внутри меня растет уверенность.
Странные события прошедшей ночи встряхнули меня. Они заставили меня посмотреть на свою жизнь со стороны. И я ужаснулась.
Тридцать два года, нелюбимый мужчина рядом, которому я не нужна, ни детей, ни своего угла, нелюбимая работа. Разве об этом я мечтала? Разве этого хотела от жизни?
Чтобы сказал на это папа?
Почему я думаю, что хороня себя в этой безнадеге, я оберегаю маму? Ведь у меня все еще может быть хорошо! Я знаю, что мама будет счастлива тогда, когда счастливы мы с Мишкой!
Мысли о переменах, что я раньше так настойчиво гнала от себя, обретают форму. Теперь я точно знаю, что мне делать. Пора что-то менять!
Перрон отправления почти пуст. Народу мало, утро пятницы. Основной поток будет после обеда.
Ларьки заманивают проходящий народ дешевыми китайскими безделушками, газетами и телефонами. Все только самое необходимое в дорогу, ага.
Застегнув новую куртку, еще раз радуюсь ее наличию. Оглядываюсь, рассматривая своих будущих спутников.
Ближе всего ко мне стоит женщина средних лет. Поношенная куртка, заношенная юбка, короткие ботинки со стоптанными каблуками. Уставшее немолодое лицо. На земле рядом с ней стоят объемные пакеты. Сквозь полупрозрачный пластик виднеются продукты и бытовые мелочи.
Скорее всего, она с утра пораньше отправилась в Смоленск на рынок. По пятницам можно поймать частников из Беларуси с колбасой или молочкой.
Чуть дальше, о чем-то оживленно разговаривая, стоят две девушки. Зябко кутаясь в тонкие ветровки, они опасливо курят тонкие сигареты. На вид им не больше пятнадцати, но думаю, что они уже студентки. Смылись с пар, чтобы уехать на выходные домой. Так многие делают: взять продуктов, попросить денег или просто повидаться.
Безликий мужчина неопределенного возраста с интересом косится на девушек. Его сигарета уже давно тлеет без дела, уголек вот-вот обожжет его пальцы. Мужчина переминается с ноги на ногу, пепел длинным столбиком падает на землю. Не замечая этого, мужчина подносит сигарету ко рту, затяжка, брань сквозь зубы. И бычок летит в сторону урны, но конечно, не долетает.
Приковывая к себе взгляды всех свободных и несвободных мужчин в округе, на перрон выплывает она. Женщина, которая всеми силами старается казаться девушкой. Затейливое окрашивание длинных волос. Вечерний макияж и наращенные ресницы. Татуаж бровей. Алая помада и в тон ей кожаная куртка с миллионом кармашков и застежек. Не мини, а скорее микроюбка, подчеркивающая выдающуюся округлость бедер. Завершают образ высоченные ботфорты на тонких шпильках.
Не сразу, но узнаю в возрастной девушке подругу Лизки. Стараюсь незаметно отойти подальше, скрыться от ее считывающего взгляда.
Тщетно. Такие люди замечают и подмечают все, а после делают далеко идущие выводы. Именно эта особа известна тем, что этими выводами делиться с окружающими.
Ее цепкий взгляд проходится по мне с головы до ног. Тяжелый, изучающий, практически осязаемый. Мне становится не по себе.
Тем временем «девушка» идеально наманикюренной когтистой лапкой выхватывает смартфон. Не теряя меня из вида, продолжая жадно изучать мой новый наряд, она что-то увлеченно вещает в трубку.
Надо полагать, что сейчас Лизка представляет себе меня с точностью до мельчайших деталей.
Я чувствую себя неуютно. Пристальный взгляд подавляет меня. Предположение о том, кому она звонит, не добавляет оптимизма.
Шурша покрышками по асфальту, подъезжает наш микроавтобус. Побитый жизнью «Форд». Я сотни раз ездила на таких. Они все одинаковые.
С громыханием консервной банки отъезжает автоматическая дверь. Нас встречает грязный салон. Засаленные, местами драные сидения. Давно немытый пол. Стекла в грязных разводах.
В воздухе разлит тошнотворный аромат бензина. Под сиденья запиханы старые канистры.
Мне досталось место у окна. Уже неплохо.
Позади меня устраиваются студентки. Судя по тому, что они ищут наушники, всю дорогу будут слушать музыку.
Мужчина и тетка садятся в стороне, через проход от меня. А вот роскошная девушка садиться на сиденье за водителем. Ее холодные заинтересованные глаза без стеснения разглядывают меня.
По салону проходится контролер, проверяя билеты и отмечая присутствующих в огромной ведомости.
-Билетики, готовим билетики! – прокуренный сиплый голос. Неулыбчивое лицо.
Получив из ее обветренных рук обратно свой билетик, собираюсь запихать его подальше в сумку. Неожиданно чувствую вибрацию.
Точно, я же так и не включила звук.
Достаю смартфон. Давно пора его поменять, но денег постоянно не хватает.
Быстро разблокирую телефон. На экране отображаются пропущенные вызовы.
Пять пропущенных звонков с неизвестного номера. Кто мог так настойчиво звонить мне?
Пока я в задумчивости разглядываю незнакомую последовательность чисел, приходит смс. Я сто лет не получала смс. Сейчас век всевозможных мессенджеров. Интересно, от кого это сообщение, читаю.
«Маш, ты где? Вернись в гостиницу, я тебя отвезу». Сердце пропускает удар. От Дениса! Откуда он узнал мой номер?
Всего секунду я наслаждаюсь прокатившимся по телу теплом, но уже в следующую злюсь: лучше бы сосредоточилась на других чувствах.
Открываю журнал вызовов. Десять-десять исходящий вызов на незнакомый номер, сразу после разговора с Юрой. Хитрец!
Зачем ему мой номер? Хотя какое это теперь имеет значение?
Открываю смски, пальцы стучат по виртуальной клавиатуре.
«Спасибо, не беспокойся. Я доберусь сама. Прости за беспокойство».
Замираю на секунду, задумавшись. За что я прошу прощения? Какое беспокойство? Стираю последнее предложение.
«Спасибо, не беспокойся. Я доберусь сама». Что заставило его написать мне? Он беспокоится, как я доберусь, или это просто дежурная вежливость для всех его девушек?
Стираю «не беспокойся».
Теперь я уже не понимаю, за что его благодарю. За то, что увез среди ночи за сто километров от дома, не заботясь о моем согласии? За одежду? За секс со мной?
«Спасибо» отправляется в небытие.
Сухая фраза «я доберусь сама» после недолгих колебаний исчезает. Одиноко моргает курсор на пустом поле.
Мне нечего ему сказать. Забрасываю телефон в сумку и прислоняюсь лбом к холодному стеклу. Впереди еще много дел.
Неуверенно бреду домой.
Из низко нависших тяжелых туч на землю сыплет мелкая морось. Поднимаю воротник кожанки и застегиваю молнию, стараясь хоть немного оградиться от непогоды. Помогает плохо. Противная морось разрешается полноценным дождем. Чувствую, как холодные капли бегут по лицу.
Ничего до дома пять минут от того места, что горожане именуют автовокзалом. Грязный пятачок с разбитым асфальтом и не менее разбитым перроном прибытия-отбытия.
Смотрю под ноги и стараюсь осторожно ступать. Тротуары в нашем великом городе заменяет вытоптанная сотнями ног тропинка в траве. Не в газоне, а просто на куске чахлой растительности, что пролегает между чьим-то забором и проезжей
