решимости тогда его послать. Действовала на адреналине, что за секунду выработался организмом просто в небывалом количестве.
А перепачканный в грязи, хоть дорогой, и как всегда безупречно сидящий на шикарной фигуре Демьяна костюм, отлично этому поспособствовал.
Получилось феерично, что и говорить, хотя я прекрасно понимала, что с ним произошло. Поехал напрямик через поле, застрял в грязи, потому что после дождя там даже Джип не факт, что проедет. А потом наш тракторист дядя Ваня, или кто-то из его сыновей, вытаскивали машину на буксире.
Как же Демьян тогда разозлился на меня.
Весь вечер перед глазами стояло его разгневанное, перекошенное от ярости лицо. А на моих губах играла торжествующая, хоть и с привкусом горечи улыбка.
И вот теперь…Словно дежавю какое-то. Будто тот самый день. Тот самый, только...все же немного другой.
Замечает издали, а потом...
Оглядывает сначала меня, затем коляску. Достает из машины огромный букет темно-бордовых роз.
А потом уверенной походкой шагает прямо к нам.
Не могу поверить, что он это говорит...
Виола
Я слежу за приближением Демьяна вроде бы спокойно, мне не так сложно притворяться, но на самом деле внутри все вибрирует.
Разрывает от накрывших меня чувств, и, как бы мне ни хотелось, чтобы ощущалось по-другому, я прекрасно отдаю себе отчет, все это время я только тем и занималась, что ожидала его звонка, или приезда.
Ничего не поделать, этот парень слишком глубоко забрался мне под кожу. С легкостью, и очень крепко привязал меня к себе. Так, что, по итогу, я с трудом представляю свою жизнь без него.
В тот первый раз, когда я беременная уходила от него, я знала, прекрасно отдавала себе отчет, что он не позвонит, и не приедет. Никак не попытается меня вернуть. Слишком нетерпимый, разозленный, уверенный в своей правоте и независимости.
И все равно, какое-то время я ждала.
Решая текущие будничные дела, я иногда представляла, что вот он, вдруг, приезжает на одном из своих дорогих крутых авто. Неторопливо приближается, держа в руках вот точно такой букет цветов, что, по иронии судьбы, он привез сейчас.
Сообщает, что был полным идиотом, просит прощения, и предлагает все забыть, и уехать с ним.
Длительный срок ожидания и ворох домашних забот, в конце концов, сделали это занятие бессмысленным, и я перестала представлять. А когда он, наконец, явился, ожидания мои не оправдались. Особенно в части его покаяния и извинений.
Честно говоря, я и сама поняла, что совершенно к ним не готова.
Он вел себя как засранец, и я отвечала ему тем же.
И вот…снова ожидание, на этот раз очень быстрое, и он опять здесь.
Воздух наэлектризовывается раньше, чем я успеваю осознать.
- Классный букет, - говорю я, едва он подходит достаточно близко для возможности вести диалог, и прохожусь взглядом по его фигуре. Его идеально чистым, на этот раз, костюму и обуви. – Я рада, что ты окончательно пришел в норму, да еще научился ездить по нашим дорогам. Отлично выглядишь.
- Привет, Заноза, ты, как всегда, бесподобна, - отвечает Демьян, и усмехается уголками губ. – Это тебе.
Он протягивает мне букет, и я беру.
Утыкаюсь носом в бутоны, вдыхаю характерный, чуть сладковатый аромат душистых свежих роз.
- Красивые. Не уверена, что стоило, но…да, ладно. Если охота было потратиться…
- Не представляешь, как охота. На тебя, и на нашего сына.
Обжигающее огненное тепло, что вызывают его слова, мгновенно растекается по венам, а еще...мне кажется, или слово «нашего» он ощутимо выделяет?
- Ждала меня? - спрашивает Демьян, исследуя мое лицо.
- Вот еще, - фыркаю я.
Повторно ныряю лицом в букет, чтобы скрыть невесть откуда взявшееся смущение, больше свойственное моей сестре, но уж никак не острой на язык мне.
- Как малыш? - спрашивает Демьян.
Деловито огибает коляску, и встает рядом со мной. Впивается взглядом в спящее личико малыша.
Нашего, конечно же, нашего, но об этом ведь известно только мне. Странно, что Демьян назвал его сыном с такой уверенностью.
- Все хорошо. На один вечер ненадолго поднялась температура, это было давно, еще по приезде, - говорю я. - Все быстро нормализовалось, врача даже не пришлось вызывать. Теперь все в норме.
- Не буду спрашивать, почему ты не воспользовалась деньгами, а снова поселилась здесь.
- Это очевидно, - пожимаю я плечами.
Игорек начинает возиться, вертит во сне головой.
- Надо катить, - говорю я, - иначе он может проснуться.
Подаюсь вперед, но вспоминаю, что руки заняты цветами.
Пока думаю, куда бы деть букет, Демьян уже хватается за ручку коляски, и, недолго думая, сам толкает ее вперед.
- Картина маслом, - хмыкаю я, не удержавшись.
- Круто я смотрюсь? - усмехается Демьян.
- Ага.
Действительно…стоит признать, что он шикарно смотрится с коляской. И необычно. Я привыкла любоваться его красивыми, сильными ладонями, когда они лежат на руле. Но вот так, когда они обхватывают ручку детской коляски…оказывается еще круче. Просто дух захватывает.
Он слишком красивый для молодого папаши, непозволительно привлекательный. Но от того, что он находится именно здесь, а не в каком-то другом месте…Предпочел всем остальным делам прогулку с ребенком, делает его еще более притягательным на каком-то новом, более глубинном уровне.
Меня так накрывало уже. Когда он брал Игорька на руки, или помогал его купать. Мысли сейчас же начинали движение совершенно не по тому пути, что я для себя намечала.
Чтобы сбросить наваждение, я зажмуриваюсь, и слегка мотаю головой.
- Я все знаю, Ви, - говорит вдруг Демьян, а я не сразу понимаю, что он имеет в виду.
То есть…вроде бы ясно, я не совсем дура, но слишком неожиданно. Я замираю, не дыша.
Демьян подходит ближе. Я выставляю перед нами букет, но его рука все равно ложится мне на талию.
- Знаю про подставу, Ви, и про то, что ты мне не изменяла.
- Да?
Вопрос я задаю на автомате, лишь бы перевести немного дух.
- В подробностях. Твой рассказ...подтвердился.
- Да неужто, - бормочу я, и невесело усмехаюсь.
Как долго я хотела, чтобы он узнал правду, а вот сейчас даже не верится.
- В общем..., - говорит Демьян, - Я случайно оказался в том самом доме в котором, по всей видимости, держали и тебя. Не так уж и странно, если подумать. Дом принадлежал Леркиной бабке, и она заезжала туда иногда. Дневник свой решила
