Сегодня вполне сносный день. Я даже никого не убил, и это хорошо. Хотя, нет. Мне похуй. И уже давно. Сначала я загонялся, даже считал своих жертв, запоминал их. А потом все изменилось. Сейчас пустить кровь для меня ничего не значит. Скорее всего, я забуду о содеянном уже минут через пятнадцать, заняв голову другими делами.
От этих мыслей ладонь начинает пульсировать. Будто я до сих пор «обнимаю» ей тонкую шею Марины. Я перебираю по жесткой коже пальцами и глубоко втягиваю носом воздух, вспоминая события сегодняшнего вечера. Потом раскрываю руку и рассматриваю свою здоровенную ладонь, доказывая самому себе, что уже давно не касаюсь девчонки.
Ее кожа... Тонкая и бархатистая, слишком нежная, чтобы я мог как следует ощутить ее под своими огрубевшими лапами. Ещё одно «слишком»! Бесит! Надо было просто задушить ее, чтобы не засорять голову мыслями об этой девочке.
В смерти есть что-то особенное. Тот самый момент, когда жизнь на секунду вспыхивает в глазах жертвы, а затем навсегда угасает, оставляя во взгляде холодный безжизненный след. Эту стадию я тоже проходил. Ловил мгновение, будоражащее разум. Насыщался своеобразной игрой воображения до следующего раза. Но и это в прошлом. Сейчас я мог убить Марину, не моргнув глазом. Раз – и нет ее. Но не вышло. Что-то заставило разжать руку, выпустить нахалку из жестких тисков удушающей петли.
– Зачем девку к айтишнику подселил? – доносится за моей спиной.
Я сижу на лестнице, ведущей в дом, сложив локти на колени. Пуля обходит меня и спускается на несколько ступенек ниже, чтобы оказаться примерно на уровне моих глаз.
– Надо было к Горе закинуть, либо к Кощею. Они бы ей Кузькину мать показали! – лыбится стрелок.
– Вот именно! – бросаю в его сторону, желая прекратить общение.
– Ммм... Себе оставить решил, значит, – довольно заключает Василий, раздражая.
Последнее время он перегибает. Чем старше становится, тем больше начинает меня воспитывать. Пихает своё где можно и где нельзя. Доиграется, сука! Поначалу я нуждался в его советах, но это было так давно, что уже и не вспомнить. Ещё немного и киллер превратится в старого ворчливого пня. В свои-то сорок два.
– Да пошёл ты! – отвечаю Пуле. – Ты знаешь, какое сейчас время?! Я их на голодном пайке месяц просто так что ли держу?! Мне нужны злые неуравновешенные животные, а не мармеладные мишки, трясущие на расслабоне телесами после бурной ночи. Да они бы сучку до смерти затрахали, а Колобок потом приперся ко мне слюнями брызгать, что лишили его «лучшего», – показываю своеобразные кавычки в воздухе, – бойца. Девка тут не причём вообще!
– Так ты Колобка боишься! – снова делится нелепым умозаключением Вася.
– Пуля, блядь, ну почему из всей моей речи ты извлёк только это? – вот на кой хрен злит меня?
– Потому что шлюху сразу надо было взашей гнать! – теперь уже говорит серьезно, от игривого настроения не остаётся и следа. – А ты мало того, что оставил, так ещё и соломки подстелил, чтобы упала не больно!
– Я все контролирую! – цежу сквозь зубы.
– Ага, – Вася на ходу стучит меня по плечу и возвращается в дом.
– Стой! – огрызаюсь, выпрямляясь во весь рост. – В следующий раз, если захочешь дать совет – спроси сначала, нужен ли он.
– Да кто тебе правду кроме меня скажет? – останавливается. – Все очко сжимают, как только видят тебя.
– А ты не сжимаешь? – зло шиплю в его наглую рожу, подойдя вплотную.
– Не сжимаю, Глеб, успокойся. У меня иммунитет к твоему испепеляющему взгляду, – снова уходит, а я так и остаюсь стоять на лестнице.
А ведь сучара прав! Не из-за этого я Марину к компьютерщику закинул. Не хочу, чтобы трогали. Сам не знаю почему. Начинаю чаще дышать, представляя чужие руки рядом с девкой. Напрямую распорядиться телку не лапать не могу. Не имею права дать слабину и хоть немного разжать стальную хватку, которой держу всех за яйца.
Я тоже возвращаюсь в дом. Пуля своими разговорами испортил момент, сбил настрой наслаждаться легким летним ветерком, впускать через ноздри природные ароматы и просто смотреть в никуда, нагуливая сон.
Честно, иногда вообще подумываю свалить из этого места. Слишком далеко от Москвы. На дорогу уходит уйма времени. Но я живу тут, сколько себя помню. Это и держит. Плюс – отличная система охраны: камеры по территории посёлка и за его пределами, на всех подъездах, датчики движения в радиусе пяти метров от забора. Муха без моего ведома не насрёт.
За забором тоже камеры, как и в доме с общежитием. Я не параноик, просто мне важно все держать под контролем. Всевидящее око даёт информацию, которая, мало того, что дорого стоит, так ещё и может сохранить жизнь. Перед тем, как пойти в спальню, заглядываю в серверную, убедиться, что в доме, где ночуют мои орлы все спокойно. Картинка являет пустые коридоры и то, как двое ребят на первом этаже рубятся в приставку, активно жестикулируя руками. Марины не видно. Сейчас жалею, что не установил камеры в каждой комнате. Надо будет подумать.
Кондей нагнал уже достаточно холодного воздуха, чтобы можно было спокойно лечь спать. «Спокойно» в данном контексте имеет ко мне весьма сомнительное отношение. Сплю я чутко. Просыпаюсь от каждого шороха, держу под подушкой ствол и готов замочить любого любителя ночных прогулок, не глядя.
Принимаю душ и заваливаюсь на постель. Уснуть не получается. Шаманю сон всеми возможными способами. Под конец даже опускаюсь до подсчета овец. Настойчивый стук в дверь заставляет меня моментально собраться. Я мысленно взрываю всех баранов в своей башке и проверяю наличие смертоносной игрушки на привычном месте.
– Кто? – жестко спрашиваю, будучи наготове.
– Это Марина, – доносится до меня женский голос по ту сторону двери.
– Заходи, – я расслабляюсь, хотя недоволен эдаким незапланированным визитом.
Она распахивает дверь и заходит в комнату. Одета так же, как при первой встрече. Правда, распустила волосы, спадающие волнами до середины спины. Девушка мягко ступает босыми ногами по полу. Осторожные шаги практически не слышны, учитывая привычный уровень тишины для нашей местности. Я как заворожённый смотрю на ее ступни, разве что слюни не пускаю. Они бросаются в глаза на фоне темного паркета и чёрных лосин, обтягивающих стройные ноги. Наблюдаю, как грациозно девчонка касается пола медленными движениями, пока не замирает на середине комнаты.
– Как ты сюда попала? – спрашиваю я, отмирая.
– Я же лучший боец Колобка, помните? – Марина говорит со мной нежным голосом, разительно отличающимся от разговора в гостиной. Помимо этого «выкает», что тоже заставляет заподозрить неладное. – Я пришла сказать, что была неправа. Раз уж вы – мой новый босс, хочу чтобы вы не сомневались в том, что я умею подчиняться, – она многозначительно закусывает нижнюю губу с одной стороны, а потом медленно выпускает ее, продолжая. – Во всем, – последние два слова произносит еще тише, с легкой сексуальной хрипотцой.
– Я же сказал, что ты не в моем вкусе! – возвращаю ее с небес на землю, хотя сам сейчас уже ни в чем не уверен.
– Да, но я могу компенсировать это недоразумение своими навыками, – Марина выносит вперёд руки, демонстрируя крупную цепочку.
Только сейчас замечаю у неё на шее тонкий кожаный чокер с металлическим колечком. Член стоит колом, и уже давно, но я скрываю его за свободными штанами и лоскутом одеяла, так как до сих пор сижу на кровати. Быстро же ты сдалась, девочка! Я даже поиграть не успел.
– На колени! – командую я.
Глава 10
ГЛЕБ
5 августа 2020 года (наши дни)
– На колени! – командую я.
Ну что, Марина, готова получить наказание за своё поведение? Она послушно выполняет приказ, продолжая держать перед собой раскрытые ладони. Я медленно поднимаюсь с кровати и наступаю в ее сторону, но, в отличие от девки, делаю поступь намеренно тяжелой, заставляя предвкушать своё приближение.
