меня от стола.
Если бы я не вел себя наилучшим образом, у нас могли бы возникнуть проблемы. Чуваку не нужно, чтобы у него сложилось впечатление, что он может сделать это дважды. Но на этот раз я пропустил это мимо ушей.
— Ты здесь новенький, так что позволь мне помочь тебе, — говорит он. — Мы не можем допустить, чтобы ты получил репутацию неудачника в первый же день.
— Да плевать я хотел на свою репутацию. — Не похоже, что я попал в это место из-за того, что был социальным альпинистом.
— Да, но ты не знаешь ничего лучше. — Он распахивает нашу дверь и дергает головой в мою сторону. — Здесь все работает по-другому. Так что поднимай свою задницу со стула, Ремингтон. Надо показать моего нового сводного брата остальной части зала.
Я подавляю вздох. Неважно. У меня есть остаток семестра, чтобы просидеть в этой комнате, скучая до умопомрачения. С таким же успехом я могу познакомиться с местностью.
В течение следующих двадцати минут Фенн знакомит меня с нашим этажом. Я встречаю парней с такими именами, как Ксавьер, Шепли и Трипп, которые кажутся мне одинаковыми — сплошное пятно дизайнерской одежды и дорогих часов. В конце концов мы возвращаемся в комнату Playboy, где меня знакомят с Лоусоном, который наконец-то надел штаны. Он все еще без рубашки, но, по крайней мере, его тело больше не находится в поле моего зрения.
— Привет, — говорит он. — Добро пожаловать, чувствуй себя как дома.
— ЭрДжей, это Лоусон. Не бери у него таблетки.
Лоусон ухмыляется Фенну. — Отвали.
Парень высокий, примерно моего роста, на левой стороне его груди есть татуировка с несколькими строчками текста. Я не могу разобрать слов, но представляю, что это что-то злое и неуместное. Со своей крупной фигурой и взъерошенными волосами Лоусон производит впечатление Тима Риггинса из «Огней Ночной Пятницы». А я знаком с этим чертовым Тимом Риггинсом только потому, что Джули заставляла меня смотреть это шоу между раундами секса, а я все время протестовал. Я, блядь, ненавижу спорт.
— Привет, я Сайлас.
Я не заметил второго парня, сидящего на его кровати. Он один из тех людей, которых твой взгляд теряет в пейзаже, если они перестают двигаться. Короткие волосы, карие глаза, в общем-то, красивые черты лица. Но когда он стоит, он выше, чем кажется. И у него, и у Лоусона телосложение атлета. Возможно они занимаются греблей. Что-ни будь пафосное. Я не могу представить, чтобы кто-то из них занимался каким-то контактным видом спорта.
— Итак. ЭрДжей. — Лоусон предлагает мне выпить из тележки со спиртным, стоящей внутри дивана под подушкой сиденья. — Чем ты занимаешься?
Почему все продолжают спрашивать меня об этом? — Ничем.
Лоусон смотрит на Сайласа. — Такой хитрый. — Затем он бросается в одно из кресел, закидывает ноги на журнальный столик. — Никто из нас не оказался здесь случайно. Мы все во что-то ввязываемся.
Я пожимаю плечами.
— Эй, если ты убежишь, это только заставит меня гнаться за тобой. — Лоусон достает из пепельницы на столике наполовину выкуренную сигару и прикуривает ее.
— Прекрати флиртовать, — говорит ему Фенн.
— Я просто хочу подружиться, Феннели. Боже. — Лоусон снова изучает меня, забавляясь. — Чем бы ты ни занимался, — предупреждает он меня, — держи это в секрете. Ты же не хочешь, чтобы Дюк заглядывал в твои карты.
Я не могу удержаться от смеха. — У тебя есть мамочка-наседка?
— Вообще-то, отец, — с сожалением говорит Сайлас. — Мистер Суинни.
— Не волнуйся. Роджер — щенок, — добавляет Лоусон.
— Примерно так же устрашающе, как золотой пудель с катарактой. — Голос Фенна рассеян. Он снова разговаривает по телефону. Весь день он переписывался с кем-то по имени Кейси, но, когда я спросил, не его ли она девушка, он в ужасе отпрянул. Видимо, девушка здесь — плохое слово.
— Дюк — еще один старшеклассник. Считает себя ротвейлером. — Лоусон делает паузу. — Хотя, наверное, он им и является. У него определенно есть укус, подтверждающий его лай. Но я не хочу забегать вперед. Рано или поздно вы с ним столкнетесь.
Очевидно, Дюк — это тот, кого здесь называют мускулами. Надо будет посмотреть, что я смогу на него накопать, выяснить, на какие реальные неприятности он способен. В любом случае, я не собираюсь быть запуганным каким-то мягкотелым богатеньким мальчиком из подготовительной школы.
— Ну, Ремингтон. — Лоусон ухмыляется мне, а я бросаю взгляд на Фенна за то, что он меня выставил меня напоказ. — Добро пожаловать в Подготовительную Школу Бендовер. Поверни голову и покашляй. Будет только немного больно.
Очаровательно.
Некоторое время спустя мы вместе с остальными ребятами на этаже направляемся в гостиную на обязательное собрание по правилам внутреннего распорядка. В коридорах уже воняет травкой, и, кажется, по дороге сюда я видел в одной из комнат перегонный куб, который, что как я полагаю, скорее хобби, чем необходимость. Похоже, здесь нет никакой охраны, чтобы отсеять контрабанду.
— Так, господа, потише.
Мужчина в коричневом пиджаке и очках стоит у входа в комнату. Взъерошенный и неопрятный, он выглядит так, будто одевался в машине. Он несколько раз прочищает горло, не сумев привлечь внимание трех десятков парней, развалившихся на диванах и листающих свои телефоны.
— Ну же, поднимите глаза, — умоляет он. — Это займет всего минуту. — Тем не менее, в комнате становится еще громче. — Пожалуйста, чем быстрее мы начнем, тем быстрее все закончится.
Так продолжается несколько минут. Я — мудак, поэтому изо всех сил стараюсь не смеяться над его участью. Бедняга даже уходит в какой-то момент и возвращается, чтобы попробовать еще раз. Пока Сайлас, то ли из жалости, то ли от скуки, наконец, не заставляет всех замолчать, чтобы отец семейства мог сказать свое слово.
— Серьезно? — шепчу я Фенну, пока Роджер Свинни зачитывает список правил. — Комендантский час в одиннадцать часов по вечерам?
— Нет, это скорее просто предложение. Только смотри, чтобы тебя не поймали.
— А как насчет директора? У меня с ним встреча позже.
Если судить по мистеру Свинни, здешний преподавательский состав не имеет твердой хватки по отношению к заключенным. Больше похоже на перемирие.
— Он не слабак, но
