Майкл оторвался от ее губ, но только затем, чтобы покрыть поцелуями ее глаза, щеки, подбородок, шею. Бетти задрожала от удовольствия и откровенно прильнула к нему, прижимаясь бедрами к его возбужденной плоти. Майкл резко втянул воздух, и Бетти испытала всплеск чисто женского торжества от того, что это она довела его до такого состояния, от ощущения своей женской власти над этим сильным мужчиной.
Неудивительно, что отец воспитывал ее в такой строгости, наверное, он знал об опасности, которую таит в себе чувственная, скрытая от посторонних — да и от нее самой — часть ее натуры. Повинуясь примитивным инстинктам, можно забыть об осторожности и пуститься во все тяжкие. К этому недолго и привыкнуть. И действительно, когда Майкл разжал объятия и на шаг отступил от Бетти, она ощутила острое чувство потери, неудовлетворенности, тоски по чему-то, чего она никогда не испытывала.
— На всякий случай, чтобы между нами не было недопонимания, хочу уточнить: вы предлагаете мне себя в обмен на то, что я не закрою отель? — поинтересовался Майкл ровным голосом.
Бетти не знала куда деваться от стыда, ее возбуждение сменилось жгучим унижением. Она стиснула кулаки — не столько от злости, сколько для того, чтобы Майкл не заметил, что у нее дрожат руки.
— А вы этого хотите?
— Я всегда готов к переговорам, — уклончиво ответил Майкл, наблюдая за Бетти из-под полуопущенных век.
— Я не проститутка, — процедила сквозь зубы Бетти.
Майкл молчал. Бетти уже поняла, что он использует молчание как оружие в словесном поединке, и не собиралась поддаваться на его уловки. У нее так и вертелись на языке горькие слова, но она промолчала.
В конце концов Майкл прервал паузу:
— Я бы не говорил о проституции. Скорее, речь идет о взаимовыгодном обмене.
— То есть вы предлагаете деловую сделку? — Бетти не пришлось изображать презрение, оно получилось у нее естественно. — Но проституция — это как раз сделка, не так ли? Ни о каких эмоциях и речи нет. Прямо как в нашем случае.
Майкл улыбнулся без тени юмора и легонько дотронулся кончиком пальца до уголка ее рта.
— Никаких эмоций, говорите? — Он обвел пальцем очертания ее губ. — Я бы поверил, если бы не знал, как обстоит дело. Может, мне еще раз вас поцеловать?
Этого Бетти не могла допустить — она боялась, что, если Майкл поцелует ее снова, ее чувственность вырвется из-под контроля. Она поспешно сделала шаг назад и замотала головой.
— Моя реакция ничего не доказывает. Ощущения и эмоции — не одно и то же.
Майкла ее возражения не тронули. Он невозмутимо заметил:
— Думаю, когда мы будем заниматься любовью, можно забыть о лингвистических тонкостях.
Бетти решила, что лучший способ закончить этот опасный разговор — поскорее расставить все точки над «i».
— Хорошо, я согласна заключить с вами сделку.
Давайте обсудим условия. Сколько раз я должна с вами переспать, чтобы вы согласились не закрывать отель? Один раз? Или, может быть, вы хотите, чтобы я оставалась в вашем распоряжении до вашего отъезда? Как часто вы собираетесь заниматься со мной сексом?
— Всякий раз, когда захочу, — ответил Майкл без тени эмоций в голосе. — Думаю, одного раза нам обоим будет мало.
— И сколько это будет продолжаться?
— Пока мне не надоест, — равнодушно бросил Майкл. — Естественно, я рассчитываю, что в перерывах между нашими встречами вы будете мне верны.
— А вы? Вы тоже будете хранить мне верность?
Майкл не ответил. Бетти посмотрела ему в глаза и с презрением прошипела:
— Ничто, слышите, ничто на свете не заставит меня отдаваться вам за деньги или за какие-то другие блага. Я вообще не хочу вас больше видеть.
— Ну это как раз не трудно устроить… — протянул Майкл.
Бетти невольно поморщилась: как же он безжалостен! Но Майкл еще не закончил, он продолжил сухим деловым тоном, в котором не осталось ни намека на сексуальность:
— Умерьте свое благородное негодование, Бетти. Я не собираюсь угрозами или силой затаскивать вас в мою постель. Я обещаю не закрывать отель, если вы останетесь в Блу-Вэлли и будете и дальше работать в галерее.
Бетти показалось, что она ослышалось.
— Что-о?
— Вы слышали. Если вы примете мои условия, ваши друзья не потеряют работу, рабочие места сохранятся.
— Но почему?
— Условия сделки предельно просты и понятны. Я хочу, чтобы вы никогда больше не пытались связаться с Сьюзен Гаррис.
Бетти задохнулась от возмущения.
— И вы еще смеете называть меня шантажисткой? Да вы сам шантажист!
Майкл развел руками и равнодушно констатировал:
— Что ж, каждый пользуется тем оружием, которое есть в его распоряжении.
Бетти уже знала, что у нее нет выбора, придется принять его условия. Но она еще раз попыталась найти выход.
— Означает ли это, что мне придется оставаться в городе до конца моих дней — или до конца дней Сьюзен Гаррис?
Майкл помолчал.
— Вы уедете отсюда тогда, когда я решу, что вам можно это сделать.
Бетти чуть не расплакалась от горечи и досады, ей помогла сдержаться только мысль, что, если она проявит слабость, Майкл может изменить условия сделки. Она осторожно спросила:
— Зачем вы это делаете?
Майкл притворился, что понял вопрос не правильно, и ответил:
— Чтобы держать вас подальше от Сьюзен.
— А если я дам слово не связываться с ней…
Майкл поднял руку. Бетти инстинктивно отшатнулась. Он удивленно воскликнул:
— Да не шарахайтесь вы от меня! У меня и в мыслях не было вас ударить.
Бетти выпрямилась и смущенно пробормотала:
— Я знаю.
— Отец вас бил? — тихо, пугающе тихо спросил Майкл.
— Нет, что вы! — ужаснулась Бетти. — Он был очень мягким человеком, даже слишком мягким, себе во вред. — Она помолчала и закончила неестественно спокойным голосом:
— Хорошо, я принимаю ваше предложение, но я хочу, чтобы наша сделка была оформлена в письменном виде.
Бетти ожидала какой угодно реакции, только не той, что последовала: Майкл расхохотался, да так искренне, словно она сказала нечто очень смешное. Наконец отсмеявшись, он сказал:
— Мой поверенный свяжется с вами в течение недели.
— Буду ждать. Пока мы не заключим официальный договор, я не считаю себя связанной какими-то обязательствами. И, к вашему сведению, — быстро добавила она, — я не собираюсь навязывать свое общество Сьюзен Гаррис.
Я всего лишь хотела задать ей несколько вопросов.
— В таком случае, — назидательно произнес Майкл, — вам следует научиться выражать свои намерения в более дипломатичной форме. — Он повернулся, чтобы уйти. — Что касается вопросов, то вряд ли у нее есть на них ответы. Если вы действительно ищете родную мать, то вы ищете ее не в том месте.
