Как весело мы тогда жили! И казалось, так будет всегда… Мама танцевала в театре. Она ведь у меня балерина. Это уже потом, когда умер дед, заболела бабушка и вообще все изменилась, она пошла торговать на рынок. Но многие тогда торговали на рынке. Вот и Славкин отец. Был каким-то ученым, а потом их институт закрыли, и он пошел мыть машины. Да куча примеров! Помню, как плакала первое время мама. Однажды у нее украли кожаную куртку, и, чтобы расплатиться с хозяином, она продала два золотых кольца и цепочку. Кстати, с Ваном мама тоже познакомилась на рынке. Он возил из Владивостока какие-то лечебные мази, но сам не продавал. У него тут были продавцы, которые стояли как раз рядом с мамой. Так они и познакомились, когда он привез свои мази в очередной раз.
Мама давно не звонила. Очень давно. Целых десять дней. А что, если она решила сделать нам с бабушкой сюрприз? Возьмет и приедет! Нужно срочно упаковать вещи, ведь мама может приехать в любую минуту! У меня-то уже почти все собрано, а бабушка даже не начинала еще. Я говорю ей, говорю, а она заладила одно: «Успеется». Ну как тут быть? Говорят, что животным тоже нужно покупать билет на поезд. Или справку от врача? Нужно будет узнать».
В девять часов Вика позвонила родителям Тополян. Трубку взяла Анна Антоновна. Уставшим голосом женщина сообщила, что от Светы никаких известий нет. Но Вике показалось, что она что-то не договаривает. Чересчур уж спокойно Анна Антоновна разговаривала с ней. Впрочем, Вика могла и ошибиться.
– А вы звонили в милицию? – принялась допытываться Вика.
– Нет. Рано еще в милицию обращаться. Должно пройти три дня, тогда можно писать заявление, – ответила женщина и попросила вдруг: – Вика, только ты никому не говори, что Светочка пропала, я тебя очень прошу…
Вика пообещала, что не скажет, хотя знала наверняка: в скором времени ей придется нарушить свое обещание. Но иначе поступить девушка не могла. Ведь родители Светы не знают, какая серьезная опасность угрожает их дочери. И если бы Вика не ушла тогда из кафе, ничего бы, возможно, и не случилось. Во всяком случае в тот день. В том, что произошло со Светой, Вика винила себя, просто не могла не винить. Нет, она не станет сидеть сложа руки, она будет действовать. Для очистки совести Вика решила еще раз позвонить Глебу – в третий раз за сегодняшнее утро. К телефону по-прежнему никто не подходил.
В школу девушка явилась в одиннадцатом часу. До перемены оставалось совсем немного времени. Отыскав нужный кабинет, Вика встала у окна напротив. Необходимо было обдумать, с чего начать разговор, а к кому подойти, она решит, когда увидит Светиных одноклассников. Конечно, это должна быть девушка. Вика считала себя неплохим психологом и физиономистом. Наконец прозвенел звонок, и из кабинета стали выходить ребята.
«Эта какая-то не очень серьезная, – думала Вика, разглядывая пробегающую мимо Катю Андрееву. – А у этой лицо неприветливое. Наверное, бука. – Такую оценку получила Галя Снегирева. – Вот нормальная вроде бы девушка… Хотя нет, какая-то она запуганная, что ли», – оценивающе вглядывалась Вика в лицо тихони Наумлинской.
– Привет! – услышала она у себя за спиной звонкий, похожий на мальчишеский голос. – Ты, наверное, к Свете Тополян пришла, а ее сегодня нет.
Вика удивленно посмотрела на маленькую, щуплую, с короткой стрижкой девчушку. Почему-то ее милое, приветливо улыбающееся лицо с огромными очками на маленьком курносом носике показалось Вике знакомым.
– Да… – сказала она. – А почему ты решила…
– Не удивляйся, – перебила ее девушка. – Просто я как-то раз видела вас вместе на улице. Я – Люся. – Девушка протянула Вике руку.
– Вика, – пожала она миниатюрную ладонь и добавила зачем-то: – Озерова.
И тут Вика вспомнила, где она видела эту девушку. По телевизору. Ну конечно! Ведь Света говорила, что Люся Черепахина ведет на телевидении молодежную музыкальную программу. Вика вообще-то не слишком интересовалась современной музыкой, но пару раз все-таки попадала на эту программу. Как же она называется? «Уроки рока», кажется.
– А ты, наверное, Люся Черепахина, – улыбнулась Вика. – Мне Света рассказывала о тебе…
– Правда? – Люся вскинула брови. – А мне казалось… – Девушка осеклась, и Вика поспешила ей на помощь:
– Что? Что тебе казалось?
– Да нет, ничего… – отвела глаза Черепашка. – Понимаешь, Света всегда как-то обособленно держится…
– Знаешь, на эту тему я и хотела поговорить. Скажи, она дружит с кем-нибудь из класса?
– А почему ты у нее не можешь об этом спросить? – В глазах Люси появилась тревога. – С ней все в порядке? Почему Света не пришла сегодня в школу?
– Ответь сначала на мой вопрос, – мягко попросила Вика. – Это очень важно. Может, все-таки у нее есть в классе подруга?
– Нет, ты знаешь… – Черепашка сняла очки и принялась протирать стекла краем трикотажного джемпера. – Думаю, нет. Одно время она дружила с Галей Снегиревой, но потом… В общем, Света поступила очень некрасиво по отношению к Гале, и теперь…
– Послушай, – нетерпеливо перебила Вика. Ее тревога с каждой минутой нарастала. – Света попала в беду. Нужно срочно ее спасать.
– Я могу чем-нибудь помочь? – Лицо Черепашки сразу посерьезнело, она поправила на носу очки.
– Я пока и сама не знаю. Послушай, – резко вскинула голову Вика, – мы можем куда-нибудь пойти? – Она огляделась по сторонам так, будто только что поняла, где находится.
– Вообще-то у нас сегодня семь уроков, – неуверенно протянула Черепашка. – Но если нужно, я могу уйти.
– Нужно, – опустила голову Вика. – Очень нужно.
Через полчаса девушки сидели на скамеечке в сквере. Только что Вика рассказала Люсе историю таинственного исчезновения Тополян. Основной упор она делала на Глеба, стараясь вспомнить все детали, о которых рассказывала ей сама Света.
– В записке, которую он ей в тот день подбросил, говорилось про какое-то испытание, понимаешь? – Вика заглядывала в глаза Черепашке. – И еще, что этой фразой «как только, так сразу» Светка якобы сама себе подписала приговор.
– А когда она эту фразу сказала? – пыталась разобраться в запутанной истории Люся.
– Когда он ей предложил наводчицей стать. Светка, короче, сказала, что не хочет с Глебом иметь после этого никаких дел, а он не поверил, видимо, и говорит: «Если передумаешь, позвони». На что она и ляпнула: «Как только, так сразу!» Понимаешь… – Вика торопливым жестом поправила бархатный ободок. – Мне почему-то кажется, что в этой фразе заключен какой-то тайный смысл. Это ключ к разгадке.
