Я устроилась на кушетке, но в этот раз смотрела не в монитор, а на мужа. А вот он полностью был поглощен происходящим на экране.
– Смотрите, – с улыбкой сказала врач, и я перевела взгляд.
Маленький человечек на экране двигался, бил ручками, и я застыла, не веря, что это происходит у меня внутри.
– Пол можно установить точно? – спросил Эмиль.
– Да, – успокоила его врач. – Об этом чуть позже.
Она перечислила параметры – ребенок оказался неожиданно большим, почти восемь сантиметров. Они еще что-то обсуждали, но я услышала главное: показатели в норме. Врач убрала датчик от моего живота, себя я приводила в порядок с легким сердцем. Главное, нет отклонений.
– Перелеты разрешены? – неожиданно спросил Эмиль.
О, нет! Я считала, он отказался от своей затеи. Мы перестали об этом говорить, Эмиль расслабился и я начала думать, что опасность миновала.
Белокурая врач думала. Они оба поднялись, и я смотрела на них снизу вверх, сидя на кушетке.
– Давайте сделаем так, – предложила она. – Снова встретимся через две недели, и если все будет хорошо, я дам добро. Пришли ваши результаты, генетически ребенок здоров...
– Девочка или мальчик? – не выдержала я.
– Мальчик, – улыбнулась она. – Поздравляю!
Она вышла и Эмиль, улыбаясь, опустился передо мной на колени. Счастливый, но по-своему. Жесткое лицо плохо передавало радость, а опущенное веко придавало хищный вид. Кажется, он хотел что-то сказать, но неожиданно для себя мы слились в долгом поцелуе. Я обняла его за шею и пальцами зарылась в мягкие волосы. Этого поцелуя было мало и я начала целовать морщинки у глаз, скулы. Мне хотелось выплеснуть эмоции… У нас будет сын!
– Как назовем? – прошептала я.
– Эмиль, – сказал он. – Я хочу, чтобы у него была другая жизнь. Не такая, как моя.
– А какой была твоя? – спросила я, поглаживая колючие щеки.
– Не хочу вспоминать, маленькая.
Я взглянула в серые глаза, скрывающие тайны, и снова его поцеловала. Эмиль так крепко обнял меня, что я рассмеялась. Не знаю, чувствовала ли я себя счастливой… Скорее ошарашенной. Осознание придет позже, как будто нервные окончания настолько перегружены событиями, что чувства доходили с запозданием.
У нас будет маленький Эмиль. Эмиль Кац.
Может быть, мой муж просто заносчив, что решил назвать сына в свою честь, или пытался переиграть жизнь, чтобы другой Эмиль остался и продолжил дело, если его не станет.
– Спасибо, маленькая, – прошептал он, целуя лицо, словно это я сделала ему подарок, зачав сына.
Он помог мне встать, приобнял, словно я тяжелобольная и вывел из кабинета. Оказалось, все это время врач деликатно ждала нас за дверью. Боюсь представить, сколько Эмиль ей платит. Она даже наших имен не знает.
– Вас все еще мучает токсикоз? – поинтересовалась она.
– Уже лучше.
– У вас дефицит веса. Ничего критичного, но обращаю ваше внимание, – последние слова адресовались Эмилю.
– Жена всегда плохо ела. Я прослежу.
В обнимку мы пошли к выходу. Обшарпанный коридор не был ни на каплю похож на те клиники, что я посещала раньше, зато здесь нас не знают. Здесь безопасно. Я обняла мужа под пиджаком, прижимаясь к горячему телу.
– Слышала? Тебе нужно есть.
Я вздохнула, сам бы попробовал, когда от одного запаха наизнанку выворачивает. Эмиль приносил все, что я люблю и прежде чем заказать, всегда интересовался моим мнением, но ела я в последнее время из рук вон плохо. Боюсь, оставшиеся две недели до вылета меня будут закармливать деликатесами.
Я специально медленно шла, чтобы подольше насладиться обществом мужа. В последнее время он часто задерживался вне дома. У меня даже появилось чувство, что меня заперли в безопасном, но бункере. Лишили мира вокруг, а единственный любимый человек целиком отдавался другим интересам. Каким, я старалась не думать. Разборки с группировкой Бестужева набирали обороты. И чем дальше, тем отчетливей понимала, что их не остановить. Кровной мести отдаются полностью.
Эмиль посадил меня на заднее сиденье джипа. Неосознанно я положила ладонь на живот. В какой-то мере я могу понять этого Бестужева… У меня тоже будет сын. Понять, но не простить.
Замужество примирило меня со многим. Быть женой криминального авторитета и остаться белоручкой очень сложно. Приходится на многое закрывать глаза ради мужчины, которого выбирала сама. Кровная месть… Да, мне придется ехать в Германию.
Когда мы с Эмилем устроились на заднем сиденье, Антон обернулся.
– Господин Кац, плохие новости, – он ожесточенно тискал рацию. – Наших парней нашли за городом…
– Что? – Эмиль подобрался, наклоняясь вперед с таким видом, будто на переднем сиденье враг сидел, а не его верный помощник. – Каких парней? Когда?
– Мне только что сообщили, что нашли тела... Господин Кац, они вчера пропали в клубе и сегодня всплыли… Их вывезли, пытали и добили через несколько часов в районе ваших складов.
– Моих складов? – мгновенно подобрался он.
– Это демонстративное убийство, господин Кац. Это предупреждение. Нам угрожают на нашей территории.
Глава 11
– Ну что, Дина, еще хочешь остаться?
Эмиль желчно говорил сквозь зубы.
Антон отвернулся. Да, я хотела остаться, но это нереально. На ощупь нашла руку мужа и крепко стиснула.
– За нами слежка, – протрещала рация.
Эмиль прищурился, но вмешиваться не стал.
– Сбрось, – велел Антон.
При слове «слежка» я насторожилась. Получается, ее вели от больницы. Хорошо, Эмиль позаботился, чтобы никто не узнал, к кому мы ходили и зачем.
– Сбросил, – через пару минут сообщил тот. – Слишком легко, возможно, это ошибка.
До дома мы добрались без приключений, хотя все ждали нападения. Я отвернулась, наблюдая, как в окне проплывает набережная с памятниками, чугунной оградой, затем мост. Почти приехали.
– Хочешь пройтись? – предложил Эмиль, заметив тоску в моих глазах.
– Если ты не против.
Мы припарковались рядом с супермаркетом. Первой высыпала охрана, и мы, выждав время, выбрались следом. По набережной гулял теплый летний ветер. Я глубоко вдохнула и побрела по парапету. Почти сразу Антон с Эмилем отстали на полшага. Ветер уносил разговор в сторону, но я разобрала: «склады», «Бестужев», «менты нашли».
Мне не нравилась тихая тревога в голосе.
– …думаю, он ищет товар, от парней пытались чего-то добиться. Утром их нашли менты. Господин Кац, вам нужно быть готовым, что вас вызовут к следователю.
– Я поговорю с адвокатом. Ничего страшного.
– Шкурой чувствую, здесь подстава.
– Значит, будь внимательней, Антон.
Муж нагнал меня, взял за руку и на ходу поцеловал.
– Ни о чем не беспокойся, – сказал он.
Ну да, конечно. Ни о чем.
Но, подумав, я согласилась. Если Эмиля вызовут – максимум, как свидетеля. Те склады давно пустуют, а недвижимости у него много. То, что его сотрудников нашли там убитыми, внимание к нему привлечет, но обвинить его не в чем. Адвокаты у него хорошие. Меня больше волновало, к чему приведет война с Бестужевым.
Мы поравнялись с кафе. Неожиданно захотелось есть, с утра я даже глотка кофе не сделала.
Здесь народа было больше, вдалеке бродил патруль. Эмиль остановил меня, поднес руки к губам, но вместо поцелуя горячо выдохнул, словно я замерзла. Охрана отступила, давая нам побыть наедине.
– Я хотел сказать… – он улыбался мне в пальцы, касаясь их то теплыми губами, то колючим подбородком. – Здесь, на набережной, будет символично, маленькая. Помнишь я привел тебя сюда впервые?
– Конечно, – улыбнулась я
Я тогда мечтала о детях… О светлоголовых детях от него. И вот в животе наш первый сын.
– Я счастлив, что тебя встретил.
Я улыбнулась, цепляя подбородок кончиками пальцев. Он потерся о мои руки и свой подарок – кольцо с черным бриллиантом. Закрытые глаза придали Эмилю такой горький и умиротворенный вид, что стало не по себе. Он такой ласковый… Словно его гложет то же, что и меня. Плохие предчувствия.
