во вторую тачку и двинулись дальше. Быстро, но осторожно. К рассвету добрались до точки, где можно укрыться. Выставили дежурных и спать на пару часов, потом сменились. Пока ребята восстанавливали силы, я раздавал команды. Снайпера оставляем здесь на высоте. Место отличное. Сзади не подойти, спереди все видно, до цели достает. С ним один – охранять лагерь и прикрывать спину, остальные – со мной.
Привычная, отработанная схема. Две группы. Штурмовики заходят первыми и замирают. Оглядываюсь по сторонам. На нас смотрят удивленные женщины. Кто-то белье вешает. Кто-то жарит ароматно-пахнущие лепешки прямо на улице. Типичное такое поселение, только вот мужиков нет. Ни одного! Это и насторожило.
– Малец, иди сюда, – зову пробегающего мимо мальчишку лет пяти.
Его мать кинулась к нам, но я успел поймать его на руки. Женщина замерла со страхом в глазах.
– Ты меня понимаешь? – спрашиваю у ребенка.
Он только глазами хлопает. Не понимает.
– А ты? – не спеша его отпускать, смотрю на молодую совсем девчонку.
– Плохо, – отвечает она на ломаном русском.
– И то славно, – киваю. – Мы никого не тронем, – говорю ей. – Просто осмотримся, – дождался знака, что меня поняли. – Если не найдем то, что ищем, просто уйдем. Хорошо?
Аккуратно опускаю малыша на землю, предполагая, что мужчины их домой сегодня не вернутся. Они, скорее всего, остались там, на складе. Только знать местным об этом совсем не нужно.
Немного расслабившись, мы рассредоточились по поселению, заглядывая в каждый дом. Куры, собаки, коты и ничего подозрительного.
Стас подошел ко мне, положил руку на плечо и тихо, чтобы услышал только я, сказал:
– Может, ошибся?
– Нет! – Я резко скинул ладонь друга. – Возможно перевезли куда-то.
Меня захватывает злость и самый настоящий азарт. Она же ждать будет. Что я скажу?! Широкими шагами дошел до стены и замер, довольно улыбаясь. Женщины занервничали, а я крикнул своим:
– Сюда, бегом!
Команда тут же собралась за спиной.
– Дверь видите? – показываю пальцем в стену.
– Вот глазастый, – ржет один из бойцов.
– Серый, ты меня пугаешь, – довольно усмехается второй.
– Что нас там ждет? – задает правильный вопрос Стас.
– Полагаю, сюрприз. Руки чешутся посмотреть. А у вас?
Спинным мозгом чувствую довольные улыбки своих бойцов.
За спиной все засуетились и стали разбегаться по домам, только подтверждая, что мы нашили «дверь в Нарнию».
– Все готовы?
– Так точно!
И передернутые затворы стали просто музыкой для израненной души.
– Начали!
В голове пошел обратный отсчет. Я пнул ногой тяжелый каменный заслон по недоразумению считающийся дверью. А там красота…
– Работаем!
Поселение оказалось не таким уж и маленьким. Нас засекли в дороге и доложили маршрут. Других точек назначения просто нет поблизости.
Боеспособные единицы прикрылись семьями и спрятались за стеной. Ох и не просто так…
Улыбка превратилась в хищный оскал, когда мне в грудь ткнули дулом автомата. Он не успел сделать выстрел. Я ведь просчитал действия наперед. Выхватив оружие, ударил прикладом в висок, и дух осел на сухую землю, закатив глаза. Резкий разворот и в горло второго вошел нож.
– Вы трусы! – рычу в пылу боя. – Прикрываться женщинами и детьми! Суки!
Два выстрела в грудь и еще одно тело под ногами.
Сработали быстро. Четверых оставили. Возьмем с собой, порадуем Кэма подарочком. Парни обшарили каждый дом и нашли еще одного. В руках граната с сорванной чекой. Один из бойцов крепко сжимает его руку, чтобы вдруг не отпустил.
В голове перемкнуло. Я медленно стал двигаться в его сторону, слыша крик Стаса за спиной:
– Серый! Серый! Не надо!
А чего не надо? Я ничего и не делаю. Пока.
– Отдай это мне, – осторожно забираю боеприпас. – Чека где?
Он только плюет, пытаясь попасть в лицо. Успел увернуться.
– Ну-ну, – глянул на своих.
– Ищем, – отвечает мужчина справа.
– Долго ищете, – не отрываю глаз от ничтожества, стоящего передо мной, но чеку нашли, принесли и поставили на место. – Вот и славно. Теперь можно поговорить, – разминаю шею до хруста. – Отпустите.
Ребята тут же отошли в стороны. Я достал второй нож и без жалости и сострадания вспорол живот ублюдку. Умирать будет не то чтобы долго, но мучительно. Помахал духу ручкой на прощание и вошел в тот самый дом, откуда его вытащили. Ничего не найдя, пошел в следующий, затем еще в один и вдруг услышал крик Стаса с другого конца этого закутка:
– Нашли, Серый! Охренеть у тебя чуйка! Нашли!
Я вылетел на улицу и увидел, как под руки ведут ослабшего, побитого, грязного, но живого бойца с той самой распечатки с наградами. На шее ошейник, руки скованны. За раба держали, скоты!
– Нашли, – выдохнув с облегчением, я сел прямо на землю и улыбнулся солнцу.
Оно сегодня такое яркое, тёплое.
– Тебя дочка заждалась, майор, – щурясь, говорю мужчине. – Пять минут и домой поедем, – устало откидываю голову назад, глядя в синее небо без единого облачка. – Нашли…
Их так долго нет. Тетя Люда забрала меня к себе, о чем-то со мной разговаривает, я почти не слушаю, мысли лишь об отце. Кроме него у меня никого, если только Сергей. Но ему я зачем? У него своя семья была.
Только похоронил, мне Людмила рассказала и плакала долго. Я тоже плачу, но только когда никто не видит. Я стараюсь не думать больше ни о чем и бояться лишь того, что они не вернутся: мужчина, что дал мне жизнь, и второй, что спас ее, фактически дав вторую. Но страх возвращается ночью. Он сковывает, заставляет чаще биться сердце и отнимает сон. Я больше не сплю так же, как Сергей, лишь проваливаюсь в кратковременную пустоту, чтобы вынырнуть из нее, вытирая слезы.
Я никому не скажу, что он плачет во сне. Это наша с ним тайна. Моя. Кажется, я стала еще старше за эти несколько дней.
Вспоминаю, как глупо вела себя в том бараке. Несла всякую ерунду, выдав самые
сокровенные переживания незнакомой женщине. Совру, если скажу, что мне было не
страшно. До колик в животе все скручивало от ужаса. Я и сейчас слыша стрельбу за окном, дергаюсь, хоть и знаю, что далеко, что здесь безопасно. Там я думала, что смелая, что отцу будет, чем гордиться, но сейчас поняла, что нет. Гордиться здесь нечем. Потому что страшно еще будет долго: за близких, за друзей, за себя.
Лишь бы он вернулся. Они оба. Я буду послушной, буду хорошо учиться. Сделаю все, что обещала отцу и не сделала. Только бы он вошел в эту дверь. Только бы знать, что с ним все хорошо.
– Настенька, – зовет меня добрая тетя Люда.
Я поправляю дурацкий бант, чувствуя теперь себя с
