Светлячок.
И почему мне кажется, что он не только про еду? Щеки вспыхнули, улыбка застыла.
— Могу предложить салат и… бутерброды с икрой, сырную нарезку. Шампанское? — вдруг спрашиваю.
В моем доме посторонний мужчина. Я собираюсь его кормить. Даже предложила выпить. Господи, наверное, окончательно схожу с ума, но я первый раз за последнее время чувствую отдачу.
Гордей долго смотрит на меня. Пропала легкость в его взгляде, он даже потемнел, мне показалось.
— Я буду все, но… без шампанского. За рулем, Светлячок, — серьезно говорит.
Под пристальным взглядом накладываю салат, который успела нарезать. Именно его любит мой Тигран. А пробовать будет Гордей.
Бабушка бы не похвалила…
Намазываю несколько бутербродов маслом и раскладываю икру, аккуратно кладу их на тарелку и подвигаю все к Гордею.
— Ммм… выглядит очень вкусно.
Набрасывается на еду, будто век не ел. У меня от этой картинки что-то внутри дергается. Теплые волны вены обтекают. Так приятно, когда мужчина ест с удовольствием то, что ты приготовила!
— И это правда очень вкусно. Твои ручки великолепны, — с набитым ртом говорит.
— Там вместо мяса говяжий язык просто, — мне показалось нужным это обозначить.
Не привыкла, чтобы меня так вот хвалили. И не знаю как себя вести в такой ситуации.
Тигран если и ел приготовленную мной еду, то ограничивался скудным “спасибо”.
А сейчас руки чешутся еще что-то предложить. У меня и мясо есть, и второй салат. А вчера вечером я успела сделать тирамису. Он в холодильнике. Теперь думаю, стоит ли предлагать десерт?
— В жизни ничего вкуснее не ел. Ты совершенство.
Взгляды встречаются, как-то цепляются ловко. В горле моментально становится сухо, и я дрожащей рукой беру бокал с недопитым соком и допиваю до дна.
— Спасибо, — отворачиваюсь к окну, чувствуя на себе обволакивающий взгляд.
Наверное, он говорил это многим женщинам. Гордей ведь всегда имел у них успех. Сколько его помню, все — от семи до семидесяти лет были очарованы им. Даже моя непробиваемая бабушка пала от его чар.
— Ну, и чего ты загрустила? Я сказал что-то не то? — взволнованно спрашивает.
Стоит ли говорить, что мне уже приятны его вопросы, даже если они сказаны ради приличия. Снова это участие, снова интерес… ко мне.
Разве я мало прошу? Разве я не заслуживаю вот таких вот вопросов от мужа?
Оборачиваюсь и вижу, как Гордей наливает сок в мой же бокал и выпивает. Его нисколько не смущает, что я касалась этого же бокала.
Явно он не из брезгливых.
— Что?
— Я бы дала тебе чистый бокал, Гордей.
— Не вижу никакой проблемы. Это всего лишь бокал и всего лишь сок. А я захотел пить.
Вот так вот просто. И слова вопреки не скажешь.
Невольно прокручивается в голове, когда Тигран просил менять тарелку после смены блюд. Еще у мужа есть исключительно его чашка, из которой может пить только он.
Сердце переворачивается и сжимается. Разве такой я представляла семейную жизнь?
Тут же вспоминаю венок, который, конечно же, убрала из виду. Но он до сих стоит в моих глазах как бельмо.
Все эти мелочи накапливаются и так складывается, что в какой-то момент груда из деталей рушится. Как замок из песка.
Сгребаю в ладонь мягкую ткань платья от волнения. Несколько раз обвожу глазами наш с Тиграном дом. Взгляд падает на дверь в подсобку, за которой тот самый венок.
Хотел похоронить меня, милый?
Не выйдет.
Я как птица Феникс умерла и кажется вот-вот воскресну.
— У тебя уже есть планы, с кем будешь встречать Новый год? — спрашиваю Гордея, едва дыша.
Глава 5.2. До Нового года два часа (в Нижневартовске)
Тигран
— Тигран, у меня проблемы, — слышу в трубке сбивчивое дыхание.
Спросонья не могу понять кто это, зачем и вообще, где, черт возьми, я сплю?
— Тигран, — напряженно стонет Миллер.
— Что? — рявкаю.
— Помоги, пожалуйста…
— Что у тебя случилось? Кран потёк? — усмехаюсь со злости.
Терпеть не могу, когда так будят.
Надо сказать подобные женские уловки довольно противны. Возможно потому, что в них всегда задействованы хитрость и коварность, а у моей жены, единственной женщины, с которой я последние семь лет трахался, эти функции не предусмотрены в настройках.
Нет в ней этого. И меня всё полностью устраивает.
Николь прямая как палка. По её лицу видно сразу и всё. Что любит, смотрит с обожанием… порой ненавидит за грубость. Иногда ей до одури хочется мне врезать, но это редко и, пожалуй, вообще только в последние полгода.
Наблюдать за реакциями Липучки
