– Мистер Соловский! – крикнул один из журналистов, протягивая прямо под нос Валентину микрофон. – Недавно вы были на аукционе в Женеве. Что вы там делали?
Не обращая внимания на вопрос, русский дипломат шел вперед.
– Что вы можете сказать про убийство Маркгейма, сэр? – не отставал журналист, но Валентин лишь молча отстранил микрофон и пошел дальше. С недовольным видом посмотрел он на охранников, и они теснее сомкнули вокруг него ряды, не позволяя дотошным журналистам приблизиться к Соловскому. Пройдя насквозь здание аэропорта, Валентин вышел на улицу – посольской машины поблизости не было. Соловский сел в такси и уехал.
Кэл тихонько присвистнул: он полагал, что вопрос о наследстве Ивановых удастся решить дипломатическим путем—увы, события начинали выходить из-под контроля. Похоже, без помощи разведки теперь не обойтись.
Уоррендер позвонил в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния, своему старому знакомому Джиму Корнишу и спросил, нет ли новых сведений об убийстве Маркгейма.
– Да, Кэл, Маркгейма они укокошили, – ответил Корниш. – И не только его: сегодня утром поступила информация из Стамбула – в Мраморном море выловили труп Эбисса. Надеюсь, тебе знакомо это имя? Придешь на работу – взгляни на свой рабочий стол, дружище. У тебя там лежит свежий выпуск «Ежедневного информационного бюллетеня ЦРУ» – там обо всем этом подробно написано. Что же касается бедняги Эбисса, то он плавал пузом вверх с кинжалом между ребер и десятью тысячами баксов в кармане. Веселенькая история.
– Веселее некуда, – процедил Уоррендер. – Видишь, я был прав. Он действительно торчал в Стамбуле.
– Выходит так, – поддакнул Корниш. – А что? Идеальное место, чтобы залечь на дно. А эти деньги, должно быть, его гонорар?
– Вообще-то маловато за такую работу, – заметил Кэл. – Он должен был получить как минимум в десять раз больше. Но коль скоро эти десять тысяч лежали у него в кармане, значит, он получил их незадолго до смерти. Где же остальное?
– Может, положил их в банк? – предположил Корниш.
– Вполне вероятно. Причем, наверняка открыл новый счет. – Кэл немного подумал и проговорил: – Послушай, Корниш, можно попросить тебя об одной услуге? Проверь-ка все стамбульские банки и узнай, в каком из них открыл счет господин Жорж Джером. А может, банковские служащие уже сообщили об этом в турецкую полицию?
– Сомневаюсь. Стамбульские газеты уделили убийству ювелира всего по нескольку строчек. Думаю, никто не обратил внимания на эту информацию. Ладно, Кэл, я постараюсь что-нибудь разузнать.
– Когда выяснишь, в каком банке покойный открыл счет, узнай, пожалуйста, в каком виде была внесена сумма: наличными, чеком… Если чеком, то поинтересуйся, не из швейцарского ли он банка.
– Ладно, ладно, все будет о'кей, – проговорил Корниш. Он не любил, когда его, кадрового сотрудника разведки, начинали учить работать.
Кэл вышел из дому и поехал на работу – в Западное крыло Белого Дома.
У западного входа толпились журналисты. Интересно, кого они дожидаются, подумал Кэл, выходя из машины. Вдруг прямо в лицо ему ударил свет осветительных приборов, в нескольких сантиметрах от своего рта он увидел микрофон.
– Мистер Уоррендер, – прокричал журналист. – Расскажите, пожалуйста, какова была цель вашей поездки в Женеву?
Вспомнив о том, как вел себя в аналогичной ситуации Валентин, Кэл молча покачал головой.
– Что вы думаете об убийстве Маркгейма?
– Только что стало известно о гибели Эбисса. Как вам кажется, эти убийства связаны?
Кэл снова покачал головой и с благодарностью посмотрел на работников охраны, которые оттеснили толпу и пропустили его к дверям. Уоррендер прошел в холл и выглянул в окно: операторы продолжали съемку. Интересно, подумал он, вернулась ли Джини Риз? Если да, то она наверняка сразу же позвонит ему.
Попросив секретаршу приготовить кофе, Кэл устало опустился в кресло – выпуск бюллетеня ЦРУ, о котором говорил Корниш, лежал на столе. В «Нэшнл секьюрити дейли» помещались оперативные сведения от американских разведчиков – данные поступали изо всех стран мира, некоторые из них были интересны, некоторые– не очень. Бюллетень издавался специально для Президента, доступ к нему имели лишь немногие сотрудники Белого Дома, Министерства обороны, Госдепартамента и ЦРУ.
В свежем выпуске бюллетеня целая страница была посвящена убийству Маркгейма. Сообщалось, что из офиса убитого были похищены все деловые записи; аналитики ЦРУ предполагали, что речь идет о «мокром деле» – так на жаргоне русских называлось убийство. Убийству Жоржа Джерома посвящалось всего несколько строк.
Кэл знал, что в «Раннюю пташку» – информационный бюллетень, составленный по материалам девяти крупнейших газет, сообщениям телеграфных агентств и трех каналов телевидения – информация о гибели Эбисса попадет лишь на следующий день. Но уже сегодня все члены «петли» – узкого круга людей, имеющих доступ к свежей информации, узнают все подробности об этом происшествии. По Вашингтону поползут сплетни.
Уоррендер понял, что нужно немедленно что-то предпринимать. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Кем бы ни была эта загадочная «Леди», ей угрожала смертельная опасность – ведь за дело, судя по всему, взялись русские. А может быть, к поискам наследницы Ивановых подключилась и третья сторона? Мало ли на свете людей, заинтересованных в обладании раджастанскими копями.
Уоррендер снова позвонил в ЦРУ.
– Корниш, – сказал он в трубку, – у нас есть данные по эксплуатации копей Ивановых в Раджастане? Что там делали русские на протяжении последних семидесяти лет? Велась ли добыча вольфрамита?
– Думаю, что велась, – ответил Корниш. – Но наша контора никогда не занималась вплотную делами Ивановых. Так что точными данными я не располагаю.
– Надо бы все разузнать, – проговорил Кэл. – На копях в Раджастане добывают тунгстен – он же вольфрамит, без которого невозможно производить высококачественную сталь. А кто у нас крупнейший производитель стали и вооружений?
– Ты думаешь?..
– Вот именно. Барон Арнхальдт из Дюссельдорфа. Теперь мне становится ясно, на кого работал Маркгейм.
– Ты просто гений, Кэл. Ладно, попробую что-нибудь разузнать. Созвонимся позже.
Кэл довольно улыбнулся. Наконец-то ему удалось разгадать третьего участника игры. Он готов был дать голову на отсечение, что именно Арнхальдт купил изумруд. Интересно, что думает по этому поводу Джини Риз? Надо будет позвонить ей чуть позже. Может, стоит пригласить ее на обед? Конечно, Кэл возмущался безрассудством этой девушки, но, по правде говоря, она ему очень понравилась. Ее целеустремленность напоминала Уоррендеру его собственный подход к любым делам. Как бы то ни было, Джини Риз обязательно получит в награду за свои труды право на эксклюзивный репортаж.
