поймать машину.
— Да и на твою Люду мне тоже плевать! — Вадим тяжело поднялся с дивана и ухватился пальцами за дверь.
Валя подняла глаза на мужа и поняла, что тот пьян. Впервые она видела его пьяным. Причём не просто выпившим, а пьяным! Она шагнула назад и серьёзно проговорила:
— Тебе лучше лечь спать, Вадим. Завтра поговорим.
Король сжал зубы, но промолчал. Затем повернулся и, что-то бурча, направился в спальню. Валя выдохнула и ушла на кухню, чтобы убрать и подготовиться к будущим занятиям. Вадим очень быстро заснул, а Валя погрузилась в химические формулы и законы физики…
* * *
Валя быстро вытерла иглодержатель и вложила его в протянутую руку Вадима.
— Кто вас только набирает таких безруких! Резников, ты можешь зажим держать нормально, или руки совсем крюками стали, мать твою!
— Вадим Васильевич, не ругайтесь, — тихо заметила Валя, чувствуя, как по спине между лопатками будто куском льда провели.
— Тебе бы таких ассистентов! — заорал Король и мельком глянул на жену. — После операции зайдёшь ко мне в кабинет!
— Хорошо, — равнодушно ответила Валя, пожимая плечами и пересчитывая салфетки — скоро надо будет зашивать рану, все салфетки и инструменты должны быть на месте.
Резников что-то хмыкнул, на что получил словесный тычок от Короля:
— Рот закрой! — Затем Вадим ещё раз глянул на жену и коротко бросил: — Шить!
Наложив последний шов, Король сдёрнул маску и вышел из операционной. Дежурный анестезиолог подошёл к Вале и тихо спросил:
— Валюш, с тобой всё нормально? Ты в последнее время сама не своя.
— Спасибо, Глеб Николаевич, просто устала — дежурства, учёба до ночи, да и поздняя осень не располагает к веселью, согласитесь? Вот у меня впереди выходные — отдохну, высплюсь и всё будет класс!
Врач покачал головой и отошёл к своему рабочему месту — пора перекладывать пациента и перевозить в реанимацию.
— Девочки, давайте кровать сюда. Взяли! И раз!
Больного переложили на функциональную кровать, укрыли и быстро вывезли из операционной, помогая ему дышать при помощи дыхательного мешка.
Резников со злостью стянул перчатки и бросил их в таз с использованными салфетками, рванул пояс стерильного халата и заорал на всю операционную:
— Халат мне развяжи! — Санитарка зыркнула на хирурга, но молча развязала бант из тонких полосок ткани. — Чего уставилась?
— Михаил Иванович, пожалуйста, не кричите, — спокойно сказала Валя, собирая отработанный инструментарий. — Не надо свою неудачу перекладывать на чужие плечи.
Резников удивлённо поднял голову и с издёвкой прошипел:
— А ты чего такая борзая стала? Или думаешь, что твой Король тебя слушать будет, если я ему про тебя и интерна поведаю? Или решила, что если бегать на занятия стала, то с врачом себя на равных почувствовала? Запомни, даже если ты и поступишь в институт, твоё фельдшерско-сестринское мышление навсегда останется на первом плане!
— Ну у кого сестринское, а у кого и такого нет, — раздался голос анестезиолога, делающего последние записи в истории болезни. — Вам бы, господа хирурги, не мешало многому научиться у ваших сестёр. И мышлению, и знаниям, и воспитанности. И вам мой совет — суйте свой нос в умные книги, а не в чужие жизни. Легче жить станет, поверьте.
Резников открыл рот, но сделал пару вдохов и вышел вон. Валя криво усмехнулась и тихо пробормотала:
— Ваши слова явно ему не понравились, Глеб Николаевич.
— Если я кому-то не нравлюсь, вот не поверите — переживу! — со смехом ответил врач и, попрощавшись, вышел из операционной.
Валя оглядела светлый зал, аккуратно опустила инструменты в таз с дезсредством и тихо сказала санитарке, которая уже мыла полы:
— Я к Королю зайду на пару минут.
Она знала, для чего Вадим позвал её, но сегодня Валя шла к нему в кабинет, чтобы отказать. Впервые, но отказать. В конце концов жена — это не безропотная жертва, которая должна в любое время суток ублажать мужа и выполнять все его желания. Она постучала в дверь и вошла, услышав короткое «Войдите»:
— Дверь закрой и иди сюда!
Валя повернула голову назад, посмотрела на торчащий в замке ключ и твёрдо сказала:
— Нет, я не буду этого делать. И не надо на меня повышать голос, Вадим Васильевич, — тут же продолжила она, видя, как Король поднялся из-за стола. — А теперь простите, если у вас нет ко мне рабочих вопросов, я пойду, мне надо закончить убирать операционную.
Она резко повернулась, но не успела сделать ни шагу, как вскочивший муж схватил её за плечи и крепко прижал к себе:
— Я не понял, это что было?
Валя прикрыла глаза и попыталась отбросить мужские руки, но Вадим был намного сильнее — он обхватил её одной рукой, другой резко повернул к себе голову жены, пытаясь поцеловать. Но Валя в этот момент вдруг забросила голову назад и потеряла сознание. Вадим успел прижать жену к себе и со страхом заглянул ей в лицо. Что за чёрт? Он уложил Валю на диван и выскочил в коридор:
— Девочки, срочно капельницу с глюкозой! Бегом!
Через минуту рядом с потерявшей сознание Валей уже колдовала процедурная сестра, вводя иглу в вену и подключая систему для капельного введения.
— Вадим Васильевич, что происходит? — В дверях стоял встревоженный Заславский и внимательно смотрел на бледную Валю.
— Не знаю, Денис Викторович, она пришла… а потом резко потеряла сознание.
— Надеюсь, что хоть сегодня ты её оставишь в покое, не так ли? — зло ответил Заславский и тихо добавил: — Говорят, тяжело смотреть на губы, которые не можешь поцеловать. Нет! Тяжело смотреть на рожу, которую не можешь набить! А я бы с удовольствием сейчас заехал тебе пару раз. Не дай бог узнаю, что ты виноват в её состоянии — убью, понял? И не стой истуканом — девчонки без тебя тут справятся, звони гинекологам.
— Зачем? — ошарашенно спросил Король, он не ожидал такой реакции со стороны всегда спокойного главного хирурга. — Мы предохраняемся, Денис Викторович.
Главный покачал головой, вышел из кабинета и набрал короткий телефонный номер:
— Таня, спустись к нам, пожалуйста. И по пути предупреди рентгенлаборантов, чтобы снимок на месте сделали у Короля в кабинете. — Он выслушал ответ своей жены и тихо добавил: — Думаю, Таня, ты была права.
Вадим открыл дверь и молча кивнул, Люда проскользнула мимо, пискнула что-то напоминающее «драсти» и прошмыгнула в комнату к Вале, на ходу снимая сапоги.
Из комнаты послышался тихий смех и быстрый говор. Королю не нравилась подруга его жены, но что делать, если других на горизонте не
