Когда случились мы - И. Б. Солис

Ммм…

Ему нравится, когда я сверху, мои руки в его волосах, мои губы у его уха, шепчу всё, что, я знаю, он хочет услышать. Никогда не перестаю заставлять его стонать, терять контроль.

Это так хорошо.

Сегодня вечером, по дороге домой, я первая встала на колени между его ног. Я расстегнула молнию на его брюках и заставила его забыть обо всех и вся. Оказавшись в моей крошечной квартирке, я предложила принять горячую ванну. У него болели ноги, и он страдал от нового режима тренировок, на который перешел. Меня не удивляет, что в третьем сезоне “White Memorial” гораздо больше сцен без рубашки.

— Ты хорошо провела время сегодня вечером?

Я наслаждаюсь звуком его голоса, прежде чем ответить:

— Мне всегда хорошо с тобой.

Это правда. Даже там, где я бы предпочла не бывать, с ним это того стоит.

Однако сегодняшний вечер был тяжелым. Это было ещё одно напоминание о том, что Генри не просто актер; он чертовски большая звезда. Мы были на премьере телешоу, отмечали его успех, и люди любят его. Всех возрастов, всех рас, мужчины, женщины, все.

Я видела это на их лицах. Они ненавидели меня. Презирали меня. За то, что была там с ним, держала его за руку, получала его ослепительную улыбку. С этой частью я могла справиться. Я ожидала такого отвращения от совершенно незнакомых людей.

Но я не была готова к тому, насколько чертовски счастлива быть там с ним.

Насколько я облажалась, что что-то хорошее сложнее пережить? Кое-что, о чём стоит упомянуть, когда я увижусь с доктором Гонсалес на следующей неделе. Отгоняя эту мысль, я медленно выдыхаю через нос.

— Луна?

Я прислоняюсь спиной к его груди, и Генри обнимает меня за плечи. Кажется, он всегда знает, что мне нужно. С ним теплее, и он успокаивает больше, чем вода.

— Что-то не так? — низкий рокот его голоса у моего уха вызывает восхитительную дрожь по моей спине.

— Хмм? — мои глаза закрываются. Я прижимаюсь к твердым мускулам его тела. Это рай. — Всё в порядке.

— Луна, хей, — он касается моего подбородка и слегка поворачивает мою голову, чтобы заглянуть мне в глаза. — Мы ведь договорились. Верно?

— Верно, — я делаю вдох.

Мы честны и делимся друг с другом, когда будем готовы. Я поворачиваюсь к нему лицом, и вода выплёскивается через край ванны.

— Ты хочешь поговорить об этом сейчас?

Я киваю.

— Хотя это глупо, — он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я обрываю его. — Я не говорю, что мои чувства глупы. Я про ситуацию.

Нежно поглаживая мою щеку, он ждет, когда я продолжу.

— Я была, — я вспоминаю колесо чувств, которое я использую в общении с доктором Гонсалес. — Очень встревожена и довольно враждебна, когда Саша продолжала касаться твой руки. Мне захотелось пнуть её.

Саша, всемирно известная певица, которая прижималась грудью к бицепсу Генри, пока я догоняла Майю. Он отодвинулся, но ему не следовало терпеть подобное дерьмо.

— А ещё я хотела хорошенько пнуть ту репортершу, которая смотрела на тебя так, словно ты был её следующим блюдом.

В его карих глазах пляшет веселье.

— Тогда я разозлилась на себя, потому что поняла, что мне нужно научиться давать людям пинка, — он издает короткий смешок. — И я… — я проглатываю свою нерешительность и страх. — Я был рад быть там с тобой. И очень благодарна.

Каждый раз, когда кто-то называл меня его девушкой, я не могла согнать с лица эту чертову улыбку.

Сильные руки скользят по моей пояснице, и он притягивает меня ближе. Ослепительная улыбка Генри заставляет моё сердце пропустить удар. Точно по сигналу.

— Значит, ты хорошо провела время? — он целует меня в щеки, нос и подбородок.

— Да.

Его губы скользят вниз по моей шее.

— Хочешь узнать лучшую новость, которую я услышал сегодня вечером?

Я отстраняюсь от него.

— Генри! Тебя взяли?! Ты получил роль? Ты новый…

Он целует меня, чтобы я не сказала этого вслух.

— Мы встречаемся с Зои Хэтэуэй на следующей неделе, чтобы всё уладить, — он кажется слишком спокойным и собранным, когда убирает волосы с моего лица. — Тогда мы можем кричать об этом со всех крыш, если захотим.

Я? Я не спокойна и не собрана. Я обвиваю руками его шею, разбрызгивая воду во все стороны.

— Боже мой, Генри! Это так волнующе! Поздравляю! Ты будешь великолепен!

Он пытается не придавать этому большое значение, но быть главным героем в новой супергеройской франшизе? Это очень важно! Он обнимает меня в ответ. Крепко.

— Ты правда так думаешь?

— Я знаю! — я хватаю его за лицо и осыпаю поцелуями его губы и щеки, бороду и переносицу. — Я так рада за тебя.

— За нас, — он смеется. — Когда я подпишу контракт, я смогу создать для тебя самую большую библиотеку! Больше, чем у Белль.

Это заставляет меня смеяться. Когда-то это было бы лучшим, что было в моей жизни. Теперь у меня есть он. И видеть Генри таким счастливым? Мне больше ничего не нужно.

— Это также означает четыре месяца в Австралии, — напоминает он мне.

Я разглаживаю пальцами маленькую морщинку между его бровями. Я пообещала сопровождать его, будут ли съемки в Австралии или на Марсе. В конце концов, я могу писать и редактировать где угодно.

— Нам будет так весело в Австралии (прим. В оригинале: Down Under, что имеет значение «Австралия» и «Внизу»), — говорю я ему, а затем краснею, когда осознаю, что сказала. — Это прозвучало довольно непристойно.

Генри хихикает, хватая меня за задницу и притягивая к себе.

— Мне нравится, когда ты говоришь непристойности, — он ухмыляется, втягивая мою нижнюю губу в свой рот. Он невероятно отвлекает, но я не позволяю нам отвлечься.

— Но это не те новости, которые ты имел в виду, не так ли?

Карие глаза загораются, и я знаю, что бы это ни было, это должно быть лучшее, что он услышал сегодня вечером.

— Кто-то сказал мне, что моя девушка занимает первое место в списке бестселлеров New York Times.

— Ох, — моё лицо краснеет.

Он выгибает бровь.

— Когда ты узнала?

— Сегодня утром.

Генри садится, и вода снова разливается.

— Ты узнала это утром и не сказала мне?

Разочарование в его глазах причиняет боль.

— Прости.

— Л, ты… — он замолкает. Когда я снова встречаюсь с ним взглядом, его глаза подозрительно сужаются. — Трев попросил тебя не говорить мне, не так ли?

Несколько месяцев назад я поклялась,